Never Back Down 2

«Не закрывай глаза!» — вспомнила я властный голос.

Судорожно вздохнув, Джеймс распахнул глаза и сел.

— Что… что произошло? — прохрипел он.

— Живой, — выдохнула я с облегчением. — Мордред и Моргана! Живой.

— Джеймс, как ты? — озабоченно спросила Лина.

— Марс, с тобой всё хорошо? — надо мной склонился Ремус.

— В порядке, — одновременно ответили мы с Поттером. — Надо только… отсидеться.

— Ты видел, кто на тебя напал? — спросила я Поттера, которому Ремус подал треснувшие очки, валявшиеся неподалёку.

Тот лишь головой покачал.

Блеск. В Хогвартсе появился новый маньяк. Этого только не хватало.

Я посмотрела на свои руки. Я разорвала проклятье. В прямом смысле. Ну и ну. Всё чудливее и странноватее.

А в голове всплыло одно непонятное, неизвестное слово. Оно жгло сознание калёным железом, зудело надоедливой мухой.

«Сектумсемпра»

========== Часть 17. (“Мы с тобой бестолковые люди…”) ==========

В тот вечер нам пришлось в срочном порядке тащить Джеймса в Больничное крыло. Раны-то я залечила, но Поттер потерял много крови. У Помфри он провёл сутки. Разумеется, когда мы привели целёхонького, но окровавленного Джеймса, возникла масса вопросов. Нас тут же потащили к директору.

Мы сидели в кабинете Дамблдора. Самого директора не было, он хотел переговорить с пострадавшим лично перед тем, как что-то спрашивать у нас. Обычно, каждый раз, приходя сюда, я украдкой изучала замысловатые волшебные безделицы на полках, рассматривала корешки старинных фолиантов, предполагая, что в них может быть написано, какие тайны они могут таить в себе, на какой странице того или иного трактата Дамблдор мог бы положить закладку?

Но не сегодня. В ту ночь я чувствовала слабость, меня клонило в приторный, сладковато-противный сон. Каждый раз, когда мои глаза норовили сомкнуться, в ушах звучал властный голос: «Не закрывай глаза!». И с каждым разом мне становилось всё труднее просыпаться. Конечности налились свинцом, руки охватила мерзкая судорога, опустевшая голова словно весила тонну. Внутри всё судорожно сжималось, в виски словно медленно вкручивали раскалённый прут. Я потеряла слишком много сил, я ослабла. Я надеялась, что Дамблдор прибудет как можно скорее, потому что больше сил терпеть этого нет.

Ремус сидел, откинувшись в кресле, барабанил по подлокотнику пальцами и задумчиво смотрел в окно. Стук отдавался в голове барабанной дробью. Морщась, я отвернулась от него. Лина расхаживала по кабинету, изучая волшебные безделицы. В конце-концов она подошла к спящему Фоуксу и осторожно погладила его огненно рыжие перья.

— Итак, — в кабинет вошёл директор, обошёл кресла, в которых мы сидели, сел за стол, окинул нас взглядом и сложил пальцы домиком. — Мисс Лафнегл, если хотите покормить Фоукса, то под жёрдочкой вы найдёте его любимое печенье. Только много не скармливайте. А тем временем, господа, я хотел бы узнать, что произошло.

— Что с Джеймсом? Он в порядке? — взволнованно спросил Ремус.

— Конечно в порядке. Мадам Помфри сделает всё, чтобы он быстро пошёл на поправку. К тому же, как я понял, вы, ребята, и сами постарались, чтобы ваш друг выжил. Не так ли, мисс Блэк? — пронзительные голубые глаза уставились на меня. Я только утвердительно кивнула. — И всё же, мне хотелось бы узнать, что произошло на самом деле.

— Ну… мы и сами толком не поняли, — замялся Рем.

Они рассказали профессору Даблдору, как мы нашли Джеймса на полу в коридоре, как мы слышали шаги за мгновение перед этим, как я каким-то чудом исцелила пострадавшего.

