Never Back Down 2

— Баубиллиус! — выкрикнула я. Из кончика палочки вырвалась целая цепь золотистых молний и ударила стоящего спиной ко мне Пожирателя. Остальная шестёрка повернулась к нам.

Забывшись, захлёбываясь от ужаса, я вновь и вновь произносила заклятия, стоя бок о бок с Мародёрами. Пробиться к Лине не представлялось возможным — она оставалась возле дверей последнего вагона, отбиваясь от теснящего её Макнейра, успевшего потерять где-то маску.

— Круцио! — рявкнула я, ударив Макнейра в спину. Не ожидавший такой подлости Пожиратель, обернулся ко мне.

— Эверте Статум! — С новой вспышкой Макнейр выбил собой дверь и ворвался в последний вагон.

Пожирателей прибывало всё больше. Чем больше мы отравляли в нокдаун, тем больше их становилось. Они разделили нас с Мародёрами и теснили к последнему вагону. Мы отбивались из последних сил. Мародёры в какой-то момент исчезли из моего поля зрения, оставалось трое на трое: я, Лина и Эд против Беллатрикс, Крэбба и оклемавшегося Яксли.

Незаметно в пылу дуэли я, Лина и Яксли оказались в последнем вагоне, где валялся потерявший сознание Макнейр. Внезапно вагон сотряс ужасающий удар, каких не было до сих пор. Он словно ожил, пришёл в движение, накренился. Пожирателям удалось сбросить его с рельс, теперь вагон висел над самой бездной. Яксли поспешно аппарировал, я бросилась назад, где Эд сдерживал атаки Беллатрикс и Крэбба.

— Лина, скорее! — прокричала я, оборачиваясь.

Подругу сбил с ног выскользнувший с полки чемодан. Цепляясь за скамейки, она упала, проехавшись несколько футов на животе вниз. Вагон вновь вздрогнул. Крепления, соединявшие вагон с поездом заскрежетали и словно бы лопнули. Вагон начал стремительно съезжать в бездну, развернувшуюся под Хогвартс-Экспрессом.

— Вингардиум Левиоса! — вскрикнула я, черпнув силы из Талисмана. Я сама не знала, что именно ловлю на заклинание, но вагон внезапно прекратил падение. Волна боли накрыла меня с головой, руки словно вырывали раскалёнными клещами. Тяжесть отзывалась во всём теле. Из носа фонтаном хлынула кровь. Невыносимо. Захлёбываясь ею, я прокричала:

— Лина! Скорее, я не смогу держать этот проклятый вагон вечно!

Сквозь пульсирующую красную пелену я видела, как Лина поднимается на ноги и бежит ко мне. Она почти добралась до выхода из вагона, когда из-за скамьи появилась рука пришедшего в себя Макнейра. Пожиратель Смерти схватил девушку за лодыжку, потянув на себя. Лина рухнула на пол, не добежав нескольких футов до меня.

Невыносимо. Из глаз потоком хлынули слёзы. Я не могла больше держать.

— Экспеллиармус! — услышала я голос Беллатрикс.

Волшебная палочка со свистом выскользнула из моих онемевших пальцев. В тот же миг вагон содрогнулся и начал медленно соскальзывать куда-то вниз.

— Лина!

Словно во сне я видела полные ужаса серые глаза, исчезающие во мраке. С ужасающим грохотом вагон рухнул в бесконечную пасть развернувшейся под мостом бездны.

========== Часть 40. (Comatose) ==========

— Нет! Нет!

— Марисса! Отойди от края!

— Лина! ЛИНА!

— Ремус, хватай её!

Люпин подскочил к девушке, схватил её поперёк талии и поспешно оттащил от края разлома. Марисса кричала, заливаясь слезами и захлёбываясь кровью, продолжавшей хлестать из её носа. Она повисла на руках юноши, пытаясь вырваться, продолжая кричать.

