Неуловимый

— Он может меня слышать? — спросил я ушастую.

— Наверное… Да и говорит, что чувствует рядом со мной жизнь. А чего надо-то…

Я решился.

— Запускай светляк, да посерьёзней, чтобы хватило хотя бы минут на десять беседы. И скажи ему, что я с ним поговорить хочу. Действуй, времени у нас с тобой в обрез.

А теперь по-быстрому анализ ситуации. Мне элементаля к себе никак не прицепить. Во-первых, зря рисковать не хочется, во-вторых, нет у нас с ним ничего связующего. На ушастую же все как мухи на гуамо лезут. Жизненую силу им подавай..., а потому…

Яркий светляк озарил пространство сокровищницы, но смотреть на кучи добра времени у меня нет.

Передо мной шагах в десяти, меняя формы, образовалась нестабильная структура.

— Алтарь его энергией накачивает, а как её сбросить и не погибнуть, он не знает. Конечно, он может легко её вернуть этому каменному постаменту, но тогда потом после уничтожения алтаря он и сам погибнет.

Я кивнул.

— А теперь слушай меня. — громко сказал я. — Если есть желание побродить по нашему миру в хорошей компании, то могу предложить следующее. Ты уничтожаешь алтарь, а мы тебя прикрепляем к этой красивой девушке.

Эльфа даже отпрыгнула от меня.

Не обращая на неё внимания, я сбросил эфирное образование…

— Есть ли способ тебе в какой-нибудь предмет вселиться?

— Да! Но для этого нужен камень хорошей обработки и шлифовки. Желательно, чтобы он был жёлтого или красного цвета. По привязке к живому существу ничего не скажу, никогда такого не было.

Я хмыкнул.

— Не было, значит, будет! Глянь в этом помещении, есть ли подходящий камень?

— Есть и много, но самый лучший вон под тем мешком в шкатулке лежит.

По моей мысленной команде к указанному мешку бросилась ушастая. Вроде ведь и девчонка, и роста в ней всего ничего, а силы ого-го сколько. Жилистая…

— Ух ты! — воскликнула она, доставая из появившейся шкатулки ожерелье.

Я, как его увидел, только и подумал, что, благо, у нашей ушастой платье с воротником под горло.

— Надевай на себя! — кричу я и повернувшись к раздувшемуся элементалю спрашиваю:

— Готов?

— Да! Я точно в этой темнице в одиночку погибать не хочу.

Ну раз так…

— Эмма, щит! Готова? Давай, болезный! Я, видя, как поток силы от клубка раздувшегося образования рванул к алтарю, активировал заклинание привязки, взяв за аналог плетение клятвы.

Грохнуло знатно, как только и живы остались. Я выглянул из под своего щита, вся его внешняя сторона была засыпана каменной крошкой, от чего он и перестал на время быть прозрачным. Я быстро на инстинктах шибанул заклинанием исцеления в сторону, где до взрыва стояла девчонка.

В ответ прилетело нечто подобное из арсенала ушастой.

— Жива? — спросил я.

— Вроде!

— Как там наш потенциальный узник алтаря?

— Успокоился рядом, шею сильно жжёт. Энергии в нём было очень много. Могу, если хочешь, его позвать. Он, кстати, всё видит и слышит происходящее со мной.

— Я хмыкнул.

— Смотри, чтобы к Коле ревновать не начал. А теперь возвращаемся, не хочется, чтобы о нашем пребывании здесь узнал барон. Да и увидит тебя в таком пикантном виде и о баронессе забудет, а вот этого мне лично точно не надо.

Успели… Как только эльфе удалось открыть дверь, тут же бросил проверочное заклинание на просмотр периметра. Ого, уже близко отметки трёх человек. Но, почему трёх?

— Быстро одеваться, а потом тащим Колю к баронессе под бочёк. Надеюсь, барон не сильно расстроится…

Ушастая на скорости влезла в своё платье, а потом с минуту изображали себя чемпионами по перетаскиванию тяжестей. И если ушастая почти не запыхалась, то мне таскать Колю второй раз за два дня порядком уже поднадоело.

Когда открылась дверь и на пороге зала появился барон, мы уже чинно сидели около полыхающего камина и пили подогретый чай.

Но в наше помещение

барон зашёл в сопровождении только одного сопровождающего. Хотя барон как раз сам и являлся сопровождающим для этого мальца.

А спрашивается, на кой я попросил барона притащить этого плюгавенького подкидыша к нам? Но зануда во мне свербила и говорила, что не по статусу мне в навозе ковыряться. Когда припрёт, конечно, не до выкрутасов, но уж если получилось кого-то спасти, а спасти точно пришлось, то грех не надавить на совесть и не заставить парнишку слегка на нас поработать. Да и интересно стало, чего же это занесло мальца в этот сухой колодец…

— Успокоил всех. — между тем, подтолкнув парня по направлению к нам, сказал барон, зажигая под испуганным взглядом мальчугана светляк и поднимая его практически под потолок. Соскучился барон по магии и я его в этом понимаю.

— Там хоть не засветился? — спросил я.

— Я что, больной! Нет, конечно.

— А при этом, — я мотнул головой в сторону паренька, — зачем светишь своими способностями?

— Наглый слишком и неблагодарный. Мы ему, значит, жизнь спасли, а он…

— Что, зубы жмут? — спросил я пацанёнка.

Видно не понял парень, как зубы могут жать! Ну, да ладно. Не правильно я начал этот разговор, а потому вначале осмотреть его надо.

Худой как щепка. Из одежды какие-то грязные рваные обноски, волосы длинные, нечёсанные и грязные.

Я на автомате лупанул по нему вначале исцелением, а потом немного почистил ему одежду бытовым заклинанием, а ушастая добавила к этому какое-то своё заклинание. От чего парнишка вскрикнул и без чувств свалился на каменный пол зала. Мы с бароном в изумлении уставились на ушастую, а та просто пожала плечами и спокойно ответила:

— Метка на нём была. Кому надо, всегда знал, где мальчуган находится.

А потом посмотрела на меня и мысленно сказала:

— Тёмная метка. Меня мама научила определять такую магию, да и врождённое неприятие тёмной стороны искусства тут же начинает давить мне на грудь. Теперь спокойнее, развеяла я её. Очнётся парнишка скоро, да и голодный он слишком.

Мы с бароном опять работаем грузчиками и в итоге у нас на постелях уже три тела отдыхают. Но никого из них, кроме мальчугана, я приводить в чувство не собираюсь. И то, после того как допросим и покормим, Эмма его усыпит.