Невеста для пилигрима
Шрифт:
— Готовить будешь человек на двадцать. И еще утром и вечером похлебку для пленников вон в том большом котле. Для них можешь особо не стараться. Но если еда не понравится Шубиру, он тебя хорошенько накажет. Всю еду сама при мне будешь пробовать. Продукты тебе будут приносить, мясо, рыбу, что-то найдешь здесь в чулане. Вода в той бочке. Давай приступай…
— Садись вот сюда, девочка, — Элма мягко потянула Виолу за руку, и девушка уселась на низкий деревянный топчан.
Она проклинала свою бесполезность и беспомощность.
— Здесь есть печь, мука, даже масло с молоком, — Элма обследовала кухню. —
Экономка принялась за дело, и скоро вокруг поплыл аппетитный запах жарящегося мяса.
Вскоре кто-то заглянул к ним.
— Видно, старуха, ты и впрямь что-то умеешь, пахнет вкусно, — раздался хриплый голос.
— Вам должно понравиться, господин Шубир, — ответила Элма.
— После полусырой рыбы мне все понравится. Придется сюда все же помощниц прислать, какой прок от слепой девки, — проворчал главарь пиратов и приказал кому-то:
— Приведи этих двух новых баб, пусть пока на кухне помогают. Никого из них не трогать.
— Как скажешь, Шубир.
Вскоре Виола услышала приближающиеся шаги и тихие всхлипывания.
— Помогайте пока стряпать. Будете стараться, и вас никто не тронет, — сказал грубый голос.
— Не плачь, Ана, ты осталась жива. А тебя как зовут? — спросила Элма у кого-то.
— Риза, — раздался звонкий женский голос.
— Помогайте мне рыбу чистить, а я буду тесто замешивать.
Женщины захлопотали на кухне. До Виолы донесся шепот:
— Ах, тетушка Элма, здесь такое страшное место. Кроме тумана, ничего вдали не видно. И пираты эти такие жуткие. Я видела, как они убивали людей с нашего корабля. Там столько крови было. Моего мужа, наверно, нет в живых, а я помогаю готовить еду для его убийц, — снова раздались сдавленные рыдания.
— Заткнись уже, — прикрикнула Риза, другая женщина.
— Ана, поплачь, если хочешь, — Элма говорила тихо и ласково.
— Послушайте меня. Мою мать, когда она была совсем молоденькой девчонкой, захватили в плен проклятые эйшаны. Держали ее месяц у себя в плену, а потом продали. Мой отец был одним из тех эйшанов. Но моей матери повезло, и она сумела со временем стать свободной. Нельзя терять надежды…
Виола вдруг почувствовала, как кто-то легко коснулся ее руки.
— Ты совсем ничего не видишь? — спросила Риза.
— Нет.
— Риза, а ты с кем была на корабле? — спросила Элма.
— С дедом. Не знаю, что с ним стало, и знать не хочу.
— Разве тебе не все равно? — тихо спросила Ана.
— Он меня решил отвезти подальше, чтобы я его не позорила. Я замуж собиралась за одного приезжего торговца, уж больно он сладкие речи говорил, да и красивым был. Обещал жениться, подарки делал. Только у него, оказывается, уже и жена была, и трое ребятишек. Когда дед про все узнал, то выпорол как следует, а потом решил меня отвезти к дальней родне за море.
Виола внезапно почувствовала острую жалость к этой Ризе. Она сама совсем недавно собиралась замуж за Лейнара, но оказалась ненужной своему жениху.
— Пирог с сушеными ягодами был очень вкусный, надо сказать новой кухарке, чтобы завтра еще приготовила, а то надоела рыба, — Шейдара облизнула пухлые
пальцы, к которым прилипли сладкие крошки.— Тебе бы поменьше пирогов жрать, — проворчал Шубир. — Очень уж ты раздобрела, сестрица.
— Тебе ведь больше нравилось, когда я была тощей, как доска, братец? Я помню, как ты слюни пускал по мне.
— Послушай, Шейдара, я тогда был молодой и глупый. И потом, мы ведь с тобой не родные по крови, а сводные. Мой папаша когда-то сошелся с твоей матерью.
— Ты и сейчас не больно-то поумнел, Шубир. Слушаешься во всем своего колдуна.
— Если бы не Гверт, нас бы давно нашли моряки короля Когара. Говорят, он поклялся уничтожить всех пиратов на Дымном море. Но с туманом, который создал колдун, мы живем в безопасности. Никто нас не найдет здесь. И хватит уже тебе шляться по острову, задницей вертеть.
— Мне скучно здесь, Шубир, — Шейдара томно потянулась, как большая кошка, и золотые браслеты на ее руках зазвенели. — Каждый день одно и то же. Рыба, море и туман. Давай уедем отсюда туда, где много солнца, у тебя ведь достаточно золота.
— Меня могут узнать, и тогда с радостью отдадут королевскому палачу.
— Ну ты хотя бы возьмешь меня с собой, когда поедешь продавать новых пленников? Я их видела сегодня, они все сильные и молодые.
— Что, опять уже присмотрела себе кого-то? — усмехнулся Шубир. — И кого же?
— Еще не решила, — пожала плечами женщина.
Вечером, после того как были вымыты все котлы и отскоблены доски на кухне, женщин отвели в хижину неподалеку.
— Пока все будете жить здесь, не шляйтесь по острову, чтобы не попадаться на глаза людям лишний раз, а то они давно новых баб не видели, — донесся до Виолы грубый голос. — Здесь есть соломенные тюфяки и одеяла, рядом уборная и бочка с водой. На рассвете чтобы были на кухне.
Голос удалялся.
— Они даже не связали нас, это хорошо, — прошептала Риза.
— А зачем нас связывать, отсюда некуда сбежать, кругом вода и туман, — ответила Элма.
— На кухне есть ножи, — сказала Ана.
— Что мы можем сделать с ножом против кучи мужиков, дурочка,— фыркнула Риза.
— Нам не надо ссориться, — рассудительно сказала Элма. — Давайте спать, завтра рано вставать.
Женщины притихли, и наступила тишина.
Виола долго не могла заснуть. Ночь была теплой, где-то вдалеке слышались крики и мужской смех. Она слышала, как тихо всхлипывает одна из женщин, наверно, Ана. Наконец и она затихла. Виола думала об отце. Наверно, он до сих пор думает, что дочь на пути в Серебряный храм. Страшно даже представить, что с ним станет, когда он узнает, что «Ласточка» пропала.
Утром Элма сготовила сытную пшеничную похлебку для пленников, покрошив туда мелкие кусочки мяса. Котел был тяжелым и горячим, его вызвался отнести седой охранник, который назвался Салисом.
Он разрешил Элме отправиться с ним, чтобы захватить несколько караваев ржаного хлеба, испеченных вечером. Неподалеку от сарая охранник велел Элме остановиться, и она с болью в сердце наблюдала, как выходят наружу угрюмые мужчины с тяжелыми цепями на ногах, к которым прикованы тяжелые пушечные ядра. В руках они держали деревянные миски и ложки.