Невидимый
Шрифт:
Юхансон вздохнул и покачал головой. Стенберг продолжил:
— Мы объяснили ситуацию. Он оделся и попросил разрешения позвонить. Мы отказали и повели его в машину. По дороге в город он жаждал общения. Хотел знать, взяли ли мы его товарищей, спрашивал все время, подозревают ли кого-то еще или только его. Но мы не отвечали.
Стенберг замолчал.
— Это все? — поинтересовался Форс.
— Не совсем, — сказал Стенберг. — Мы вышли в сад и сняли с веревки пару брюк. Они были влажные. Я спросил, надевал ли он эти брюки в последнее время, и мать сказала, что он носил их
— Что-нибудь еще? — спросил Форс.
— Я думаю, это все.
— У него есть кролик, — вставил Юхансон. — Никогда не видел такого огромного кролика. Он все время жрет, в комнате все обгрызено: и углы, и дверцы.
Юхансон огляделся, как будто ждал аплодисментов. Мартинсон глубоко вздохнул.
— А что обнаружено при экспертизе? — спросил Форс.
— Мы нашли пятна на скамье. Это может быть кровь. Мы взяли пробы. Во второй половине дня мы узнаем, что это такое. Кроме того, я хотел бы исследовать пятна на шнурках.
— На каких шнурках? — сказал Форс.
— На ботинках девчонки, — пояснил Юхансон.
— Если это кровь, то необходимо выяснить, чья она, — сказал Форс. — Позаботьтесь, чтобы мы получили пробу крови Хильмера Эриксона. Велосипед сейчас доставят, я хочу, чтобы вы взглянули на него.
— Что мы будем искать? — поинтересовался Юхансон.
— Не знаю, — сказал Форс, — посмотрим.
Мартинсон поерзал на стуле, положил одну ногу на другую, уронил газету и поднял ее. Затем Форс рассказал о том, как они брали Тульгрен.
— Чертова стирка по субботам, — пробормотал Юхансон. — Никогда не понимал, почему нацисты такие чистюли.
— Каковы наши дальнейшие действия? — спросил Нильсон.
Форс откинулся на стуле, сцепил ладони на затылке и потянулся:
— Мы с Карин допрашиваем мальчишек. Начнем с Мальмстена, затем на очереди Бультерман, и закончим с Тульгрен. Не забудьте про Стремхольм, ее нужно сменить.
Нильсон кивнул.
— Стенберг и Юхансон выяснят, что за пятна на скамейке и шнурках. Осмотрите велосипед. Не забудьте взять образец крови Эриксона. Поспросите Леннергрена вам посодействовать.
— Ничего нс выйдет, — вздохнул Стенберг и покачал головой.
— Поговорите с Леннергреном, — повторил Форс, — его дочь возглавляет лабораторию.
— Надо же, а я думал, она врач.
— Ну, за дело, — сказал Форс. — Нильсон приведет Мальмстена. Мы с Карин будем в нашем кабинете.
— Слушаюсь, — Нильсон встал.
— Трудно будет сразу же получить результаты анализа крови, — пробормотал Юхансон.
— Постарайся, — произнес Форс, пытаясь скрыть раздражение.
Все встали и вышли из комнаты. Мартинсон прихватил с собой измятое приложение к «Ежедневным новостям».
Допрос
В кабинете Форса и Карин Линдблум было два окна. Каждый полицейский имел свой стол и стул на пяти колесах с подвижной спинкой, книжную полку с телефонными справочниками, сборниками законов и двумя дюжинами папок и телефон. Ноутбук был общим. На подоконники Карин поставила цветы. Их большие зеленые листья закрывали пол-окна. Для поливки
цветов там же стояла бутылка из-под немецкого белого вина. В комнате было еще два жестких стула, один перед письменным столом Карин, другой около запертого шкафа, где полицейские хранили запасные комплекты одежды. Кроме одежды, на своей полке Карин хранила несколько полотенец, шампунь и лосьон для лица, зубную щетку и пасту.Форс сел за свой стол, открыл ящик и достал магнитофон. Проверил батарейки и поставил его на стол. В этот момент Нильсон привел Хенрика Мальмстена.
Не говоря ни слова, Нильсон вышел и закрыл двери. Карин заняла место за своим столом. Форс указал парню на стул около шкафа. Мальмстен подошел и сел. Карин и Форс рассматривали его.
Затем Форс нагнулся к микрофону.
— Начинаем допрос по делу об исчезновении Хильмера Эриксона. Допрашиваемый Хенрик Мальмстен… — Форс прервался. — Пересядь к столу и сядь так, чтобы ты мог говорить в микрофон.
Хенрик поднялся, взял стул за спинку и переставил его ближе к столу Форса, сел и нагнулся. Форс придвинул микрофон ближе к Хенрику.
— Допрос ведет инспектор криминальной полиции Харальд Форс в присутствии инспектора криминальной полиции Карин Линдблум.
Форс сделал паузу и посмотрел на Хенрика Мальмстена. Мальчишка был очень бледен.
— Назови свое имя, дату рождения, адрес, номер телефона и имена родителей.
Хенрик Мальмстен облизал верхнюю губу и сказал все, о чем спросил Форс.
— Тебе шестнадцать лет, не так ли?
Хенрик Мальмстен кивнул.
— Ты должен отвечать вслух, — напомнил Форс. — Да или нет?
— Да.
— Что «да»?
— Мне шестнадцать лет.
— Когда ты в первый раз встретил Хильмера Эриксона?
— В первом классе.
— Тебе тогда было семь лет?
— Да.
— Скажи это.
— Мне было семь лет.
— То есть ты знаешь Хильмера Эриксона девять лет?
— Да.
— Каким был Хильмер, когда он ходил в начальную школу?
— Что?
— Отвечай на вопрос.
Хенрик Мальмстен помолчал минутку.
— Я не знаю, что отвечать.
— Как ты относился к Хильмеру, когда вы были маленькими?
— Я забыл.
— Что ты забыл?
— Как я относился к Хильмеру.
— Но вы же ходили в один класс?
— Да.
— Сколько лет?
— Девять.
— И ты забыл?
Хенрик молчал. Он смотрел в стол.
— Ты что-нибудь помнишь про Хильмера?
Хенрик смотрел в стол и молчал.
Форс сунул правую руку в карман, достал в кулаке несколько коричневых листьев и бросил их на стол перед Хенриком.
Хенрик уставился на листья как завороженный. Форс заметил, что парня начало трясти, и кровь отхлынула от его лица.
Форс потянулся за папкой, которую получил от Хаммарлунда, открыл ее и достал большую цветную фотографию.
— Вот этот снимок сделан в больнице сегодня утром. Ты видишь, кто это?
И Форс положил фотографию на листья прямо под нос Хенрика.
— Тут снята только часть лица, но ведь можно узнать, кто сфотографирован?
Хенрик молчал, но его трясло так, что он еле сидел на стуле.