Невеста для пилигрима

Впереди показались десятка два хижин, на веревках рядом сушилась одежда и рыбачьи сети. Возле некоторых хижин на веревках были развешены рыбачьи сети.

Где-то кудахтали куры, пахло вареным мясом. У кого-то из пленников громко заурчало в животе.

Равьер ощутил сильный толчок в спину, обернулся и увидел рябого мужика, злобно оскалившегося.

— Еще раз из-за тебя останемся без жратвы… — начал было он, но Сторд прошипел рябому прямо в ухо:

— Не советую тебе крепко спать, парень. Можешь больше не проснуться…

Рябой шарахнулся в сторону, и пленники поплелись дальше.

Похоже, на острове было небольшое поселение, только жили в нем не рыбаки или крестьяне, а пираты.

Неподалеку паслось даже стадо коз под присмотром стайки мальчишек.

Один из них, набрав горсть прибрежной гальки, стал швырять камни в пленников, остальные поддержали забаву, с улюлюканьем провожая бредущих пленников.

Наконец один из охранников, седой мужик с переломанным носом, вмешался:

— А ну бегите отсюда, а то задницы вам надеру.

Мальчишки со свистом и смехом разбежались.

Наконец кучка людей, звеня цепями, в сопровождении трех охранников подошла к берегу. Здесь была небольшая бухта, окруженная скалами со стороны острова. Горизонта не было видно, со стороны моря неподвижно висел плотный серый туман.

В маленькой бухте виднелось несколько разбитых кораблей, видимо, напоровшихся на прибрежные скалы, потому что их днища были разломаны. К днищам прилипли ракушки и водоросли.

Остовы кораблей разбирали на доски и относили в сторону, складывая в штабеля.

Несколько мужчин на берегу работали пилами и топорами, цепей на них не было.

— Строят новые лодки, — сказал Бен.

Корабельные доски, размокшие от воды, были тяжелыми, работа шла медленно.

Равьер работал вместе с Дайнисом и Беном. На руках вздулись волдыри, щепки вонзались в ноги.

— Амьер, если это остров, то здесь должны быть лодки,— тихо сказал Сторд.

— Везде туман, непонятно, где мы находимся, — ответил Равьер.

Пленники брались за длинные брусья и волокли их к козлам, где несколько мужчин распиливали дерево на одинаковые части, а затем сколачивали. Рядом стоял чан со смолой, им конопатили щели.

— Строят новые лодки, — сказал Бен.

Вскоре солнце стало нещадно припекать, пот заливал глаза, и многие пленники сняли с себя плащи пилигримов, а кто-то и рубашки.

Один из мужчин впереди Равьера, наступив на свою цепь, уронил с руганью тяжелое бревно и заорал от боли.

Подошедший Салис приказал откатить бревно и скривился, глядя на катающегося от боли по земле человека.

— Помогите, кажется, я ногу сломал! — кричал несчастный, но охранник хладнокровно перерезал ему горло.

— Салис, ты чего? — спросил седой охранник с переломанным носом

— Работать он теперь не сможет, продать тоже не удастся, зачем нам хворый, — хладнокровно сказал Салис.

— Нам велено их стеречь, а не убивать, — угрюмо проворчал седой.

— Оттащите его и закопайте в песке, — приказал Салис мужчинам, строившим лодку. Те побросали свои инструменты и потащили тело несчастного в сторону…

— Здорово, Салис! — послышался сзади голос. Равьер обернулся и увидел рыжего детину, с которым Дайнис сражался на корабле. Рука у него была перемотана тряпкой.

Рыжий с ненавистью поглядел на Дайниса и сказал:

— Тебе не жить, и твоему уродливому дружку тоже.

— Эй, Сеуш, отойди, не мешай, — сказал седой охранник.

— Он мне два пальца мечом отсек, — с ненавистью сказал Сеуш. Он за это поплатится, он и его дружок. Они оба там махали мечами, несколько человек наших убили и ранили.

— Не велено их трогать, — хмуро сказал седой. — Шубиру это не понравится.

— Мне это тоже не понравится, — раздался женский голос.

К ним подошла полная женщина лет сорока пяти в ярком красном платье. Лицо женщины было ярко нарумянено, губы подкрашены красной краской. На обнаженных полных руках у нее звенели золотые браслеты, черные волосы забраны в высокую прическу, заколотоую шпильками с жемчугом. Равьер видел такие у знатных дам в Алуэте.

Женщина присела на пустую бочку, и стала разглядывать пленников, таскавших тяжелые бревна

— Шейдара опять себе новую игрушку ищет, — сплюнул Бен.

— Кто это?

— Сестра Шубира.

Равьер, заметив на себе взгляд женщины, немного замешкался. Просвистел кнут, и спину обожгла острая боль. Он стиснул зубы, но не выпустил из рук бревна, продолжая нести его.

— А мне он нравится, гордый и сильный, и глаза зеленые, как трава в мае, — промурлыкала в спину Равьеру женщина.

— Что, Шейдара, тебя теперь на уродов потянуло? — хохотнул Салис.

— Заткнись, — ответила женщина и пошла прочь, вихляя бедрами.

Равьер заметил, что многие провожали ее взглядами.

— Не пойму, чего этой бабе неймется, — сказал кто-то из пленников.

— Мне кажется, она на тебя глаз положила, Амьер, — тихо сказал Бен. — Не завидую я тебе, парень.

Равьер усмехнулся, несмотря на боль в спине. Трудно было представить, что он может теперь понравиться женщине. Он давно перестал смотреть в зеркала.

Глава 16

— Ты, что ли, будешь теперь поварихой у Шубира? — раздался мужской голос неподалеку, и Виола вздрогнула от неожиданности.

Она поняла, что обращаются к Элме.

— Да, господин.

— Пойдем тогда со мной на кухню, — приказал тот же голос.

— Я возьму девушку с собой, она будет мне помогать, — сказала Элма.

— Про девку приказов не было, но давай.

Элма взяла Виолу за руку. Они недолго шли по мягкому песку, скрывавшему звуки шагов. Девушка вскоре почувствовала запах прогорклого жира, подгоревшего лука, рыбы и трав. Она перешагнула по подсказке Элмы через невысокий порог.

— Пошли вон, неумехи, — скомандовал кому-то все тот же невидимый человек, и Виола услышала удаляющийся женский смех.