Невеста по наследству [Отчаянное счастье]

Дядя Равиль, против ее ожиданий, появился только к вечеру. Оказывается, он задержался по делам в университете и очень огорчился, что не сможет сегодня поговорить с невесткой. Настя уговорила его не беспокоить мать, втайне преследуя другие цели: откровенно и без свидетелей обсудить, насколько вероятно открытие, сделанное отцом два года назад…

Они уединились в кабинете, и Настя, прежде чем начать разговор, проверила, насколько плотно закрыты двери и окна, подозревая, что Глафира не преминет поинтересоваться, что за тайные беседы ведут между собой дядька и его племянница.

Равиль выложил на стол папку с бумагами и достал из нее несколько мелко исписанных листков.

— Как я понимаю, Настя, ты скопировала всего лишь пять страниц из Костиного дневника?

— Да, я больше просто не успела, — повинилась Настя, — мама вошла в комнату, и мне пришлось спрятать дневник.

— Но почему ты ничего ей не рассказала?

— Папа просил меня не делать этого. Наверное, он опасался чего-то. Я не могу поверить, что он не доверял маме…

— Да, я тоже сомневаюсь в этом. Вероятно, в его дальнейших записях есть объяснение, почему Константин приказал держать все в секрете. Но мне непонятно другое обстоятельство. Почему его посланец объявился лишь спустя два года, где он был все это время и как ему удалось найти вас так далеко от Красноярска? Хотя это не так уж и трудно, думаю. Я подозреваю, что Костя догадывался, что ему грозит опасность, и часть документов оставил кому-то из своих рабочих с условием, что он передаст их вам, если с ним что-нибудь случится. Но почему этот человек так долго вас искал, об этом теперь можно только догадываться. Очевидно, он тоже чего-то боялся. — Равиль разложил бумаги на столе. — Как ты, наверное, догадываешься, в этих записях нет ничего интересного, я имею в виду ничего такого, что могло бы пролить свет на его решение отправиться в верховья Чирвизюля таким маленьким составом. Но на одно обстоятельство все-таки следует обратить внимание. Твой отец пишет, что у него есть подробная карта тех мест, а вот Райкович всячески это отрицает…

— Он не отрицает, дядя Равиль, он просто ничего не помнит, — Настя, несмотря ни на что, попыталась восстановить справедливость. — Вы же сами его расспрашивали.

— Но тем не менее завтра-послезавтра, как позволит время, я намерен встретиться с ним и поговорить об этом. За два года у меня к нему накопилось много вопросов. — Дядя Равиль задумчиво посмотрел на племянницу. — Ты говоришь, у тебя есть геологические образцы и существует вероятность, что они с того самого месторождения, которое открыл твой отец?

— Сейчас я принесу его дневник. Он у меня в саквояже с образцами.

— Пожалуй, я заберу и то, и другое, — сказал Равиль, — и за эти дни, пока я в Москве, попытаюсь разобраться, что к чему! Постой, постой! — остановил он племянницу, поспешившую к двери. — Это успеется! Лучше сядь со мной рядом и расскажи, что стряслось с вами и почему ты все-таки отказала графу?

— Господи, — Настя прижала ладони ко вдруг вспыхнувшим румянцем щекам. — Уже и вам все известно!

— Повсюду только об этом и говорят, — покачал головой Равиль. — Но соответствует ли преступление наказанию? Ты все хорошо обдумала, Настя?

— Все превратилось в такую неразбериху, дядя Равиль, что я сама не могу понять, где белое, а где черное.

Дядя Равиль обнял племянницу за плечи и привлек к себе.

— Я виноват перед тобой, Настя, — сказал он тихо и с удручающим видом покачал головой. — Я с самого начала знал, что не следует идти на поводу у твоего дедушки. И больше твоей матери был осведомлен о том, что граф Ратманов не имел никакого желания жениться ни на тебе, ни на ком-либо еще. И только условия завещания заставили его пойти на это. По моему мнению, мужчина ни в коем случае не должен жениться, если не имеет к этому никакого стремления. Сумеешь ли ты простить меня, что я не настоял и позволил Ольге затеять всю эту канитель?

— Дядя Равиль, вы совершенно не виноваты. Во всем виновата я одна. Кашу заварила я! А мама хотела мне счастья, и только! За что ж ее винить? Но теперь я не знаю, что делать! Сергей столько раз просил у меня прощения, но я не выслушала его, а вчера отказала окончательно…

— Настя, скажи честно, ты его любишь? — спросил ее Равиль и нахмурился.

