Невеста вождя драконов

— То есть ее убили? — Мика отстраненно взглянула на женщину.

Та нервно сглотнула, прежде чем ответить.

— Я этого не знаю.

Не вынеся ее сочувствующего взгляда, девушка опустила глаза и нежно обняла еще маленький живот в каком-то защитном жесте.

— Мне жаль, что рядом с тобой нет ни Эидис, ни второй мамы, которые смогли бы научить, подсказать и направить. Я не знаю, что такое быть матерью, Микаэлла, но я даю тебе слово, что сделаю все возможное, чтобы ты и твой малыш ни в чем не нуждались.

Мика так резко вскинула на Тиру глаза, что та вздрогнула и слегка нахмурилась.

— Я нуждаюсь в Рейнарде, — сказала она твердым, сильным голосом. — Он стал мне очень дорог… — эти слова дались ей труднее, но она заставила себя не опускать взгляд. — Не лишайте меня его. И надежды, что все наконец-то изменилось в лучшую сторону.

К ее удивлению, Тира улыбнулась, совсем не удивившись ее просьбе.

— Я и не думала всерьез казнить его. Мы вовсе не монстры, дитя… Мой народ, как и я, простил его. Он уже знает об этом. А я в свою очередь знаю, что он желает укрепить вашу связь… — Ее улыбка стала загадочнее, а во взгляде замерцали смешинки. — Он просил меня провести обряд, и я не смогла отказать ему в этой просьбе.

Пряча стеснение за удивлением, Микаэлла украдкой вздохнула, потерла ладонью шею, стараясь больше не смотреть на женщину.

— Я оставлю вас наедине, — спустя мгновение шепнула та. — Буду ждать у тропы.

Мика, так и не отважившись посмотреть на нее, кивнула. Оставшись одна, она опустилась на колени, закрыла глаза с желанием услышать, ненадолго ощутить присутствие. Это произошло сразу: она почувствовала мягкое, ласковое касание — тонкие пальцы нежно пробежались по волосам. Чувство защищенности и кого-то сильного рядом…

Распахнув глаза, задержала дыхание, беспорядочно перебирая пальцами траву, и тотчас выдохнула одно-единственное слово, до этого мига комом стоявшее в горле:

— Мама…

Она не видела ее, но явственно чувствовала, что она близко, незримо наблюдает, гладит по щеке. Не было слез и всхлипов, и все же боль утихала, собиралась в кончиках пальцев, вливалась в почву, как вода.

Микаэлла сжала запястье с браслетом, низко поклонилась, припав к земле, и шепнула, отпуская скорбь и заменяя ее светлой печалью:

— Спасибо.

Глава 48. Камень преткновения

Дорога к поселению оказалась иной. Микаэлла заметила это не сразу, только когда ночь отступила и проникшие сквозь кроны деревьев солнечные лучи осветили им путь. В какой-то момент — она не успела за этим проследить — Тира незаметно свернула на более широкую тропу.

— Куда мы идем? — спросила, не сдержав любопытства, но женщина, то ли сделав вид, что не услышала, то ли в самом деле не расслышав вопроса, промолчала.

Тропа становилась все шире и шире, пока не вывела их к укрытым листвой и многолетним мхом руинам. Перед ними возвышалась каменная арка с широкими колоннами, несмотря на беспощадное время, сохранившая величие и красоту. А за ней простирались остатки разрушенного храма, внутри которого, давным-давно прорвавшись через каменные плиты, тянулись ввысь перевитые лианами стволы деревьев.

Мика хотела было вновь поинтересоваться, куда они попали и зачем сюда пришли, но все вопросы были пресечены раздавшимися откуда-то из-за арки знакомыми голосами.

— Ты не смеешь отговаривать меня, — голос Лейва был значительно строже и грубее, чем обычно; за все время знакомства Мика впервые различила в нем такие злобные нотки. — Ради этого я спасал шкурку твоей никчемной невесты и ее бр…

Он не договорил. Внезапно послышался звериный рык, за ним — глухой удар, и с верхушки арки посыпались мелкие осколки. С осознанием сути брошенных в порыве злости слов пришло неприятное чувство, кольнувшее Мику в самое сердце. Она не могла пошевелиться, стояла, прислушиваясь к угрожающей тишине, и никак не находила сил унять поднявшуюся в груди холодную дрожь.

— Возьми свои слова назад, — раздался хриплый властный голос Рея, больше похожий на рычание, словно мужчина готов был в любой момент обратиться в дракона. — Забирай их, Лейв. Никто не смеет — ни ты, ни я — оскорблять женщину, принадлежащую мне.

— Прости, — тотчас последовал ответ. Девушка скорее почувствовала, чем услышала, как изменилась интонация — став ровнее, серьезнее. Лейв не лукавил, говорил искренне. — Я сказал не подумав… Не должен был. Мои слова пусты и ничего не стоят.

Мягкое прикосновение к плечу вывело Микаэллу из оцепенения, и она впилась растерянным взглядом в ничего не выражающее лицо королевы.

— Мы свернули на короткую дорогу к поселению… — шепотом сказала та. — Не думала, что окажемся свидетелями такого неприятного разговора. Можем уйти, если пожелаешь. В ином случае переживать не о чем... В Архане чутье драконов притупляется. Даже Рейнард не почувствует твоего присутствия, пока не подойдешь к нему вплотную.

Скрытое предложение Тиры продолжить подслушивать Мика восприняла за одобрение и чуть приблизилась к арке. Сердце не успокаивалось — невольно оказавшись раненым, оно продолжало кричать о неправильности подобного поступка, но девушка не слушала, не ощущала чувства вины.

— Осколок не вернет ей жизнь, и ты прекрасно это понимаешь, — сдержанно продолжил Рей спустя короткую паузу. — Она умерла из-за связи, после смерти ей не удалось сохранить и часть души.

— Ты не можешь этого знать. — Мика не видела, но почему-то догадывалась, что Лейв отрицательно покачал головой — не веря, отрицая бьющую по груди правду. — Она как никто другой достойна второго шанса. Рей, ты обещал мне… Я помог тебе, взамен получил камень. Я хочу вернуть ее.

— Эидис тоже достойна вернуться к жизни, — сквозь зубы процедил Рейнард. — Она нужна не одному дракону, а всей Архане, своей дочери… И нам она тоже нужна.

— Ты даже не знаешь, что ее убило!

— Только она сможет об этом рассказать. Это лишь одна из причин, почему она должна вернуться.

— Но не главная причина, по которой ты этого хочешь. — Лейв тяжело вздохнул, с трудом прогоняя часть гнева, но так и не избавившись от жара и напряжения в теле. — Ты просто гоняешься за ней, гоняешься за прошлым, пытаясь заглушить изъедающую тебя боль и чувство вины. Тебя мучает совесть? Когда ты уже успокоишься и поймешь, что ты был не властен над ее судьбой?