Невероятно прекрасна

Маркус был слишком занят оценкой вражеских сил, чтобы внимательно слушать речь Кеша, но он уловил что-то вроде «нанесли удар по водным людям и паранормальным существам повсюду» и «вы со мной?». В ответ раздался приглушенный рев приветствий.

Отлично. Ничто не сравнится с атакой на уже взбудораженного противника. Он быстро пересчитал головы и решил, что их было не так много, как он думал вначале, хотя их все еще было намного больше, чем они могли справиться вдвоем с Бекой; может быть, всего дюжина. По большей части они казались ему Людьми, хотя он подозревал, что ни один из них не был таковым — у некоторых были гладкие черные волосы и круглые темные глаза, как у Кеша, а у некоторых — ярко-рыжие или светло-рыжие локоны, которые, по словам Беки, часто указывали на принадлежность к Морскому народу.

— Их больше, чем я ожидала, — тихо сказала Бека. — Если ты захочешь отказаться, я не стану тебя винить. — Она вытащила один из своих больших ножей и крепко сжала его.

Маркус улыбнулся ей.

— И пропустить все самое интересное? Ни за что. Кроме того, на нашей стороне элемент неожиданности. Плевое дело.

Бека изумленно уставилась на него, а потом улыбнулась в ответ, качая головой.

— Ты действительно нечто, Маркус Дермотт-младший. Я люблю тебя. — Она крепко поцеловала его в губы, вскочила и с криком побежала вниз по склону, прежде чем он успел осознать ее слова или действия.

Затем, как всякий хороший морпех, он отбросил мысли и чувства и просто принялся за работу.

Первые несколько минут все было как в тумане, как обычно бывает на войне; все сливается воедино: звуки, ярость и безумное смятение. Краем глаза он видел, как Бека делает замысловатые жесты руками. Каждый раз, когда она вырезала в воздухе кружащийся знак, он, казалось, искрился и зависал там на долю секунды. Затем рыжеволосый мужчина или женщина издавали крик — то ли от боли, то ли от ярости, Маркус не мог сказать точно, — и на том месте, где они стояли, теперь находилось существо с хвостом, выброшенное на сушу и неспособное вступить в бой.

Он видел, как она поразила четырех человек, таким образом, но он также видел, что каждый раз, когда она делала это, ее новообретенная энергия заметно убывала. К тому времени, как они вернула всем им прежнюю форму, Бека снова побледнела и задрожала, что не ускользнуло от внимания Кеша.

Принц Шелки держался позади, в то время как его люди атаковали Беку и Маркуса, просто подталкивая их с вершины своего скалистого подиума. Пока Бека творила свою магию, Маркус вырубил большую часть остальных, Шелки, подумал он, ножом, кулаками и грубой силой. Бека предупреждала его, что сверхъестественные создания могут быть необычайно сильными и свирепыми. Но они не сражались за женщину, которую любили, и у них не было преимущества обучения Дядюшки Сэма и двенадцати лет бесконечной битвы за выживание. У Шелки не было ни единого шанса.

Любой из мятежников, кто не лежал, истекая кровью или без сознания на некогда нетронутом песке, сгрудился перед Кешем, возможно, чтобы защитить его, или, возможно, думая, что он защитит их. В любом случае, Кеш указал на Беку и произнес: — Не обращайте внимания на Человека. Убейте ведьму. Убейте ее сейчас же. — Трое оставшихся Шелки направились к Беке, едва держась на ногах и заметно дрожа.

Затем Кеш спрыгнул вниз и повернулся к Маркусу, лукавая улыбка скользнула по его красивому лицу, как облако по солнцу.

— Лучше отпусти меня и спаси свою драгоценную Бабу Ягу. Она выглядит совсем больной; я подозреваю, что она не в состоянии защитить себя. Какая жалость.

