Невезуха на все сто

— Без этой стервы, конечно, не обошлось, — гнусно усмехнулся Бульбозавр, — как же без нее? Нет, но если б я знал, чья это квартира! — выпалил он и снова с сердцем:

— Я же до последнего был без понятия! Пока не застукал голубков!.. Ха-ха, на том же месте в тот же час! Ну он-то, конечно, сразу юлить… Мол, он ее только кокаином снабжал, а так она ему до лампады… Лучше бы заткнулся, не доводил… Целее был бы… — Грозный Бульбозавр поник головой.

Все, что я поняла, — Бульбозавра одолевали некие сильные чувства, а не банальная страсть к деньгам, за которую он презирал своего работодателя. А вот конкретизировать их природу я все еще затруднялась. Вроде бы он обвинял Юриса в предательстве, а само предательство как будто бы состояло в общении с Ингой. Честно говоря, похоже на ревность. Да и Борода мне все время втолковывал про нетрадиционную Юрисову ориентацию. Тогда какого же черта Инга… И потом, ну ладно Юрис, он все-таки в мужском стриптизе задницей вертел, а этот-то бычара… Ну все, граждане пассажиры, приехали, конечная остановка. Скоро точно начнем почкованием размножаться. Или этим, как его, клонированием.

Про исчезнувший труп Бульбозавр мне тоже поведал, даже особенно уговаривать не пришлось. Про то, как следил за нами с Ингой той ужасной ночью, как вытащил бездыханное Юрисово тело из лифта и в багажнике вывез за город. А особенно меня поразила заключительная фраза, произнесенная Бульбозавром с отвратительнейшей кривой ухмылочкой:

— Я его в лесу закопал, тут неподалеку, чтобы всегда можно было проведать. Местечко хорошее, сухое, сосны кругом… Хочешь, и тебя там закопаю?

Ну вот, такую душевную беседу испортил! Нужно скорее, скорее увести его от этой крайне неприятной темы.

— А Инга? Где она сейчас? — Я сделала вид, что пропустила мимо ушей его жуткую, а главное — совершенно несмешную шутку. — А с мальчиком что? Он же ребенок, он…

— Не волнуйся, скоро вы все встретитесь. На том свете. И Юрис, и твоя подружка-потаскушка… — заверил меня Бульбозавр. И достал из-за пояса пистолет. — Узнаешь игрушку? Я тоже сразу узнал. Эту пушечку я сам подарил Юрису, а теперь она вернулась ко мне. — Кажется, он немного смягчился. Это потому, что снова вспомнил о Юрисе.

— Вижу, Юрис был тебе дорог. — Я предприняла отчаянную попытку с помощью разговоров оттянуть момент своей «радостной» встречи с Юрисом. Что касается Инги, то против свидания с ней я ничего не имела. Хотя предпочла бы, чтобы оно произошло на этом свете, а не на том.

Но Бульбозавр на мой крючок не клюнул, нацелил Юрисов пистолет прямо мне в лоб и сказал:

— Ладно, передавай от меня привет Юрису. Сложил губы в трубочку, как будто хотел заодно с приветом послать воздушный поцелуй, и… повалился на меня, тяжелый, как осветительная мачта. У меня даже дыхание перехватило, а сверху кто-то истошно заорал:

— Живая, живая, успели!

Я повернула голову набок и увидела озеро, камыши и бегущих ко мне людей. Их было много, и почти никого из них я не знала, кроме Инги, Сережи и мистера Тореро. Опередив всех, он в три прыжка очутился возле меня и сделал озабоченную мину:

— Так… Врача нужно… На что я возразила:

— Поздно. Кажется, у меня уже предсмертный бред.

Да от одной этой мысли у меня мороз пошел по коже. Вот что я вам скажу: если бы по невезению проводились соревнования, я бы точно была многократной чемпионкой.

* * *

Привет из солнечного Виллариба!

— Ну ты и сволочь, Прокопчик! Здорова врать! Зачем дала Юрису ключ? Ты хоть знаешь, кого он ко мне водил? Устроили в моей квартире притон, понимаешь! — Вот в каких выражениях я приветствовала Ингу, когда она навестила меня в больнице на следующий день.

