Невеста Стального дракона

Все же высвободив руку, я устроилась на бархатном, пружинящем диванчике. А генерал Торн расположился напротив. Слуга захлопнул дверцу, и через минуту карета тронулась.

Мы остались вдвоем в узком полутемном пространстве. Того и гляди, колени соприкоснутся. И ведь родители не боялись отпускать единственную дочь с этим мужчиной. Видимо, были убеждены в его порядочности. И мне он пока не давал поводов в ней усомниться. Но все же неловкость между нами можно было резать ножом.

— Элиза, — заговорил генерал, разглядывая меня своими золотыми глазами. — Объясни мне, как и зачем ты вчера попала в мой дом?

Хорошо хоть не сказал: в мою постель. Под его цепким взором становилось жарко. Но я понимала, что вопрос он задал закономерный. Я бы тоже удивилась, свались на меня кто-то в моей же комнате.

— Я… — я открыла рот, но слова застряли в горле.

В груди загорелось, как вчера ночью. Разве что не было красного свечения.

— Я, — я сделала новую попытку, но теперь во рту пересохло, и язык онемел.

Генерал нахмурился.

— Не хочешь отвечать?

— Хэ-э, — только и смогла сказать вместо слова «Хочу».

Да что такое? Что происходит? Жар в груди усиливался, и теперь было почти больно.

Клятва. Камень не дает мне рассказать, как было. Чёрт! Что теперь генерал обо мне подумает?

Я легонько постучала ладонью по горлу. Почти как русалочка в диснеевском мультике.

— Ты не можешь говорить? — удивился генерал.

Я кивнула и посмотрела на него с надеждой. Может, если он такой всезнающий, он мне поможет?

— Вчера утром ты упоминала камень, — проговорил Торн, не отрывая от меня своих внимательных глаз.

Я кивнула, но теперь заболела шея. Как будто я ее растянула. Я поморщилась и погладила ее ладонью.

— Тебе больно? — заметил он.

Я снова кивнула, но на этот раз медленнее.

— Элиза, — Торн наклонился вперед так, что наши колени все же соприкоснулись. — Во что ты влипла? Мне нужно знать, чтобы я мог тебе помочь.

Я снова указала на свое онемевшее горло, а потом сложила пальцы в кулак.

— Камень, — догадался генерал. — Тебя перенесли ко мне с помощью него.

Я моргнула, потому что двигать шеей стало совсем трудно.

— Против твоей воли, — добавил Торн.

Я снова моргнула. В иной мир я, конечно, согласилась перенестись. Но не к нему в кровать.

— Это сделали двое. Но ты не можешь сказать, кто.

Жжение разлилось по всему телу, и я замерла, больше не шевелясь.

Дракон взял мою руку, безвольно лежавшую на коленях, и приложил свою ладонь к моей. После чего закрыл глаза.

Я почувствовала, как между нашими пальцами словно родились микро-разряды. Они проникали в меня, вызывая легкое покалывание на коже. Но мне становилось легче. Жар отступил. Я выдохнула, несколько раз моргнула и медленно покрутила шеей.

— Спа-спасибо, — выговорила, разлепив сухие губы.

Генерал убрал руку и откинулся на спинку своего сиденья.

— Не ожидал, — проговорил он как будто сам себе и снова посмотрел на меня. — Тебя или прокляли, или ты сама поклялась молчать на артефакте тишины.

Я не двигалась, боясь, что боль вернется. Но каким-то образом Торн понял и так.

— Поклялась, значит.

Я по-прежнему не шевелилась.

— Ясно, — заключил он. — Что ж, есть и другие способы докопаться до истины.

От того, как он это сказал, мне стало страшно. Он же не имеет в виду пытки?

— Я не специально, — торопливо сказала я, глядя на него с опаской.

— Вижу, — генерал кивнул. — Но ты теперь под моей опекой, так что я это так не оставлю.

— А может не надо? — робко спросила я.

— Что? — он снова сдвинул брови.

— Эта… тайна, — начала я, осторожно подбирая слова. — Она вас не касается. Меня перенесло к вам случайно. Я не хотела вам навредить и ведь не навредила же? Так что, может, лучше оставить все как есть?

Мне показалось, я все сказала правильно. Ну ведь он взрослый человек, вон какую-то войну пережил. Должен понимать, что у людей есть границы. Ну свалилась я на него и, положим, разбудила. Но ведь ничего же потом не произошло! А что я не настоящая Элизабет… Так можно подумать, для него есть разница? Он ее не видел с трехлетнего возраста. Значит, брак этот — формальность. И до самой Элизы ему никакого дела нет. А до меня тем более.

И все же мои слова заставили генерала помрачнеть пуще прежнего. Если до того он был скорее озадачен, то теперь в его золотых глазах разлился гнев. Он даже челюсть на минуту сжал.

— Отныне, Элиза, — процедил он, — все, что связано с тобой, меня касается. Это понятно?

Я вжала голову в плечи. Я что ему солдат, чтобы так со мной разговаривать? И однако ж вслух дерзить поостереглась. Мы были вдвоем неизвестно где, и он мог сделать со мной, что угодно. И никто за меня не вступится.

— Так точно, — ответила я со всей серьезностью.

Разве что не добавила «товарищ генерал» и не приложила руку ко лбу.

Золотые глаза сощурились, выискивая подвох. Но так и не найдя, за что зацепиться, жених отвернулся к окну. Я последовала его примеру.

Мы молчали довольно долго. Я рассматривала проплывавшие за окном пейзажи. Бесконечные поля, крестьянские домики в европейском стиле и простиравшиеся вдалеке леса, хвойными верхушками подпиравшие небосвод. Просторы радовали глаз и настраивали на расслабленно-лирический лад. Я даже перестала переживать из-за коварного камня. В конце концов, логично, что если я принесла клятву на магическом предмете, то разглашать тайну направо и налево не получится. А вот побольше об этом узнать в академии — может быть.

— Расскажи мне о себе, Элиза, — прервал мои размышления генерал, сменив тон на приветливо-дружеский. — У тебя есть, например, любимая еда?

— Шоколад, — легко ответила я.

И тут заметила на лице жениха удивление. То есть в этом мире есть драконы, а шоколада нет? Эй, верните меня обратно!

— Никогда о нем не слышал, — подтвердил мои догадки генерал. — Что это?

Как объяснить, что такое шоколад? Он ведь бывает разным, как настроение. Горьковатый и одновременно сладкий. Обволакивающий. Нежный. Горячий и холодный.