Невеста стража Тьмы

— Кайра не опоздала, дорогая, ты преувеличиваешь, — спокойно заявила мама и добавила уже для меня: — Прекрасно выглядишь, родная, хоть и бледненькая почему-то. Переживаешь?

Может, сказать, что я упала и сломала руку?.. Артефакт исцеления обычно при маме, несколько минут — и боль отпустит.

Увы, мне не позволили ответить на вопрос.

— Мира, дорогая моя, разве у твоей дочери есть причина, чтобы переживать? — фыркнула тетка. — Прадед приезжает посмотреть на Пэйтона, ведь лишь у него из всех потомков есть дар некромантии. Никому не интересна слабенькая магичка-флорист!

В черном платье, ровная как палка, тетка Цисса нетерпеливо мерила шагами расстояние от двери до подножия лестницы. Ее сын, такой же худой и самодовольный, стоял первым в ряду из детей.

Мама ответить не успела — слуга открыл двери, впуская барона Кери и его друга, кстати, целителя, но вынужденно не практикующего.

Седовласого, черноглазого Рэйта Кери, моего прадеда, я видела не раз, а вот его спутника — впервые. Бывший герцог Горейский добровольно передал титул сыну, а вот от любимой работы отказался по приказу короля. Из-за него же целитель покинул столицу, но не вернулся в родовой замок, а переехал к давнему другу. Одно время ходили слухи, что Эрх Горейский нарушил слово и взялся за старое — эксперименты, попирающие этику целителей. Королевский проверяющий ничего дурного не обнаружил, и от старика отстали.

Хотя какой он старик… Позабывшись, я во все глаза уставилась на мужчину. Высокий, подтянутый брюнет без единой нити серебра в волосах с льдисто-голубыми глазами. В такие заглянешь — и в заклинании обезболивания нет нужды, пациента заморозит и так.

Ох, от куска льда я бы сейчас не отказалась! Рука болела и пульсировала. Жар распространился от предплечья выше, захватывая всю руку. Я практически не слышала, как лебезила тетка перед гостями, а мама напоминала имена ее троих дочерей.

Еще и бывший герцог не сводил с меня внимательного взгляда…

Гости, одетые по старинным традициям в роскошно вышитые золотой нитью камзолы, делали вид, что им интересно слушать о детях.

Рука болела все сильнее, но я держалась, помня, что дар запустил регенерацию. Осталось потерпеть немного — несколько смен блюд, а там смогу уйти и через служанку позвать маму. Ну а пока нельзя ее расстраивать, с этим неплохо справлялась и тетушка Цисса.

И да, нужно добыть личный артефакт исцеления. Это уже второй случай, когда без него не обойтись. В первый раз Пэйтон толкнул в крапиву, на которую мой организм странно реагирует: покрывается кровоточащими волдырями.

Позже кузен говорил, что забыл об этой особенности, и всего лишь баловался, но я — то знаю! Он сделал это специально, и его мать даже не пожурила.

Почему меня не любила тетка, одни боги ведают. Возможно, потому, что я, а не ее сын, наследовала титул и состояние?

Обед прошел будто в полусне. Меня бросало то в жар, то в холод. Испарина покрывала спину. Рука болела, даже если не шевелила ею.

Время от времени целитель Горейский продолжал странно поглядывать на меня. Неужели понял, что сломала руку? Нет, не должен, я держала лицо, как учила наставница по этикету.

Обед закончился благополучно, я ничем себя не выдала, не опозорила близких. Даже десерт немного поковыряла, хотя и мутило.

Детей отпустили — весело щебеча, сестренки побежали в сад, а я с облегчением поспешила в свою комнату.

— Думаешь, если скорчишь гордую морду, то прадед выберет тебя? — прошипел кузен в спину.

Раздраженный, что его, единственного сносного по силе некроманта на два поколения, отослали с остальными детьми, Пэйтон не скрывал раздражения.

Да, великий род Кери уже два поколения не мог похвастаться сильными некромантами. Для прадеда, которого учил сам Кайр Кери, это было ударом. Тетка надеялась, что средненький дар ее сына сделает из него наследника, и именно ему достанется и титул, все состояние. По закону, наследницей была я, старший ребенок старшего сына. Но тетка верила, что если семья надавит, я откажусь от наследия. И ведь она была права, мои близкие дороже денег.

— Что молчишь, цветочница? — угрюмо спросил Пэйтон. — Тебе ничего не светит, у тебя даже крох некромантии нет!

Я держалась на чистом упрямстве и проявить дипломатичность не сумела бы при всем желании. Но его и не было — меня переполняла раздражительность.

— Ты — некромант, дорогой кузен, но благосклонность прадеда тебе тоже не светит. А знаешь почему?

Он удивленно переспросил:

— И почему?

— Мозгов маловато!

Предсказуемо Пэйтон вспыхнул гневом.

— Ах ты, дрянь!

Он пихнул, задев мою руку. Задел слегка, но для сломанной этого хватило.

От боли потемнело в глазах, покачнувшись, я наступила на подол платья и упала навзничь.

Как катилась по лестнице, ещё помнила, а дальше темнота…

— Бедная девочка, больше часа улыбалась со сломанной рукой.

Полные сочувствия слова разорвали беспамятство.

Как же мне хорошо… Ничего не болело, дышалось легко и свободно.

Я открыла глаза и не сразу поняла, где нахожусь, все-таки не каждый день лежишь на полу, у подножия главной лестницы.

Эрх Горейский рассматривал меня с сочувствием.

Я ошибалась, у него добрые глаза. И почему я думала, что они холодные и злые?

Прадед вместе с другом осторожно подняли меня и перенесли на мягкую банкетку.

— Что же вы сами… ведь есть слуги, — тетка Цисса не удержалась от мягкого укора.

Барон бросил на нее недоуменный взгляд и тотчас отвернулся.

Мама опустилась на колени рядом с банкеткой и осторожно сжала мои руки. Красные глаза, прерывистое дыхание — она вновь плакала из-за меня. И я сама едва не зарыдала, ведь меньше всего хочу ее огорчать.

— Кайра, ты не дышала! И я подумала… подумала, что… — недоговорив, мама всхлипнула. — К счастью, целитель сообщил, что ты в глубоком обмороке.

Даже для вида не сочувствуя, тетка выдала несуразицу:

— Кайра, как тебе не стыдно привлекать к себе внимание таким образом!

У мамы даже слезы высохли на глазах.

— Ты что такое говоришь, Цисса? Разве Кайра стала бы рисковать своим здоровьем?

— Дети готовы на все, лишь бы оказаться в центре внимания! — уверенно заявила тетка. — Вот Кайра и попыталась, да и не рассчитала сил.

— Меня толкнули, — прошептала я, осознавая, что кузена нет рядом. Похоже, сбежал, когда понял, что натворил.

Тетка напряглась, подобралась и, как волчица, бросилась защищать свое дитя.

— Рядом с тобой шел Пэйтон. Хочешь сказать, это он тебя толкнул?

Кивая, я уже знала, что будет дальше.

Выхватив из кармана черный платочек, тетка Цисса прижала его к глазам.

— Бедный мой мальчик, смерть отобрала у него отца, и теперь любой может оговорить! Да, я приживалка, но и у меня есть сердце! И оно кровоточит, когда я вижу подобное отношение! Я понимаю, мы с Пэйтоном вам мешаем, поэтому постараюсь снять комнату у какой-нибудь вдовы в городе…