Невеста не по сценарию

— Я так люблю тебя, Крэс, — шепчу в отчаянной надежде и тоске.

— И я тебя Кудряшка, — слышу за долю мига до того, как меня обнимают в ответ родные сильные руки. — Больше жизни.

Вожак песчаных кугуаров сдержал своё обещание. Как только Крэс обернулся в человеческую ипостась, конфликт себя как-то сам исчерпал. Нет, они сначала, конечно, порычали друг на друга, показывая, кто круче и сильнее. Оказывается, дракон всё слышал, о чём мы говорили. И едва не набросился на кота за то, что тот рискнул моей жизнью с этой проверкой.

— Зато ты знаешь теперь, крылатый, — рассмеялся кошак и посмотрел на меня. — Жаль, что эта сладкая малышка настолько твоя. Я даже завидую. Береги своё сокровище тщательнее. И если вы, драконы, опять ходите в человеческий мир, возможно это не последняя человеческая девушка, попавшая мне в руки. Увидимся, Ледяной.

Я счастлива, что моё спасение обошлось без смертей, а у купивших меня оборотней обнаружились своеобразные понятия о чести. И как только Крэс более-менее регенерировал полученные раны, мы спокойно смогли улететь. Но вот, честно, не понимаю я этих мужчин. Тут убивали друг друга, а тут едва ли не приятелями расходятся.

Первым делом мы вернулись к порталу, куда меня перенесли из дома работорговца. Он, оказывается, находится в небольшом поселении, посреди оазиса в пустыне. Пока заряжался переход на двоих, Крэс купил мне поесть и одежду, а как только я смогла под его пристальным требовательным взглядом проглотить что-то весьма напоминающее шаурму, закутал меня в чёрную накидку и увёл порталом… как оказалось, не домой. Мы вышли в незнакомом мне портальном зале. Дворцовый я бы уже узнала.

— Где мы? — спросила у сосредоточенного Крэса.

— В городке у подножия гор Сэмаспрэ. Это одно из королевских поместий, — пояснил мне мужчина, подхватывая на руки.

— А зачем мы здесь?

— Сейчас полетим в Храм проходить обряд бракосочетания.

— Эм, а мы разве не уже? — ошарашенно переспросила я.

— Уже. Это другой. Для дракона и его человеческой избранницы.

— А-а-а, ты про этот Храм, — тяну я, пытаясь понять, почему ему так приспичило. — А почему сейчас. Ты устал, ранен. Разве это срочно?

— Да. После ритуала я смогу чувствовать, где ты находишься… потому что соединю наши судьбы и жизни. Больше никто и никогда не сможет тебя у меня забрать.

— А-а, ну тогда ладно, — соглашаюсь я, хотя ему это согласие, кажется и не особо нужно.

Несмотря на всю спешку, Крэс не был бы Крэс, если бы не подумал о моём комфорте и здоровье. К тому моменту, как мы вылетели в горы, я сама себе напоминала капусту в меховой шубе. Но вскоре поняла, почему он так переживал. Там было холодно. Страшно холодно. Особенно после жаркой пустыни. Холодный ветер морозными плетями хлестал в лицо, заставляя отчаянно прижиматься к моему дракону, прячась от обжигающего холода и пытаясь согреться. Хорошо, что лететь оказалось недолго. И вскоре Крэс приземлился на каменном выступе, позволив мне соскользнуть с его спины. Осторожно ступая, я осмотрелась вокруг. И никакого Храма не заметила, тем более в ночной темноте, поскольку в пустыне, из которой мы вернулись и в Эсфариэне разные часовые пояса.

— Пойдем, — обернувшийся Крэс, как был, в чёрном костюме, напоминающем одежду каких-нибудь спецподразделений, но при этом явно не сильно тёплом, схватил меня за руку и увлёк куда-то к нагромождению огромных валунов. И когда мы подошли, оказалось, что за ними в скале и чернел вход. Идти в темноту пещеры после случившегося со мной совсем недавно, было как-то неохота, но ради спокойствия любимого я уж потерплю.