— А вы что скажете, мисс Блэк? — спросил директор, обратившись ко мне. Я молчала всё время рассказа, борясь с тошнотой и сонливостью.

—Талисман, — едва ворочая языком, пробормотала я. — Я исцелила его с помощью Талисмана. Я смогла увидеть заклятие и буквально снять его с Джеймса…

— А потом?

— А потом я его разорвала. В клочья. — Меня передёрнуло, когда я вспомнила, как мои пальцы погружались в эту мерзкую фиолетовую субстанцию заклятья. — Это как если бы ауру можно было потрогать. После этого выделяемая ранее энергия была направлена в Джеймса, чтобы исцелить его.

Я замолчала. От такого многословия голова шла кругом. Но, к несчастью, у директора оставались вопросы.

— Вы знаете, кто мог наложить это проклятье?

— Нет, сэр.

— Вы могли бы найти злоумышленника, если бы не разорвали заклятие?

— Вероятно, сэр.

— Вы знаете, что это было за заклятие?

— Я столкнулась с ним впервые, сэр.

— Быть может, вы слышали формулу?

— Нет, сэр.

Я задумалась. То слово. Зудящее, жгучее, причиняющее почти физический дискомфорт. Оно появилось в сознании, когда я сняла с Поттера проклятье.

— Сектумсемпра, — прошептала я. Директор изогнул брови. — Вы слышали о таком проклятии, профессор? Сектумсемпра.

— Впервые слышу, — покачал головой директор.

Так и не добившись от нас ничего путного, он отпустил нас. Как только мы покинули кабинет Дамблдора, я поняла одну вещь: до спален я не дойду. Ноги отказывались слушаться размякший мозг. Я словно дней пять не спала. Или была катастрофически пьяна. Сил не было даже стоять. Я прислонилась к стене.

— Всё, сдаюсь! — усмехнулась я. — Держаться нету больше сил! Бросьте меня, я тут посплю.

— Не говори ерунды, — нахмурилась Лина. — Ты как?

— Я? Как всегда. Немного переборщила, спасая Джима, а в целом, как всегда.

— Шоколадка не спасёт? — усмехнулась подруга. К горлу тут же словно подскочил желудок.

— Нет, спасибо, обойдусь, — сглотнув, простонала я. — Просто дайте мне умереть!

— Не дождёшься, — пробурчал Ремус.

Он подошёл ко мне, закинул мою руку себе на плечо, осторожно перехватил меня за талию и, хотел, было поднять, когда я воспротивилась:

— Рем, не настолько мне и плохо, брось. Лучше носилки наколдуй!

Он меня не послушал, всё-таки поднял. Легко, как котёнка. Да, такого от щуплого гриффиндорца и не ожидаешь. От него шло тепло. Такое уютное, такое знакомое, что сердце кровью обливалось. Я украдкой прижималась к нему, почти засыпая, укаченная тактом его шагов. Рем пронёс меня почти до третьего этажа. Там он, устало вздохнув, опустил меня на землю.

— Извини, Марс, переоценил я себя, — усмехнулся он, утерев лоб.

— Что происходит? — По лестнице бегом скатились Эд и Сириус.

— Мы вас обыскались! — гаркнул брат, затормозив около меня. – Эй, тело, что с тобой?

— Умираю! — комично заломив руки, застонала я. — Я стану привидением! И буду жить в твоём сундуке среди нестиранных носков! Ужас, да?

— Кромешный. Что происходит? Почему Джеймс в Больничном крыле и Помфри к нему не пускает? И что вот с этим чудом в перьях? — набросился брат с расспросами на Ремуса.

Ребята изложили вкратце, что произошло в коридоре шестого этажа. Сириус поворчал что-то насчёт мракобесия, талисманов и до какого места ему это всё. Он разглагольствовал бы ещё долго, если бы я не напомнила им о своём присутствии попыткой подняться с ледяного пола по стеночке. Я почти приняла вертикальное положение, когда колени предательски подогнулись. Эд подхватил меня, не дав осесть обратно на пол.