Маркусу так сильно хотелось стереть эту самодовольную ухмылку с лица принца Шелки, что он почувствовал, как напряглись мышцы его бедер, готовясь к прыжку. Но он не мог бросить Беку. У Кеша было преимущество — в битве не было никого, кто был бы ему небезразличен; было ясно, что он с радостью бросит всех, кто сражался за него. Но как бы Маркус ни хотел избить Кеша, он не смог бы сделать этого, даже если бы это стоило ему Беки.

Он рискнул быстро оглянуться через плечо, не сводя глаз с Кеша, который был готов броситься к воде, делая один шаг в сторону за другим. Как только Шелки доберется до моря, он исчезнет навсегда.

Бека запыхалась и задыхалась, согнувшись и упершись руками в бедра, как будто была на грани полного обморока. Двое оставшихся паранормалов стояли перед ней, держа в руках большие коряги, которые подобрали на пляже. Третий кружил сзади.

Терзаемый мучительной нерешительностью, Маркус встретился взглядом с Бекой через разделявшее их пространство. Пока он смотрел, она опустилась еще ниже… а потом моргнула одним глазом, безошибочно подмигнув.

Маркус подавил смех, развернувшись, чтобы прыгнуть в воздух и схватить Кеша, как раз в тот момент, когда Бека выхватила ножи из ножен, которые она зачаровала, и они были невидимы, и погрузила их глубоко в нападавших перед ней, ныряя под их размахивающими руками. Ему просто придется довериться ей, что она справится с третьем. Ибо сейчас у него были заняты руки.

Кеш сражался грязно, что было неудивительно. Он был гибким и скользким, снова и снова вырываясь из хватки Маркуса, пальцы превращались в когти, пытаясь выколоть ему глаза или вонзиться в горло. Он кусался и царапался, извиваясь, как угорь, и все время грязно ругался. Иногда вверх брал Маркус, иногда Кеш.

Оба они били и кололи друг друга. Песок полетел в глаза Маркусу, и он сморгнул его, скользя ногами по неровной поверхности. Нежелательные воспоминания о других битвах вспыхнули перед ним, но он отбросил их в сторону. Важно было только здесь и сейчас. Только теперь. Только одна цель. Все сводилось к Кешу.

К тому времени, когда они, шатаясь, поднялись на ноги, стоя лицом друг к другу, оба истекали кровью из более чем дюжины ран. Маркус был почти уверен, что одно из его ребер треснуло от удара, который ему нанес Кеш, и богато украшенный серебряный нож, зажатый в руке Шелки, резал так же, как и более практичная модель Маркуса.

— Тебе не победить, — пропыхтел Шелки, держа нож перед собой и продвигаясь еще ближе к морю. Крошечные волны плескались у их ног, их успокаивающее бормотание резко контрастировало со звуками жестокой борьбы. — Что бы ты ни сделал, Бека умрет. Она уже лежит на песке, истекая кровью. Ты проиграл, Человек. Отпусти меня, и, возможно, у тебя еще будет время спасти ее. Если, конечно, она уже не мертва.

Маркус не осмеливался отвернуться от своей жертвы, хотя его сердце кричало, чтобы он проверил Беку, убедился, что Кеш лжет. Он ничего не слышал за глухим стуком своего сердца и хриплым дыханием.

— Если она умрет, — мрачно сказал Маркус, — то ты тоже умрешь. Имей это ввиду. — Он сделал шаг вперед, и что-то в его лице, наконец, прогнало выражение самодовольного превосходства на лице Кеша.

— Ты не можешь убить меня, — уверенно сказал Кеш, стоя по щиколотку в соленой воде. — Я принц Шелки.

Маркус развернулся на пятках, не обращая внимания на боль в ребрах, и пнул Кеша прямо в живот. Шелки согнулся пополам, и Маркус сделал еще один шаг вперед, схватил его за волосы и изо всех сил ударил кулаком в лицо противнику. Шелки упал, как камень, волны вспенились белой пеной вокруг его обмякшего тела.