Невинная для палача

– Ты можешь говорить что угодно. Я в это не верю!

Мне кажется, что это главный камень преткновения между нами. Не то, что я дочь прокурора, а он бандит. Не разница в возрасте и взглядов. Даже не то, что Валид ведёт себя как мудак девяносто девять процентов времени.

Один процент – он спит, видите ли.

А именно мой отец. То, что Палач настойчиво пытается убедить меня в невозможном. Я ведь даже не знаю, как спорить. Потому что это разговор со стенкой.

И то, толку было бы больше.

Я кусаю губу, кровь пульсирует под тонкой кожицей. Смотрю вниз, на свои коленки. Глотаю любые слова, молчу. Пусть говорит, я знаю правду. Я не могу больше доказывать что-то…

Да, Палач и раньше намекал, и со своим «якобы» вечно влезал. Не в первый раз, наверное, не в последний. Но почему-то сейчас это задевает невероятно сильно.

Если тысячу раз повторить одно и то же, то кто-то начнёт верить.

А я не хочу сомневаться в папе, никогда.

Но Палач говорит так уверенно…

Со злостью, впитанной в кровь обидой. Будто действительно ненавидит прокурора именно за это. Не за срок, а что он был незаконно осуждён. И звучит настолько уверенно, что…

Нет!

– Обиделась, малая? – Валид хмыкает, возвращая ладонь на моё колено. Но касается мягко, невесомо. Будто… Извиняясь? – Я ж по факту базарю. Не стоит принимать близко к сердцу.

– А если я твоего отца уебаном назову?! Не обидишься?!

– Так он реально уебан.

Мужчина спокойно пожимает плечами, возвращая внимание на дорогу. Его весёлый настрой бесит, я снова отталкиваю ладонь Валида. Моё единственное оружие – это отказать в какой-либо близости.

Но Палачу на это плевать. Он легко перехватывает мою руку, обхватывает ладонь своими длинными пальцами. Сжимает так, что вырваться невозможно.

Жар чужого тела проникает под мою кожу, обволакивает атомы тела. Я не могу справиться с собственными ощущениями. Они бурьяном разрастаются внутри, не вырвать.

– Почему? – я спрашиваю, стараясь отвлечься от собственных ощущений. Таких противоречивых и сложных. Высшая математика была куда проще. – У тебя плохие отношения с отцом?

Валид кривится, словно я задала неприятный вопрос. Сжимает челюсть так сильно, что я почти слышу скрежет его зубов. Мужчина явно не хочет говорить о личном, с трудом пропускает меня туда.

А я с каким-то необъяснимым рвением пытаюсь пробраться. Хочу понять лучше мужчину, найти какие-то объяснения, которые бы совпали с моими взглядами.

Так остро, так дико необходимо просочиться внутрь. Его головы, души, сердц…

– Так расскажешь? – спрашиваю поспешно, пока мысли не завели меня не в то русло. – Или моего отца обсуждать можно, а твоего нет?

– Я вечно забываю, насколько журналюги заебистые люди. Всё тебе интересно?

– Ты только о пошлостях думаешь, я – о новой информации. У каждого свои недостатки. Потом целую книгу издам. «Почему люди преступают закон. Проблемы отцов и детей». Бестселлер будет.

– После книги про твоё похищение или перед?

– Объединю.

Язвлю, а Валид широко усмехается. Я впиваюсь взглядом в мужественное лицо. Впервые замечаю, что справа есть небольшая ямочка. Её почти незаметно за густой щетиной, но теперь я вижу.

Залипаю.

А Палач улыбается всё шире, стреляет в меня короткими взглядами. Вижу на дне его темных омутов блеск, вспыхивающие огоньки. Которые манят, гипнотизируют.

Как настолько красивый мужчина может быть таким мудаком?

Черт меня забери из этого дурдома.

Когда я этого викинга начала считать красивым?

– Не забудь момент, где я тебя на капоте трахнул, – Валид пошлит в своей манере, разрушая всю магию момента. – Отвечаю, читателям зайдёт.

– Не собираюсь выдумывать.

– Как скажешь.

Мужчина просто кивает, а я даже теряюсь. Всё? Никаких больше пошлых комментариев, намёков? Так просто соглашается?

Джип начинает тормозить, и я оглядываюсь. Пытаюсь понять, где именно находится дом друзей Валида. Но вокруг только деревья, а после мужчина вообще тормозит на просёлочной дороге.

– У нас пикник? – спрашиваю, чувствуя затаившееся беспокойство. – Почему мы остановились, Валид?

– Разве непонятно? – разворачивается ко мне, закидывая руку на моё плечо. Наклоняется. Губы пощипывает от его близости. – Чтобы тебе выдумывать ничего не пришлось.

Валид хочет…

Охаю, когда до меня доходит. Что именно мужчина собирается сделать, чего он хочет. Его последние слова заели на повторе у меня в голове.

«Не забудь момент, где я тебя трахнул на капоте».

Но этого не было, а теперь…

Теперь будет?

Каждый раз, когда эта мысль делает новый круг по мозгу, в меня всё больше охватывает мандражом. Всё пульсирует внутри. Растекается теплом по венам.

Как Палач может влиять так на меня? С первой встречи, с первого взгляда. Я ведь тогда тоже замерла, не могла двигаться, когда мужчина рядом.

Только раньше это было из-за страха.

– Так что, – шепчет мне в губы, задевает их. У меня от жара и запаха голова кругом идёт. – Будем в жизнь воплощать?

– Я лучше выдумаю, как тебя придушила, – также тихо отвечаю, отчаянно глотаю кислород. – Во всех красках.

– Ты можешь попробовать. Я ведь сразу говорил, что ты извращенка.

Валид подается вперед, успевает прихватить зубами мои губы. Сотни электрических разрядов бьют по телу. Но я отклоняюсь, отворачиваюсь. Ладошкой упираюсь в грудь.

– Не смей.

Шиплю.

Порочное возбуждение смешивается со злостью. Как он может так поступать? То говорит грубости, то моего отца оскорбляет, то теперь собирается заняться сексом.

Я свожу ноги, коленки стукаются друг о друга. Обнимаю себя за плечи в попытке спрятаться. Не подпустить Палача к себе, потому что если сейчас между нами что-то произойдет – я предам себя.

А я не собираюсь.

Моя ненормальная тяга и бушующие гормоны не служат оправданию

– Что за дела, лапуль? – Валид сжимает пальцами мой подбородок, разворачивая к себе. – Решила хвостом крутануть?

– Ты думаешь, что после всего, что ты наговорил – я тебе сейчас дам?

– Ну… Да?