Шагать в темноте не пришлось. У входа обнаружились магические светильники, которые Крэс и зажёг. Я, поскальзываясь, пыталась поспевать за широко шагающим мужем, но у меня это слабо получалось. Крэс, понаблюдав за этими танцами на льду, в конце концов снова подхватил меня на руки и понёс дальше так, позволив мне беспрепятственно рассматривать своды колонн, украшенных искусной резьбой, попадающиеся на пути арки, и ниши со странными сосудами. Мы спускались всё ниже и ниже, пока не очутились в огромном пустом и неожиданно светлом зале, посреди которого возвышался алтарь, похожий на тот, что в столичном. Когда Крэс со мной на руках подошёл ближе, я завороженно рассмотрела в луче света, падающего с потолка, две круглые и глубокие бирюзовые чаши, соединённые между собой.

И вот муж ставит меня на ноги и деликатно подводит к алтарю, а когда мы замираем совсем рядом, поворачивает к себе лицом и с тревогой заглядывает в глаза.

— Ася, после этого ритуала наш брак будет нерасторжимым. Мы станем половинками одного целого. Я не имею права не задать тебе этот вопрос. Ты согласна быть моей женой?

смотрит с такой любовью и надеждой, что сердце, кажется, выпрыгнет из груди. Какие бы сомнения меня раньше не терзали, теперь уже ничего из этого не имеет значения. Какая разница, кто мы и что мы, если жить друг без друга невозможно? Всё преодолеем. Главное, что вместе.

— Я согласна, Крэс. Конечно же, я согласна, — киваю с абсолютной уверенностью.

Его губы растягиваются в торжествующей улыбке.

— Тогда возьмись за ножку своей чаши.

Я выполняю его требование, стягиваю с рук перчатки и обхватываю ладонью прохладный камень, а Крэс одновременно со мной делает то же со своей стороны.

— Я Крэсьен Ледяной привёл в этот Храм Василину Новикову, чтобы соединить с ней свою жизнь. Триединый мне свидетель, — торжественно произносит он и в тот же миг я чувствую, как что-то обжигает мою ладонь.

Едва сдержавшись, чтобы не отдёрнуть её, бросаю настороженный взгляд на чаши и в некотором замешательстве наблюдаю, как в них появляется что-то светящееся. Буквально на моих глазах они наполняются этим золотистым мерцающим нечто. Только у мужа почти до краёв, а у меня на донышке. А Крэс тем временем берёт меня за вторую руку, нежно сжимая пальцы и продолжает.

— Да будет наш брак, союз дракона и человека равным, как в любви, так и в долголетии. Я добровольно разделяю свою жизнь с тобой, любимая. Всё что нам отведено на двоих да будет разделено поровну.

Светящиеся жидкости в чашах приходят в движение, из Крэсовой чаши начинает убывать, а в моей наоборот становится больше. И тут-то я понимаю, что он говорит не метафорически. Он… он… решил отдать мне своё долголетие, половину своей жизни.

— Крэс, нет!!! Не смей, слышишь!!! — пытаюсь оторвать руку от чаши, но у меня не получается ею даже пошевелить. Вторую вырываю из загребущей лапы мужа, да кто бы мне позволил. — Крэс, не делай этого! Я не хочу такой ценой! Это твоя жизнь! Мне не нужно такое долголетие, если ты проживёшь меньше, чем мог бы. Перестань!

Я уже едва не плачу от злости и непонимания. А он смотрит на меня и улыбается, как блаженный идиот.

— Тш, не бузи Кудряшка. Зачем мне тысяча лет без тебя?

— Но Крэс… — беспомощно прошу я. Светящейся субстанции в чашах уже почти поровну. Удушу гада. — Ты же…

— Я люблю тебя и хочу, чтобы мы были вместе. Во всём. Это мой выбор, — а когда я пытаюсь возразить, мне просто затыкают рот поцелуем, в котором смешивается и наша взаимная любовь, и пережитый сегодня ужас, и страх потери друг друга, и желание быть рядом. Навсегда.