— Да я же не знала, — оправдывалась она, — я понятия не имела…

— А про то, что ушла тогда не в шесть, а в семь, тоже понятия не имела? — гневно вопрошала я.

— Ну, во-первых, все было не так. Я действительно ушла в шесть, а потом вернулась за мобильником. А Юрис, он уже мертвый был! — отбивалась Инга.

— И ты решила, пусть себе лежит, где лежал, — констатировала я прискорбный факт Ингиного малодушия. — Придет Танька — пусть сама разбирается. Ну, спасибо, Прокопчик, век не забуду.

Инга набычилась, замолчала, а потом вдруг ни с того ни с сего лучезарно улыбнулась:

— А я не Прокопчик.

— Ну Сусанин, если тебе так нравится, — прошипела я. — Нашла чем гордиться.

— А я и не Сусанян, — проворковала Инга интригующе.

— Ага, а я не Чижова, а миссис Джеймс Бонд, — кивнула я и покрутила пальцем у виска.

Инга уже открыла рот, чтобы выдать очередную тупую остроту, но тут дверь за ее спиной приоткрылась, и в палату со словами «вижу, больная пошла на поправку» просунулась голова мистера Тореро.

— Это мне снится? — на всякий случай спросила я Ингу.

— Нет, это тебе не снится, — покачала она головой.

— Тогда что он здесь делает?

— Разрешите представиться, капитан Бакланов, — деловито и вместе с тем буднично отрекомендовался мистер Тореро. — Я вас долго не задержу.

— Как это? — Я переводила взгляд с мистера Тореро на Ингу и обратно, все ждала, кто из них заржет первым.

— Вижу, нужно развеять недоразумение, — вздохнул мистер Тореро. — Вас, наверное, смущает наша встреча в «Пеликане»? Это естественно. Так вот, там я был по долгу службы, разоблачал преступную группу наркодилеров. — И уточнил на всякий случай:

— Я понятно выражаюсь?

— Ага, — кивнула я, — более-менее.

— Очень хорошо, — по-казенному обрадовался мистер Тореро. — Тогда у меня к вам буквально несколько вопросов. Уточняющих.

Мистера Тореро интересовало все, что касалось Бороды, Беляша и Лонга, и я прилежно и обстоятельно выложила ему все, что мне было о них известно. Впрочем, судя по непроницаемому выражению его лица, ничего принципиально нового он от меня не узнал. Зато я из его вопросов кое-что почерпнула и даже заполнила с их помощью некоторые пробелы. Ну, например, разобралась с неведомым товаром, за который так переживал Борода. Это были наркотики, ими Юрис исправно и далеко не бескорыстно снабжал клиенток «Пеликана». В том числе Ингу, которая теперь стояла рядом с мистером Тореро такая скромная и невинная, хоть картину пиши. И вчерашнее появление в моей квартире мистера Тореро тоже прояснилось. Это он по следу банды шел, а я-то приняла его за одного из них.

— Эх, зря вы тогда от меня убежали! — по-отечески пожурил меня мистер Тореро. — Хорошо еще, что все обошлось, а то могло быть и хуже.

— Могло, — согласилась я, вглядываясь в хитрющую Ингину физиономию. Меня почему-то не покидало ощущение, что она готовит мне какой-то подвох.

— Ну выздоравливайте, — пожелал мне мистер Тореро и поднялся со стула.

— И это все? — разочарованно подумала я вслух, провожая его долгим взглядом.

— Не все, не все, — защебетала Инга, — сейчас будет еще один сюрприз, самый главный. — И захлопала в ладоши. — Раз, два, три — елочка, гори!

При чем тут елочка? Крыша у нее не в порядке, что ли?

Дверь распахнулась, но елочки за ней не обнаружилось. Зато обнаружился Отто. Ну все, сейчас полезет с объяснениями, обреченно подумала я.

— Это Отто Кетлинг, — торжественно объявила Инга, чуть не лопаясь от счастья.

— Надо же, а я и не знала. — Я не выразила особенной радости.

— А теперь спроси, как моя фамилия? — потребовала от меня Инга.

И чего, спрашивается, лезет к больному человеку со всякими глупостями?