Невеста на службе

мне, что протокол исчез гораздо позднее первых документов, а значит, мои телодвижения, направленные на дополнительное расследование не остались без внимания. Это наводило на

определенные мысли, и немного пожевав губы, и рассматривая стену напротив, я сделала

некоторые выводы и наметила дальнейшие действия. Прежде всего, нужно было отыскать

Виктора.

Отправляться к нему посреди белого дня было рискованно, и поэтому пришлось облачиться в

наряд горничной, заботливо припрятанный мной после той памятной прогулки. Видно, я

настолько вжилась в роль, что даже Кесалия прошла рядом со мной в коридоре, и совершенно

не обратила внимания. Хоть наряд и был уже опробован, все равно я немного нервничала, а

такой успех обрадовал и успокоил. Но когда я, пряча лицо от каждой горничной, добралась до

кабинета Виктора, то чуть не расплакалась от досады — дверь была закрыта. Что же делать? Я

погуляла по коридору, надеясь, что сейчас он выйдет из соседнего кабинета, но нет. Судьба

будто бы издевалась, решив, что хватит с меня удачи. Подтверждая мои мысли, с лестницы

послышались мужской кашель и быстрые шаги. Я заметалась по коридору — мужчина был

один, но что если это не Виктор? Как я тогда буду выглядеть? Надо было хотя бы тряпку взять, стены протирать. И тут меня осенило — я, как могла бесшумно, бросилась в туалет. В

отделении СИБ, да и во всех общественных местах, в которых мне приходилось бывать, уборщицы оставляли свое добро — ведро и тряпки, в туалете, но, по-видимому, во дворце таких

порядков не было. Я заметалась по небольшому помещению, стены которого были обложены

молочного цвета плиткой с замысловатыми рисунками, но мне до его красоты не было дела: судя по шагам, мужчину интересовала именно та комната, в которой я пыталась скрыться.

Проблема была в том, что помимо кабинки, умывальника и зеркала, в туалете больше ничего не

было. В кабинке спрятаться было нельзя — вряд ли мужчина спешит просто посмотреть на свое

отражение, и потому я отвернулась к раковине, делая вид, что мою руки.

Дверь хлопнула. Я пониже опустила голову, пряча лицо. На двери не было таблички, указывающий, что туалет обязательно мужской, но присутствие горничной в уборной, которой

обычно пользовались отнюдь не слуги, вполне могло кого-то смутить, а с другой стороны, что

уж теперь — приспичило, значит, раз я в господский туалет забралась.

Мужчина уже прошел к кабинке, как дернула меня нечистая поднять голову и посмотреть в

зеркало, висящее над раковинам. Увидев, кем является мужчина, я похолодела: уже взявшись за

ручку кабинки, стоял Велаш. А хуже всего было то, что именно в этот момент в зеркало

посмотрел и он, и мое лицо, безусловно, разглядел.

— Адальстан? — не поверил он своим глазам. Схватил меня за плечи и повернул, вглядываясь в

лицо.

— Велаш Бруни? — скопировала я его интонацию и точно так же выпучила глаза.

— Что ты здесь делаешь? — он вполне ощутимо меня тряхнул. — Да еще в таком виде!

Мысли мои метались, словно обезумевшие. Но, наверное, стрессовая ситуация и адреналин

сыграли свою роль, потому что я, внезапно, успокоилась, поняв, как нужно себя вести.

Надменно приподняла брови и уверенно заявила:

— Собираю информацию.

— Какую информацию? Ты с ума сошла?

— А вы думали откуда у регента появились сведения об участии Марио Шоки и Вудтир Гвинон

в покушении на невест?

— Что? — то ли начальник охраны притворялся, то ли и правда медленно соображал, но плечи

мои на всякий случай отпустил. Я демонстративно потерла их и пояснила:

— О заговоре министра и невесты, Его Величеству сказала я. И он просил и в дальнейшем

оказывать посильную помощь следствию, если уж ваши охранники не справляются.

Велаш еще больше выпучил глаза и приоткрыл рот.

— Позвольте-ка, — наконец оправился он. — О заговоре понятно, что-то такое я подозревал, когда на задержание мне приказали взять вас. Но что вы делаете здесь и сейчас, и, опять же, в

таком виде?!

— Так по дворцу мне свободно передвигаться нельзя! Вот и приходится переодеваться в

горничную, чтобы кое-что рассказать Его Величеству.

— Что именно?

— Вроде бы в моих словах ваше имя не фигурировало, — удивилась я. — Так с чего вы взяли, что я скажу вам причину, по какой разыскиваю регента?

Велаш немного подумал, сверля меня глазами.

— И Виктор сможет подтвердить ваши слова?

— Разумеется, — я презрительно фыркнула. — Можете у него спросить.

— Обязательно спрошу, — заверил начальник охраны и опять схватил меня за плечо, правда, теперь гораздо нежнее. — Пойдем.

Я покорно двинулась следом за начальником охраны, надеясь, что Клариссу или Максимилиана

мы по пути не встретим. Вряд ли сваху мое объяснение удовлетворит, скорее всего, вылечу я из

дворца пробкой. Я и так и сяк размышляла об этом, а к концу нашего шествия с Велашем, которое более всего походило на волочение, решила, что не так уж это и страшно. В конце

концов, на Хопсвуда можно найти управу; расследование будет удобнее проводить, находясь за

пределами дворца; роль ночной нимфы оказалась не столь грандиозной, как я предполагала, а о

заговоре уже и речь не идет. Только вот Виктор…

Велаш привел меня к огромным двустворчатым дверям, по краю обрамленным вязью из

черного золота, и нерешительно постучал. Ответил нам, вопреки моим ожиданиям, не Виктор, а

женский голос. Я сразу же напряглась — богатство, которое прямо-таки дышало из-за дверей, навевало на мысли, что мы перед официальным кабинетом регента, но женщина в нем

заставляла меня придумывать различные способы убийства наглого изменника. Правда, когда

мы открыли дверь и вошли, за свои мысли мне стало стыдно. Перед кабинетом Виктора имелась

приемная, хозяйкой которой была небольшая сухонькая старушка, подслеповато щурившаяся

из-за очков, разглядывая нас.

— Велаш, — неожиданно чистым и звонким голосом, сказала она. — Его Величество занят, просил не беспокоить.

Начальник охраны тут же отпустил мою руку и, достав из внутреннего кармана пиджака, положил на стол секретарше сверток.