— Дядя, — Настя посмотрела на него, и в глазах ее опять блеснули слезы, — я без памяти влюбилась в человека, который называл себя Фаддеем, а не графом Ратмановым. Но на самом деле это был Сергей Ратманов. Но он так жестоко, так подло обманывал меня все четыре дня, пока мы добирались до Самары. Я даже рассказала ему о папиных записках и про саквояж с образцами… Скажи на милость, как я могу ему верить после такой чудовищной лжи?

— Не знаю, — со вздохом ответил Равиль. — Я думаю, это не ведомо никому, кроме самого графа Ратманова, почему он обманул тебя, назвался чужим именем и, по сути дела, похитил тебя. Жизнь графа так отличается от моей, даже от твоей. Он вырос в роскоши, ему многое позволялось, гораздо больше, чем простым смертным, пусть даже с приличным состоянием и положением в обществе. А условия его наследства таковы, что любого загнали бы в гроб или по меньшей мере довели до сумасшествия!

— Но меня же не загнали в гроб условия дедушкиного завещания? Как мне ни обидно, но я переживу это, если его деньги пойдут на пользу нищим и убогим!

— Что твое наследство по сравнению с замками Гилфордов, их огромными земельными угодьями, и не только в Англии, но, насколько мне известно, и в Индии, и в Канаде, и даже в Австралии!..

— Неужели это наследство так велико? Равиль усмехнулся:

— Похоже, Настенька, ты впервые задумалась над тем, какие возможности упустила? Ко всему прочему, граф Ратманов очень красив, блестяще образован, очень приятен в обращении и ему всегда рады в любой гостиной, на любом приеме и на любом балу. Прибавь к этому и то немаловажное обстоятельство, что его годовой доход один из самых высоких в России. Ты не представляешь, какие люди снимают перед ним шляпы и будут снимать впредь не только в отечестве, но и в Европе. Случайно, еще в прошлом году, я проезжал мимо одного из имений Ратмановых, когда навещал графа Толстого в Ясной Поляне. Ничего подобного я никогда не видел и был приятно удивлен тем, что есть, оказывается, в России еще добрые и рачительные хозяева. Скажи мне, можно ли содержать собственные поместья в таком идеальном порядке, будучи сибаритом и повесой? Ты еще не видела их домов в Санкт-Петербурге!.. Собери все сведения воедино, и ты поймешь, что Сергей Ратманов — самая желанная партия для всех невест, и не только в Москве или в Санкт-Петербурге…

Настя вздохнула.

— Вы хотите еще раз доказать мне, насколько я глупа и потому не сумела оценить представившиеся мне возможности? Но я по-прежнему считаю, что все его достоинства не перевесят главного порока — склонности к обману. Почему он сразу не признался, что я ошиблась и принимаю его за другого? Брат отца слегка пожал плечами:

— Взгляни на это с другой стороны, малыш! Как, по-твоему, мог повести себя мужчина, гордый и честолюбивый, когда невеста в грязном подвенечном платье находит его на постоялом дворе и в слезах бросается ему на грудь…

— Я не бросалась ему на грудь! — возразила сердито Настя. — Не знаю, откуда у вас такие сведения.

— Не важно, — как ни в чем не бывало продолжал дядя Равиль. — Но я представляю его негодование, когда ты передала ему все сплетни, которые тебе удалось о нем же самом разузнать. Я не сомневаюсь, что в подобных обстоятельствах тоже взбесился бы и, вероятно, ринулся бы, как и твой жених… бывший, бывший… — замахал он руками, заметив протестующий жест племянницы, — очертя голову в любую авантюру! Кроме того, ничто так не унижает мужчину, как пренебрежение женщины, к которой он испытал нешуточный интерес, к тому же очень красивой женщины.

Настя озадаченно смотрела на своего самого большого друга, после отца разумеется, а теперь уже единственного друга.

— Дядя Равиль, я вас не понимаю! Вы, что же, оправдываете графа?

— Я не оправдываю, но нужно быть справедливым и постараться понять человека, разобраться, что толкнуло его на преступление, а потом уже решать, казнить его или помиловать!

— По-вашему, выходит, я казнила человека, не разобравшись в степени его вины?

— Именно так, деточка. Нельзя осуждать человека, не доказав его вины полностью, а ты доверилась своим эмоциям и, думаю, совершила непоправимую ошибку.