До Эда не сразу дошло, что случилось. Он лишь слышал ужасающий скрежет и грохот, а после — крик Мариссы. Только тогда он понял. И с каждой секундой осознания произошедшего он ощущал разливавшийся по всему телу холод, чувствовал, как земля уходит из-под ног, а под ним ширится бездна. Тьма развернула свои заботливые крылья, обнимая Эда. Лафнегл растворялся в спасительной, убаюкивающей тьме, где не было ни жизни, ни смерти, где ничто не имело значение. Но полный боли вопль разрывает тьму на лоскуты, врываясь в его сознание, впиваясь в его острыми и жадными клыками. Не сразу Эд понимает, что это его собственный крик.

Холод сменяется нестерпимым жаром, на глазах вскипают слёзы, на смену тьме приходит адски-яркий свет, обжигавший саму его душу, словно на открытую рану плеснули уксус. Вновь перед его взором возникло бледное окровавленное лицо со ртом, распахнутом в вопле отчаяния. Крик обжигает его слух. Осознание обжигает разум. До последней секунды он отказывается верить. Но верит. Приходится. И тогда жар снова сменяется холодом, пробивающим до костей.

Он остался один. Один. Потерянный в бесконечном белом свете одинокий ребёнок, съёжившийся перед ликом смерти, перед огромной и непостижимой силой, что забирала дорогих ему людей одного за другим. Отец. Мать. Теперь сестра… их лица Эд видит перед внутренним взором.

Адский звон будильника размывает лица родных и вырывает Эда из сна. Открыв глаза, он видит синий полог кровати, освещённый серыми утренними лучами. Отодвинув полотно полога и выключив будильник, Лафнегл поднимается с постели. Бросил взгляд на календарь. Пятнадцатое октября. Полтора месяца минуло. Но легче не стало за это время.

Первые недели были просто чудовищны. Эд бездумно ходил по замку, заживо сгрызаемый скорбью и чувством вины. Он старался не думать, старался отвлечься хоть на что-то, но ничто не спасало, с каждым часом он проваливался в бездну, что развернулась в его душе. Первое время там не было ничего, только отчаяние и боль. Потом появилась ненависть. Такая сладкая, тяжёлая, как гнилое яблоко. И чёрная глубокая меланхолия, отдававшая прохладой и отчуждённостью.

Он прекратил общение с Мариссой практически с первого дня. По началу, девушка всегда была рядом с ним, пыталась что-то говорить, но Эд ничего не отвечал, не реагируя на её слова или прикосновения. Он не мог заставить себя даже посмотреть на неё, всегда отводя взгляд при случайной встрече.

Как-то утром, в Большом Зале за завтраком, куда его притащил Арти, на его плечо опустилась лёгкая ладонь Мариссы.

— Эд, я понимаю тебя, правда. Но нужно как-то продолжать жить, не так ли? — с какой-то мольбой в голосе спросила она.

— Тебе надо, ты и живи, — отрывисто бросил Эд, глядя в пустую тарелку. — Оставь меня в покое. Я в тебе и твоих советах не нуждаюсь.

Вздрогнув, рука исчезла с его плеча. Мгновение девушка колебалась, после чего раздались торопливые шаги. Осуждающий взгляд Арти Эд подчёркнуто не замечал.

«Она во всём виновата. Если бы она не отправила Лину в хвостовой вагон, если бы не бросила её, когда он начал падать, если бы смогла удержать вагон от падения… Она, она во всём виновата!»

Весь следующий день он её не видел в замке. Пусть. С глаз долой — из сердца вон. Правда такая обстановка до крайности радовала Бетти Дарлинг, которая несколько раз за минувшие месяцы предпринимала попытки вновь завязать отношения с Эдом, после чего была послана не самыми вежливыми и ласковыми словами.

Легче стало после начала тренировок. Отошедший от горя Арти взвалил на свои плечи бремя капитана команды Рейвенкло по квиддичу. Влезая на метлу, Эд чувствовал, что ему становится заметно легче, когда он в воздухе. Копившийся негатив и ярость он выплёскивал, гоняясь за бладжерами. В каждом ударе по тяжёлым мячам он находил отдушину для злобы. С силой, со злобой он вновь и вновь заносил биту, с коротким грудным рыком отбивал бладжер в мишень. Он продолжал бы так ещё долго, если бы на одной тренировке не сломал биту. После этого он умерил пыл. Однако после каждой тренировки он чувствовал себя легче: уставшим и опустошённым.