Неуловимая Констанция Данлап

Констанция решила с ней поговорить, но не знала, как приступить к щекотливому делу.

— Помнишь, твои знакомые упоминали, что тебя искал один человек? — спросила она.

— Да, и что? — почти вызывающе отозвалась Адель.

— Я ведь и вправду его знаю, — призналась Констанция. — Он детектив.

При слове «детектив» Адель замерла и повернулась к подруге.

— Да ну? — быстро спросила она. — Значит, вот почему доктор Прайс…

Она сумела сдержаться и не закончила фразу.

Вскоре пришла пора уходить, и Констанция вызвалась проводить Адель до дома.

По дороге танцовщица почти все время молчала, и Констанция видела, что она опять чувствует себя очень плохо. Едва очутившись в своей небольшой квартирке, Адель прижала к себе сумочку и хотела выйти из комнаты. Констанция ее остановила.

— Почему бы тебе не бросить свою пагубную привычку? — спросила она серьезно. — Разве ты сама этого не хочешь?

Мгновение Адель сердито смотрела на подругу; потом ее истинной натуре удалось одержать верх.

— Хочу, — пробормотала она.

— Тогда почему не бросаешь? — умоляюще спросила Констанция.

— Нет сил. Ты не понимаешь, какое это неописуемое наслаждение. В такие мгновения мне кажется, что я способна на великие дела. Вскоре эффект проходит, но, пока он длится, я могу петь, танцевать, делать что угодно… а потом… каждая частица моего тела начинает умолять о том, чтобы принять новую дозу.

Больше не было необходимости таиться от Констанции. Адель взяла щепотку порошка, положила на тыльную часть руки и быстро вдохнула. Изменения в ней были почти магическими. Из трясущейся жалкой девушки она стала уверенной в себе неврастеничкой.

— А мне плевать! — неискренне рассмеялась она. — Да, я знаю, что ты собираешься сказать. Что я буду охотиться за кокаиновыми жучками, воображая, что они бегают у меня под кожей. Что я буду думать, будто во мне ползают червяки. Может, даже буду видеть, как маленькие твари меня кусают.

Констанция вздрогнула, но Адель продолжила с бесшабашным цинизмом:

— Ой, да ладно! В кокаинисте живут две души — одна измучена болью, когда не получает наркотик, а вторая смеется и издевается над опасностями этой привычки. Это возбуждает. Наркотик заставляет ум работать как никогда, дает потрясающее ощущение успеха, заставляет чувствовать себя способной на великие дела… заставляет забыться. У нас почти все девушки употребляют кокаин.

— А где они его достают? — спросила Констанция. — Я думала, новый закон запрещает продажу наркотиков.

— Где достают? — переспросила Адель. — Да у того парня, которого кличут Бубенцом. Они называют кокаин снежком, так что такое зимнее прозвище ему в самый раз. Знаешь, снег и сани с бубенцами… Закон и вправду запрещает продажу, ну и что с того?

— Понятно, — отозвалась Констанция. — Но Бубенец — только часть системы. А кто стоит над ним?

Адель, пожав плечами, не ответила, но Констанция заметила подозрительный взгляд, который бросила на нее танцовщица. Неужели Адель знает, кто начальник Бубенца, и покрывает его?

Констанция понимала, что кто-то сильно обогащается на обороте смертельного зелья. Продажа сотен унций в неделю приносит кому-то многие тысячи долларов. Так кто же этот негодяй? Кто человек, стоящий на самом верху порочной системы?

Утром Констанция стряпала у себя на кухне, как вдруг ее озарила идея. Почему бы не снять маленькую квартирку, сдающуюся прямо напротив квартиры Адель?

Недавно друг Констанции, талантливый оптик, упомянул о приспособлении, модель которого изготовил для одного изобретателя. Если она снимет нужную квартиру, у нее появится шанс испытать новинку.

Поскольку для Констанции наметить какой-то план всегда означало приступить к его осуществлению, всего через несколько часов она уже вселилась в новую квартиру, имея при себе модель изобретения.

Теперь ее отделяла от аптеки Мюллера лишь не очень толстая стена.

В результате тщательных расчетов Констанция вычислила, где находится небольшой рецептурный отдел. Потом принялась сверлить стену различными инструментами и наконец проделала маленькое, почти незаметное отверстие. То была утомительная работа, и ближе к ее концу требовалось действовать очень аккуратно, чтобы никого не насторожить. Но в итоге Констанция была вознаграждена: через отверстие проникал тонкий луч света, и, прищурившись, она разглядела ряд пузырьков на полке напротив.

Следующим пунктом плана было протолкнуть в дырку длинную узкую трубку. Это удалось без большого труда, и, припав глазом к трубке, Констанция издала тихое удовлетворенное восклицание. Теперь она четко видела всю комнатушку.

Это был детектоскоп, изобретение Гилларда Смита, — инструмент, основанный на принципе цитоскопа, которым врачи пользуются для того, чтобы осмотреть горло пациента. Только на конце трубки вместо обычных линз была так называемая линза «рыбий глаз». Ее назвали так потому, что она обеспечивала такой же диапазон обзора, какой природа дала рыбам. Обычные камеры с плоскими линзами давали угол обзора всего в несколько процентов, в лучшем случае — чуть больше девяноста. Но линзы детектоскопа были сферическими и, как капля воды, отражали свет, падающий со всех направлений. Таким образом, прибор «видел» в комнате все, а не только маленький ряд пузырьков на полке.

Констанция устроилась поудобнее и принялась наблюдать. Прошло немного времени, и ее подозрения подтвердились. Она убедилась, что аптека — самый настоящий кокаиновый притон. И все-таки она еще не знала, один ли Мюллер снабжает Бубенца наркотиком или над аптекарем еще кто-то стоит. Она решила это выяснить.

Весь день Констанция наблюдала через детектоскоп. Один раз, когда в аптеку вошла Адель и купила очередную дозу, Констанция с трудом удержалась от того, чтобы вмешаться. Но она здраво рассудила, что время действий еще не пришло. Мало было спасти одну Адель. Требовалось остановить это бедствие, перегородив дамбой весь поток.

Люди приходили и уходили. Вскоре Констанция выяснила, что аптекарь продает пакетики, беря их из спрятанной под столешницей коробки. Хоть что-то она выяснила абсолютно точно.

Констанция усердно наблюдала весь день, делая перерывы только для того, чтобы поесть. Вернувшись после одного из таких коротких перерывов, она почувствовала, как сердце ее сделало скачок — в детектоскоп был виден Драммонд. Он стоял в задней части аптеки рядом с аптекарем и какой-то женщиной, скорее всего миссис Мюллер. Оба супруга были явно встревожены и даже испуганы.