Неверный. Месть подам горячей

Чуть вздернула подбородок и уверенно произнесла:

– Ты был прав, Ева Изместьева родилась тогда, когда умерла Мария Вербицкая. Когда умерла я…

По лицу Сабурова не скользнула и тень удивления. Но вместо того, чтобы испугаться, я вздохнула с облегчением, лишь стало интересно, как давно он все понял. На яхте, когда мы танцевали? Или раньше?

Я продолжила:

– Иван стрелял в меня ночью в тайге. Хотел, чтобы я прыгнула в воду и утонула. Он думал, что я не умею плавать, но я научилась, хотела сделать ему сюрприз, - усмехнулась и поразилась горечи, наполнившей голос. Стало невыносимо жаль себя прежнюю, слепую дурочку, боготворившую мужчину, который только и думал, как отправить ее на тот свет.

Николай слушал, не прерывая, но его взгляд становился мрачнее с каждым моим словом, словно они причиняли ему боль. Глупо. Сабуров никогда не давал повода думать, что я прежняя ему интересна, как женщина. Был только один способ узнать, что он думает: закончить рассказ и прямо спросить. Я не могла позволить себе чувств к нему, но у нас была общая цель и, прежде чем продолжить ее добиваться, надо расставить все точки там, где они должны быть.

– Когда Иван понял, что план с несчастным случаем провалился, то выстрелил в меня, ранил в плечо, - Николай снова дотронулся до места, где под тканью скрывался шрам и нежно погладил, - я задержала дыхание и нырнула, потом долго ждала, когда лодка уйдет…

Постепенно я рассказала ему почти все, про то, как мы с Марфой допрашивали Коломенского, новые документы и желание отомстить.

Сабуров слушал внимательно, давая мне высказаться.

Я же поразилась, как легко далось мне признание, слова не причиняли боли, не резали по живому, как раньше. И чем дольше я говорила, тем яснее понимала, что сделала правильный выбор, рассказав все Николаю. Я научилась доверять Марфе, Дарлинг и Стасу, значит, научусь доверять и Сабурову. До этого момента он делал все только для того, чтобы мне помочь. Оберегал. Не давал сорваться.

– Я вернулась в Москву, чтобы уничтожить Ивана и всех, кто помог ему отобрать мое состояние, но ты это и так понял, верно? – спросила с грустной улыбкой.

– Я не поверил в твою смерть, - произнес Николай задумчиво, - слишком много было неувязок: спешка с похоронами, отсутствие охраны рядом во время «несчастного случая». Но, когда поиски втайне продолжили наемники, я окончательно понял: что-то не так.

– И отправился в тайгу?

– Да, я хотел во всем разобраться. Сначала надеялся, что найду тебя живой. Вербицкий не отправил бы боевиков на поиски покойницы. Он тоже думал, что ты могла спастись. Но время уходило, а с наступлением зимы пришлось отозвать команду. Все эксперты твердили, что ты бы не выжила одна в тайге, а тела нет, потому что, скорее всего, ты попала в лапы медведя, а они не оставляют от жертвы ничего. Но я не хотел верить в то, что ты погибла… не мог…

– Почему, Ник? – я не отрывала взгляда от его лица, пытаясь угадать мотивы, пытаясь понять.

– Из-за чувства вины, Маша, я не должен был допустить твоего брака с Вербицким, - ответил он глухо.

Часть меня хотела услышать совсем другие слова. Я не ждала признания в любви, конечно, но все же в голове успела промелькнуть мысль, что как бы суровый делец и охотник не старался скрыть свои чувства, я была ему не безразлична. Но вина и приязнь редко идут рядом.

Сожаление быстро сменилось облегчением. Чувства только усложнили бы все сейчас. Неважно, что им двигало. Главное, что Николай на моей стороне.

– Это было мое решение, и только мне за него отвечать, - произнесла резче и холоднее, чем следовало, но я не хотела, чтобы Николай считал меня слабой и безвольной женщиной, не способной признать свои ошибки и исправить их.

– Ты не знала, какой он, - ответил Сабуров мягко, гася мою вспышку.

– Я и тебя не знала, и… не знаю.

– Я бы никогда тебя не обидел, - произнес Николай глухо и склонился ко мне, словно хотел поцеловать, но теперь это было еще неуместнее, чем раньше.

Мы деловые партнеры. Так и должно оставаться.

Я положила ладонь на его грудь, останавливая порыв, и покачала головой.

– Но ты обидел, Ник, ты причинил мне боль.

В комнате повисла тишина, прерываемая тихим голосом Сташевского из-за зеркала. Генерал давал признательные показания. Это могло продлиться не один час, и нам можно было уходить.

Я мельком заметила, что Стас внимательно прочитал сообщение, пришедшее на мобильный, и быстро вышел из допросной. В следующую секунду и мой телефон взорвался трелью, поздней ночью писать могла только Дарлинг.

Реальность очень быстро напомнила, что сейчас не время для старых обид и чувств.

Телефон Сабурова тоже ожил.

Снова случилось что-то непредвиденное.

Глава 26

Глава 26

Я достала телефон и прочитала сообщение. Голова закружилась, я пошатнулась, в глазах потемнело. Слова Сташевского. Все, что сейчас узнала, резко потеряло значение.

– Ева… Маша, дыши, ты со мной, - Сабуров моментально подхватил меня за плечи, не давая упасть, а я закусила губы, чтобы не застонать от бессилия и боли.

Почему едва стоит появиться просвету, обязательно происходит что-то страшное?

Дарлинг скинула ссылку на пост в новостном канале со скупым сообщением, что час назад Карина попала в аварию и сейчас в тяжелом состоянии доставлена в больницу. Под заметкой была опубликована фотография покореженной машины, врезавшейся в столб на полной скорости. На заднем фоне расплывчатые мигалки скорой и полиции, а за заграждением - несколько прохожих с телефонами, снимающих происшествие.

– Мне нужно к ней, я должна увидеть сестру, - прошептала, чувствуя, как контроль над ситуацией снова безжалостно вырывают из моих рук.

– Нельзя, ты сама это понимаешь, - твердо ответил Николай и крепче сжал мои плечи, с силой вдавливая пальцы, словно надеялся, что боль меня отрезвит, - я все узнаю, но тебя не пущу, даже если для этого придется тебя связать.

– Это он! Это Иван! Она угрожала ему, и он решил убрать свидетеля… - голос сорвался, я начала задыхаться. Слез не осталось, но грудь словно сдавили железные обручи.

В комнату вошел Стас, увидев меня, понял, что я уже знаю плохие новости. Его лицо вмиг стало суровым, в уголках губ появилась жесткая складка.

– Я выясню все обстоятельства, но сейчас нам лучше уйти, - произнес детектив быстро.

Сабуров коротко кивнул, продолжая обнимать меня за плечи, вывел из здания полиции. Я шла за мужчинами, как шальная. Мысли метались в голове. Страх за сестру перерастал в настоящую панику. Но я держала ее под контролем. С каждым днем, часом и минутой это давалось все легче. Если так пойдет и дальше, скоро превращусь в бессердечную тварь, как Иван.

– Ты, наверно, считаешь меня полной дурой из-за того, что я переживаю о сестре, которая меня предала? – спросила, когда мы сели в машину Николая.