Невеста-обманщица

— А что здесь делал отец сэра Руперта? — спросила Нерина.

— А это и есть секрет. Он ухаживал за крошкой Нэнси с фермы Уэзерстоун. Я знал девчушку с самого рождения. Она была и в детстве красавица, а уж когда выросла, стала так же хороша собой, как ее покойная мать.

— Вам было жаль, когда Нэнси покинула эти места?

Старик бросил на нее странный взгляд.

— Значит, вы знаете, что она уехала, да?

— Я слышала, люди так говорили.

— Верно, так оно и было. Это правда: она отправилась в замок Рот. Но прежде случилось нечто такое, что, если хотите услышать об этом, вы пообещайте, что никому больше не расскажете.

— Ну расскажите же мне! — взмолилась Нерина.

В глазах старика зажглись озорные огоньки.

— Я же сказал вам, что старый Гарри знает здесь все секреты, Это очень старый секрет, и, кроме меня, его никто не знает.

— Так что же это за секрет?

— Я расскажу вам, но запомните: я всегда хотел рассказать об этом только самому сэру Руперту. Год за годом я ждал, что он проедет здесь по дороге, как когда-то его отец. Но он все не появлялся, и раз уж вам так интересно, я раскрою секрет вам. Уже давно мне хотелось с кем-нибудь поделиться этой тайной.

— Да, я понимаю, — нетерпеливо проговорила Нерина.

— Дело вот в чем, — начал старик Гарри. — Все люди в деревне, и даже дед Нэнси, когда он еще был жив, считали, что она отправилась в замок Рот, чтобы жить с его милостью в грехе. Слышали бы вы, что о ней говорили. «Она не такая уж праведница!» — презрительно усмехались люди, но я-то знал правду. Старому Гарри обо всем известно, и я только посмеиваюсь про себя, когда думаю, как глупы остальные, так отзываясь о Нэнси.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я и говорю вам, она сочеталась браком с его милостью, и кто был тому свидетелем? Старый Гарри! Да, я был там. Они венчались в маленькой часовне на холме. В народе ее называют Часовня Пастыря. Там бывает служба лишь раз в год, но все равно это настоящая маленькая церковь. Триста лет назад ее построила старая женщина, которая говорила, что наш Благословенный Господь был добрым пастырем.

— Так они были женаты! — воскликнула Нерина. — Вы уверены?

— Уверен так же, как в том, что я сижу здесь, мисс. Разве я там не был? Пять гиней я получил от его милости после окончания церковной службы. Пять гиней! А Нэнси мне сказала: «Мы доверяем тебе, Гарри. Ты не должен никому говорить, где был и что видел. Обещаешь?» Я пообещал, взял пять, гиней и поблагодарил его милость.

— Но почему она так сказала?

— Да, неудивительно, что вы об этом спрашиваете. Меня это тоже поразило, и тогда Нэнси объяснила мне: «Видишь ли, Гарри, я же простая девушка с фермы. Я не хочу, чтобы знатные господа издевались и насмехались надо мной. Я люблю его, Гарри! Люблю сильнее, чем могла бы любить его какая-нибудь знатная дама, и он любит меня». Видели бы вы, сударыня, ее лицо, когда она произносила эти слова. Казалось, от нее исходил солнечный свет.

— Так вы точно знаете, что они были женаты? — не унималась Нерина.

— Так же, как то, что после смерти предстану перед Творцом. Разве я не видел собственными глазами запись о браке в книге, которая лежит в ризнице Часовни Пастыря? Только там его милость просто записан под своими именем и фамилией, без титула, как обычный человек. Для Бога ведь все люди равны.

— И, кроме вас, никто об этом не знал?

