Невеста в бегах, или Требуется любовное зелье

У меня чуть вилка из рук не выпала. Это же что за чудовище такое была настоящая Айнилин? Хотя в последнее время я и сама вела себя не лучшим образом, но у меня была причина для такого поведения. А дочь маркиза Гронвиля жила в достатке, как сыр в масле каталась. И чего ей, спрашивается, не хватало?

– Ни криков на весь дом, ни топаний ножками, ни запугиваний что-то сделать с собой, ни шантажа? Что все-таки случилось с моей дочерью, которая всех и вся вокруг изводила?

Я вздрогнула. Неужели мужчина догадался, что вместо его дочери теперь совершенно чужая девушка? Но следующие слова мужчины дали мне выдохнуть.

– Значит, ты действительно начала меняться, и я могу быть спокоен за тебя, но выезжать тебе придется сегодня же. Пришло письмо из дворца. Меня срочно взывают к императору. Видимо, хотят озвучить наказание для тебя. Поэтому не будем ждать завтра. Ты все-таки моя дочь, и львиная доля моей вины, что ты стала такой, тоже имеется. Возьмешь только все необходимое на первое время, остальное пришлю попозже. Иди, собирайся, – с грустью в голосе проговорил мужчина, после чего снова отгородился все свое внимание уделил десерту на тарелке.

Мне же пришлось отказаться от ягодного пирога и подняться в свои покои. Может, и к лучшему предстоящая поездка? У меня будет время привыкнуть к этому миру и узнать его тайны, прежде чем снова выйду в свет. Не просто так же меня перенесли сюда. Вдруг мои подруги после своей смерти тоже оказались здесь, и у меня будет шанс свидеться с ними и попросить прощения?

Глава 3

Глава 3

Горькие воспоминания

Иногда стоит забыть старое

и жить новым.

Слова автора

Всегда есть выход из сложившейся ситуации.

Надо лишь увидеть его.

Слова автора

Катя-Айнилин

Я прислонилась к зашторенному окошку кареты. Буквально на секунду прикрыла глаза, пока колесо снова не проехалось по камню, и меня не отбросила назад. В руках у меня был личный дневник Айнилин. В дороге хотела почитать, но нас так трясло, что я тут же отбросила эту затею. Да и темно было. Напротив меня в карете находилась нанятая отцом компаньонка, которая должна была проводить меня до тетушки Ви и сбыть с рук, затем вернуться к отцу и обо всем доложить. Средних лет женщина была худа и высока, и я на каждой колдобине чуть ли не задерживала дыхание. Боялась или, наоборот, ждала, что она будет биться о крышу кареты головой. Может, тогда заговорит? Но пока этого ни разу не случилось.

В окошко смотреть вскоре тоже надоело. Однообразный пейзаж природы навевал скуку, и я начала зевать под осуждающий взгляд леди Хармани. Компаньонка не разговаривала. От слова совсем. Сухонькая женщина посчитала меня недостойной, чтобы вести диалоги. Она поприветствовала отца, смерила меня взглядом и заняла место в карете. На этом все. Мне приходилось скучать вместо болтовни в дороге, которая помогала сокращать расстояние. Кроме разглядывания хмурого лица компаньонки, от скуки меня спасала память Айнилин. Как вспышки, меня начали одолевать воспоминания тех событий, к которым была причастна она… И, возможно, они были важны лично для меня.

… Вот девушка чинно и благородно поднимается по ступенькам вверх. Мне кажется, что они бесконечны, но вскоре Айнилин вступает на последнюю и замирает на площадке. За ней следуют ее верные подруги, если можно так сказать про девушек, которые только и делали, что во всем поддакивали вздорной и капризной Айнилин Гронвиль. Единственная дочь маркиза собрала вокруг себя чуть ли не дурнушек, чтобы выделяться среди них своей красотой и богатым приданым. Этим не могли похвастаться несчастные девушки. Они ловили каждое слово Айнилин и смотрели на нее с трепетом и восхищением. Одним словом, Создатель этого мира обделил их не только красотой, но и умом, видимо.

