Невеста для Мрака

Я сменила тон, произнося слова тихо и чётко, презрительно и очень холодно. Таким тоном Сантрэн говорила с нами всякий раз, когда нам доводилось облажаться.

– Хоть тебя и обрядили в приличную одежду, приблизили ко двору, даже дали титул и меч, сути твоей, сучонок, это не изменило. Как ты был, так и остался жалким запасным вариантом на случай отсутствия в полку гулящей девки. Что толку хотеть тебя? Разве может дать удовольствие тот, кто привык виртуозно обрабатывать мужской член и вряд ли вообще знает, с какой стороны подходить к женщине?

Ноздри его тонкого носа раздулись, глаза сощурились, превратившись в две узкие злые щёлочки, верхняя губа вздёрнулась, по-волчьи обнажая зубы:

– И все же ты глазела на меня, сиятельная дама, – зло процедил он. – И не раз. Готов поклясться.

– Маркиз Виттэр, – сказала я, со всей насмешливой презрительностью подчеркивая голосом подаренный ему титул, – о вашей неотразимости спорить не стану. Скажу лишь одно: я не справляю нужду в общественных нужниках, как бы остра она не была. И не пью из помойного ведра. Лучше умереть от жажды.

Дальнейший разговор не задался. Навстречу из темноты выплыл замок Тафльгам. Как и в прошлый наш визит, мы вошли в него через маленькую потайную дверь.

Узкий проход тюремного коридора окружали толстые каменные стены, в которых изредка виднелись провалы зарешёченных деревянных дверей. На стенах дымились факелы. Со всех сторон слышались слабые поскрипывания и постукивания и нечто, подозрительно похожее на стоны.

У одной из таких дверей мы остановились. В руках коменданта зазвенели ключи.

– За что он осуждён, это человек? – поинтересовалась я деяниями приговорённого пленника, пока тюремщик проворачивал ключ в замке.

– Тварь, которая сегодня должна умереть, не человек вовсе. Вам не следуют беспокоиться, государыня.

– Что он сделал?

– Питался людьми. Теперь пришёл его черёд послужить пищей.

Дверные петли скрипнули, отворяясь. В нос ударил запах крови. Он витал тут повсюду, тревожный и сладковатый.

Комендант попытался было всучить мне в руку факел, но я отказалась.

– Закройте дверь, – велела я.

Магическая сфера осветила помещение, и я разглядела предназначенную мне жертву.

Словно прибитое к стене, на огромных цепях, продетых в тяжелые металлические скобы, держалось окровавленное тело. Грудь и спина представляли собой сплошную мешанину из ран, покрытых кровью, местами ярко-алой, большей частью успевшей запечься и почернеть. Лицо закрывали длинные и, насколько я могла судить, тёмные волосы, слипшиеся от крови.

Я осторожно приблизилась к растянутому по стене, распятому словно экзотическое чучело, телу. Преодолевая брезгливость, ухватилась за волосы и попыталась поднять голову. Это удалось без труда, разбитая в кровь, она безвольно запрокинулась, и я едва сдержала крик, когда измазанные кровью веки дрогнули и поднялись.

Разбитые губы раздвинулись в жуткой усмешке, обнажая длинные, по-змеиному острые, клыки.

Стоило мне заглянуть в эти в глаза, как я в ужасе отскочила.

– Миарон?!

Глава 20

Снова я глядела в эти глаза, которые от души надеялась больше не видеть никогда – глаза змеи, страшные, жуткие, завораживающие. Этот, даже сквозь мрак, тяжелый взгляд столько раз снился мне в кошмарах.

Раненный криво улыбнулся, не разжимая губ.

– Мой алый ядовитый цветочек… какими судьбами? Не то, чтобы бы я не рад был нашей встрече, но…

Речь его оборвалась отрывистым, сухим кашлем. Миарон сплюнул кровью.

Первое состояние шока начало проходить, и вслед за способностью дышать ко мне вернулась способность говорить:

– Признаться, увидеть тебя здесь я ожидала в последнюю очередь.

– Хоть что-то в жизни остаётся неизменным.

Голос у Миарона был хриплый и прерывистый, но всё равно – насмешливый.

– Как так получается, что я всегда остаюсь для тебя последним в очереди, моя куколка?

– Я не твоя куколка, – холодно отчеканила я. – Глупо называть меня так. А пришла я сюда за очередной кровавой жертвой. Ты ведь в курсе моих маленьких магических проблем?

Его глаза в ответ сверкнули в полумраке, как у настоящего зверя.

– Черному Королю – Проклятая Королева, всё правильно. Из тебя вышла отличная невеста для мрака. Подойди ближе.

Я не двинулась с места.

Ни его беспомощное положение, ни измученный вид, ни внушительные цепи, приковывающие к стене, нисколько не унимали моего страха. Я боялась его – издыхающего, израненного пленника, закованного в железо. Боялась! И ничего не могла с этим поделать.

– Ну же, Красный цветок? Если ты хочешь полакомиться моей болью, тебе всё равно придётся подойти.

Я медленно отбросила капюшон и его взгляд буквально впился мне в лицо.

– Ты изменилась, – констатировал Миарон. – Кажется, даже немного подросла? Ух ты! Или это всё каблуки и причёска? Впрочем, неважно. Главное, чтобы ты по-прежнему любила веселиться, – вкрадчивый, колючий шепот словно сдирал кожу с моего лица. – Помнишь, как мы делали это раньше – ты и я? Вместе? Во славу кровавых богов? Ну что? Повеселимся снова?

Мы обменялись ненавидящими взглядами.

– Ты ведь пришла меня убить? – сузил глаза он. – Так ведь? Что ж медлишь?

– А куда торопиться?

От него пахло кровью. Я чувствовала, как его тело терзает нестерпимая боль, и чудовище во мне довольно урчало, в то время как человек метался в отвращении и ужасе, пытаясь сдержать кровожадного монстра на поводке.

Всё-таки, приблизившись, я положила руки на его грудь, словно каменную от твёрдых, упругих витых мышц и почувствовала, как кровь горячей рекой струится под его кожей.

– На самом деле я не хочу, чтобы ты умер, – шепнула я, – я хочу, чтобы ты умирал. Долго, мучительно. Раз за разом. Снова и снова.

– Могу поинтересоваться, чем вызвана такая кровожадность? – голос оборотня так и сочился сарказмом.

– Уверена, в глубине души ты знаешь чем.

Наши губы почти соприкасались.

Если бы только я могла со словами вдохнуть в него свою ненависть, гнев и обиду, уверена, он попросту задохнулся бы ими.

– Мне не понравились твои подарки, Миарон. Не люблю, когда мне дарят голову друзей. Не люблю, когда трахают моих любовников у меня на глазах. Меня это обижает.