Невеста джентльмена

– Мне знаком запах. Это опийная настойка.

Мэри испытала некоторое облегчение.

– Слава Богу… Но… Вы ведь не думаете, что ее дали слишком много?

– Не думаю, дыхание ровное. – Он снова посмотрел на девушек.

– Верно, и цвет кожи нормальный. – Она помолчала, раздумывая. – Но каким образом наркотик попал к нам в еду?

– Другого пути нет, – кивнул Ройс в знак согласия.

– Но кто и как мог добавить настойку в пищу?

– Хм. Должно быть, какое-то блюдо, которое не ели мы, но ели все остальные. Или напиток.

– В отличие от Роуз я не притрагивалась к пудингу, но насчет остальных я не уверена.

– Я тоже не ел пудинг и, кроме того, проигнорировал суп.

– От супа я тоже отказалась. Съела пару ложек, не больше. Он мне показался каким-то горьковатым, очевидно, в него положили слишком много репы… – Мэри осеклась, и ее глаза расширились от внезапной догадки. – Вы думаете… Именно из-за опийной настойки суп горчил?

– Весьма вероятно.

– Так что же нам делать дальше? – спросила Мэри, переводя взгляд на сестер.

– Не беспокоить, что же еще? – пожал плечами Ройс. – Пусть спят.

– Я тоже так полагаю… – Ей не хотелось оставлять сестер в таком состоянии, но она и понятия не имела, как можно их разбудить. Да и какой смысл это делать? – Проведаю их позже.

– Нам стоило бы зайти к мисс Далримпл. Вы знаете, где ее комната?

– Прямо напротив моей. – Мэри прошла по коридору и постучала в дверь гувернантки.

Поскольку ответа не последовало, она постучала громче и наконец, открыв дверь, просунула голову внутрь. По комнате мисс Далримпл разносились звуки молодецкого храпа, и Мэри, вздохнув, закрыла дверь.

– Думаю, что она в таком же состоянии…

Они обернулись на звуки чьих-то шагов. Вверх по лестнице, пыхтя и отдуваясь, поднимался хозяин постоялого двора. Его широкие формы были обернуты в ночной халат, а лысую голову покрывал ночной колпак.

– Сэр. Мисс. Возникли какие-то недоразумения? Мне поступили жалобы по поводу шума, хотя я уверен, что этому должно найтись какое-то рациональное объяснение. Если я могу быть чем-то полезен…

– В комнату мисс Баскомб ворвался человек, который пытался похитить ее сестру, – без обиняков заявил хозяину Ройс.

У того отвисла челюсть от изумления.

– Я… я… я прошу прощения, но вы уверены?

– Конечно, уверена, – несколько раздраженно ответила Мэри. – Как доказательство, могу показать большую шишку на голове.

– Но и это не все, – добавил Ройс. – Несколько наших человек сегодня были отравлены наркотиком.

При последнем заявлении хозяин, казалось, потерял дар речи, его глаза вылезли из орбит, и из груди вырвался сдавленный хрип. Взмахнув руками, словно что-то судорожно вытирая, он наконец смог произнести:

– Нет-нет, уверяю вас. Наркотики? Как они могли тут оказаться? В моей гостинице никто не решился бы на подобное, клянусь вам.

– Тем не менее отрава оказалась в нашем ужине, – пояснила Мэри.

– Невозможно. Моя жена сама готовила трапезу, а дочери лично принесли подносы в столовую.

– Тогда выходит, что это сделал кто-то из них. – Ройс решительно шагнул к хозяину, и тот попятился с широко раскрытыми глазами.

– Нет! Нет, еще раз клянусь. Зачем нам желать вам вреда? Быть может, это были не наркотики? Возможно, ваши сестры просто… – Он беспомощно замолчал, не зная, что еще сказать.

– Мы не можем их добудиться, а в их дыхании присутствует запах опийной настойки.

– Может быть, они сами приняли ее как лекарство. От боли или, быть может, почувствовав ее приближение…

– Все четверо? – скептически спросил Ройс. – Вам не кажется это маловероятным?

– У нас никогда не было препаратов, содержащих опий. – Мэри посмотрела хозяину прямо в глаза. – Возможно, вы думали, что от настойки не будет никакого вреда, что от нее человек просто будет спать спокойнее. Или, быть может, вам заплатили?

– Нет! – Хозяин сокрушенно взглянул на Мэри. – Никогда! У моей гостиницы великолепная репутация, и ни за какую сумму я не согласился бы ее потерять.

– Тогда как вы объясните наличие наркотиков в пище? – спросил Ройс.

– Возможно, отравление произошло не в гостинице, а где-нибудь раньше.

– Все девушки несколько часов находились в закрытом экипаже, поэтому, я уверен, принять настойку они могли только вместе с ужином. – Скрестив руки на груди, Ройс посмотрел на хозяина.

Мужчина даже пошатнулся, не в силах противостоять последнему аргументу, и нехотя признался, что еда стояла на подносах с противоположной стороны кухни и ожидала того, чтобы дочери отнесли ее гостям в столовую. В числе прочего там находились кувшины с сидром и молоком, и, поскольку вечером было много работы, несколько минут ужин оставался без присмотра.

– Другими словами, любой желающий мог пройти мимо и подложить в еду все, что угодно? – спросил Ройс.

– Любой желающий этого сделать не мог, – запальчиво возразил хозяин. – Мы бы сразу заметили незнакомца на кухне. – В следующее мгновение он сообразил, что последнее утверждение косвенно подтверждает его вину, и пошел на попятную. – Как я уже сказал, вечер выдался напряженным. Возможно, моя жена могла и не заметить кого-нибудь в углу кухни. Злоумышленник мог проскользнуть вниз по коридору из общей комнаты и сделать свое черное дело.

– Полагаю, сейчас мы уже ничего не выясним, – вздохнула Мэри.

Кивнув, Ройс отпустил хозяина, который, продолжая бормотать заверения, что ничего подобного в его гостинице произойти не могло, отправился к себе вниз по лестнице.

– Стоит зайти к вам в комнату, – Ройс повернулся к Мэри, – чтобы осмотреть вашу рану. Как мне не пришло в голову сделать это раньше!

– Раньше это не было самым актуальным вопросом, – возразила Мэри, позволив взять себя за руку и отвести в свой номер.

Роуз продолжала мирно спать, даже не догадываясь обо всем, что с ней произошло. Смочив салфетку, Ройс поманил к себе Мэри.

– Подойдите под свет. – Он взял ее за руки, чтобы она не вырывалась, почувствовав боль, которую Ройс мог случайно причинить. – Да, удар был сильный, у вас рассечена кожа на голове.

Откинув волосы, он провел мокрой салфеткой по ране, но Мэри, слишком увлеченная движением пальцев Ройса, не заметила никаких неприятных ощущений. От его дыхания волосы шевелились, и она чувствовала за спиной большое и теплое тело. Мысль, что он находится так близко, затмевала боль, и Мэри пришло в голову, что прямо сейчас в этой спальне их отделяет друга от друга лишь тонкий слой ткани. По телу Мэри пробежала волна легкой дрожи. Заметил ли он это? Думал ли тоже о физической близости? Пришла ли ему в голову мысль, что они находятся совсем одни, если не считать крепко спящей Роуз?