– Ах! – кто-то из свиты молодой графинюшки не смог удержаться и восхищенно воскликнул, тут же получив грозный взгляд Айнилин.

– Могли бы и расщедриться, – высказала свое фи дочь маркиза Гронвиля. – Вот мой отец на мой день рождения заказал в десяток раз ярче иллюзии, – и, приподняв подол платья, направилась в бальную залу. Следом за ней с понурыми лицами тут же посеменили три девицы.

Зал поражал своей величиной. Наверное, здесь бы уместились несколько наших университетских спортзалов. А какая бы здесь была акустика… Везде были свежие цветы, и горели сотни, а то и тысячи свечей. Айнилин не нужно было проталкиваться сквозь толпу приглашенных во дворец. Разной масти аристократы или считающие себя таковыми сами расступались перед дочерью маркиза. Девушка дошла до первых рядов и замерла в ожидании. Ее свита тут же принялась поправлять той платье и прическу до тех пор, пока церемониймейстер громко не стукнул своей тростью об мраморный пол и не огласил имя императора Уильяма. В бальном зале тут же настала тишина. Симпатичный мужчина прошелся по проходу и занял подготовленное для монаршей особы кресло. Айнилин взирала на императора с щенячьим восторгом, но тот даже не замечал девицу, что достигла нужного возраста для вступления в брак.

Император произнес короткую речь, после чего начал оглядываться. Он и открывал бал, что устраивали в честь его дня рождения. Айнилин шагнула вперед, выпячивая вперед груди. Платье на ней было слишком с глубоким вырезом, какой могла позволить себе только замужняя дама или вдова по истечении срока траура. Но потуги графинюшки не были замечены или оказались проигнорированы специально. Уильям пригласил на танец баронессу Веревскую, протеже герцогини Айленской, игнорируя взгляды его светлости, и закружил девушку в танце. Оживились и другие приглашенные. Айнилин пришлось оступиться и направиться к одной из колонн.

Дальше музыка сменялась, следовали танцы один за другим. Айнилин пригашали многие, но она почти всем отказывала. Она всех считала недостойными ее. Девушка не только не танцевала сама, но и не давала делать это своей свите, на глубокое разочарование девушек. Но те молчали в тряпочку и отказывали потенциальным женихам, которые могли бы стать им выгодными партиями. Только счастливый случай уже был упущен, и перспективный жених приглашал на танец ту же самую пухлую Аннет, которую Айнилин «травила» из-за ее лишнего веса.

И вскоре дочь маркиза Гронвиля направилась к столам с напитками и закусками. Стоило ей только взять фужер, как ее грубо развернули.

– Эй! Что ты се… – графинюшка не договорила и осеклась, увидев перед собой не только ненавистную девушку, что увела у нее из-под носа императора, но и его светлость герцога Айленского. – Ваша Светлость, – Айнилин пришлось присесть в книксене. – Извините, я приняла вас за…

– Катюша это ты? Ты? – девушка, что танцевала с императором, все еще держала Айнилин за руку и взирала на девушку удивленными глазами, обращаясь к той чужим и незнакомым именем.

– Нет, я – Айнилин Гронвиль, дочь маркиза Гронвиля, – представилась девушка в попытках вырвать руку. – Вы обознались, миледи.

Но баронесса, казалось, не собиралась выпускать из своих цепких рук вожделенную добычу, все повторяя и повторяя имя Катя. Девицу это начинало бесить.

– Ты так похожа на одну мою знакомую, – с грустью в голосе проговорила она, но руку девушки все не выпускала.

И Айнилин совершила глупость: с силой вырвала свою руку из цепкого захвата герцогини. Не рассчитала силу, не удержала равновесие и содержимое бокала с шампанским в другой руке пролилось прямо на грудь надоедливой баронессы. Свита графинюшки ахнула, все поблизости замерли в ожидании.