— Я говорю вам правду, мисс. — Там были только старый священник, я и старик Том, который сторожил часовню и убирал там. Он уже давно отошел в мир иной. Да и священник уже тридцать лет как умер. Готов поспорить на последний пенни, что он унес эту тайну с собой в могилу. И я бы унес, но когда вы сегодня появились здесь, я почему-то почувствовал, что вам важно об этом знать. Не знаю, почему мне так показалось, это даже как-то странно. Почти тридцать четыре года я хранил эту тайну, не поведал ее ни одной живой душе. И вот появляетесь вы. Я вас никогда раньше и в глаза не видел, но почему-то начинаю с вами болтать. Может, мой племянник прав и я слишком много треплю языком, но я так не думаю. Пути Господни неисповедимы, но его рука чувствуется во всем.

— Но я все равно не совсем понимаю, — сказала Нерина. — Нэнси вышла замуж за маркиза и никому об этом не сказала!

— Я же говорю: она не хотела, чтобы кто-нибудь знал. Для Нэнси было важно только одно: перед Богом она поступила правильно. С самого раннего детства, едва она только научилась ходить, Нэнси каждое воскресенье бывала в церкви. Много раз я видел, как она и в будние дни приходила туда. Она была замечательной девушкой и очень верующей. Она бы не отдалась мужчине, с которым не состояла в законном браке, чтобы не гореть в пламени преисподней, как бы она ни любила его милость. Какое значение имело, знал ли кто-нибудь об этом и что о ней говорили злые языки? Я так и думал: пусть говорят, что хотят. Нэнси знала правду и была в ладу со своим сердцем. Это самое главное для приличной барышни.

— В ладу со своим сердцем, — еле слышно повторила Нерина. — Да, наверное, это самое главное. Все остальное не имеет значения.

Глава 14

Нерина прибыла в Лондон только поздно вечером. Почтовый дилижанс, на котором она добиралась до Пендла, сломался примерно в миле от города. Прошло несколько часов, прежде чем нашли колесного мастера и дилижанс смог снова отправиться в путь. Когда Нерине наконец удалось сесть в поезд, случилось дорожное происшествие близ Уотфорда.

Она была раздосадована поломкой дилижанса, но по крайней мере, ожидая, пока его починят, могла радоваться яркому солнцу и свежему воздуху. Сидеть взаперти в переполненном вагоне третьего класса было куда неприятнее. Нерине казалось, что она задыхается от дыма и тумана. Кроме того, через плотно закрытые окна было невозможно что-либо разглядеть.

Наконец поезд прибыл на вокзал Юстон. Нерина вместе с другими пассажирами стала протискиваться к выходу. Она подумала, как сильно ее сегодняшнее прибытие отличается от предыдущего. Тогда вежливые носильщики ожидали, чтобы открыть перед ней дверь их отдельного вагона первого класса. За их багажом присматривали Бесси и камердинер сэра Руперта. Возле станции стоял экипаж, готовый отвезти их на Баркли-сквер. Сейчас толпа вынесла ее к загородке, где она должна была предъявить свой билет. Лондон казался Нерине более многолюдным, мрачным и внушительным, чем запомнился ей в прошлый раз.

— Ваши билеты! — выкрикивал кондуктор, и Нерина открыла свой ридикюль, чтобы достать из кошелька билет.

Отдав билет, девушка направилась в зал ожидания. На какое-то время она остановилась, оглядываясь по сторонам и размышляя, в какую сторону пойти. И тут кто-то резко дернул ее за руку и выхватил ридикюль. Она лишь мельком увидела подростка в лохмотьях, который быстро исчезал в толпе. Нерина вскрикнула и бросилась за ним вслед, но гудок паровоза заглушил ее голос, а толпа людей с багажом и детьми перегородила ей путь. За одну секунду она упустила вора из виду.

— Помогите! — закричала она. — Помогите, меня обокрали!

Один или два проходивших мимо человека с любопытством взглянули на нее, но никто не удосужился прийти ей на помощь.

Нерина поняла, что не сможет найти мальчишку. Она даже не запомнила его лица.

Она стояла, беспомощно оглядываясь по сторонам. Вокруг сновали пассажиры, некоторые толкали ее, словно вообще не замечая. Едва передвигая ноги, девушка подошла к скамье возле стены зала ожидания и села, положив на колени свою зеленую холщовую сумку и раздумывая, что же ей делать.