Невинность с секретом

— Сколько ещё просителей? — скинув туфли и радуясь, что этого не видно под длинной юбкой, уточняю я.

Пятая точка на жёстком троне уже давно кажется деревянной, а спину ломит от усталости, но обязанности королевы я стараюсь выполнять безукоризненно. В конце концов, это единственный доставшийся мне утешительный приз. Есть ещё один, но о нём лучше не распространяться.

— Ещё леди и лорд Илнан, затем лорд Хозом…

— Опять? — едва сдерживаю стон. — Он на приём к королеве как на работу ходит!

— Вот и я об этом подумала, — немного привыкшая к некоторым моим словечкам, хмыкает Габель. — Надо его наградить почётной должностью. Похлопотнее.

— Вы умница, — прячу улыбку и величественно киваю новым просителям. — Эту энергию нужно направить в правильное русло.

— Ваше Величество! — прерывает нас церемониймейстер. Он кланяется, всем видом извиняясь за вторжение, и докладывает: — Прибыл король Фарамана с наследником.

— Ой, — шепчу я и с несчастным видом смотрю на Габель. — Бежим к портнихе?

— Поздно, — вздыхает она и с улыбкой объявляет: — Приём жалоб окончен.

Небольшой ропот быстро стихает, когда вышколенные слуги деликатно выпроваживают леди и лордов, и в зал, сверкая доспехами и улыбкой, врывается Грибун. Юный принц, что сопровождает его, — уменьшенная копия своего отца. Мальчик даже вступает в разговор раньше своего коронованного родителя:

— Могу я просить руки Вашего Величества?

— Что? — смеюсь я, и, судя по побелевшему лицу и поджатым губам, это жестоко оскорбляет честолюбивого ребёнка.

— Его Высочество хотел сказать, что признателен вам за участие в его судьбе, — пытается исправить казус король Фарамана и строго смотрит на сына. — А то, что ты произнёс, — мои слова!

— По дороге в Тамсин вы упражнялись в актёрском мастерстве? — перевожу неприятную ситуацию в шутку. — Браво, игра удалась, но теперь вы мечтаете отдохнуть. Леди Итлеси покажет ваши покои. А меня, прошу извинить, ждут неотложные государственные дела. Увидимся завтра на балу.

Поднимаюсь и не забываю надеть туфли. Улыбаясь вежливо, но холодно, удаляюсь через двери, которыми можем пользоваться лишь мы с Габель. Выдыхаю с облегчением и спешу в свой кабинет. У меня выдался лишний час свободного времени, — роскошь в последние дни! — и я не намерена упускать шанс разобраться в том, что на самом деле произошло в замке Леастера.

Падаю в мягкое кресло и на миг откидываюсь на спинку, закрываю глаза. В такие редкие минуты я представляю его. Тагел пристально смотрит на меня, будто ждёт ответа, но я не могу его дать. Увы, это в прошлом. После того, как я призвала силу Имори в замке Леастера, меня выбросило. Переместило во дворец короля.

Я открываю глаза и смотрю на заваленный вещами стол, перебираю рисунки и скорые наброски, касаюсь кончиками пальцев фиолетового кулона. Камень Имори холоден, как всегда… Теперь всегда. Как сердце Тагела, который узнал, кто я на самом деле.

Я расправляю свиток с докладом лорда, что живёт недалеко от замка сына Нибба. Судя по нему, иен Вудраф, встав на крыло, отбыл в свой удел, а иен Огаут направился в свой замок верхом. С чужим торном и молодой служанкой.

Лицина.

Я вздыхаю, скучая по девушке, как раздаётся стук в дверь.

— Входите, Габель, — приглашаю, уверенная, что лишь советница может потревожить меня здесь. — Проблем с Его Величеством не возникло?

— Только с его сыном, — смеётся она, но осекается и замирает у стола.

— Что? — улавливаю я перемену и нервно улыбаюсь: — Неужели наследник решил обратить своё внимание на другую богатую вдову?

Она качает головой.

— Поймали Ревон. — Я машинально сжимаю кулаки, сминая рисунок. Советница кладёт мне руку на плечо и сочувственно продолжает: — Она во всём призналась. Но не переживайте, служанка ваших родителей. — Она сжимает губы на миг и поправляется: — Родителей леди Лексии, конечно. уже никому ничего не расскажет.

— Что с ней? — холодею я.

Как бы то ни было, я не желаю смерти той, что помогала настоящей Лексии поджигать замок Риасант. Как выяснилось, после визита к родителям девушки наследного принца Тамсина молодая леди и решилась на сложную игру. Чтобы стать женой красавца и надеть корону, не пожалела жизни своих родных. Для того чтобы проникнуть в замок Леастера и в его сердце.

А череп дракона, что висел на стене, был семейной реликвией. Именно в нём когда-то нашли свиток с легендой, как Имори наказывает своих провинившихся сыновей. И в кости же, когда с помощью нескольких воинов этот кошмар сняли со стены, нашлась искомая закладная принца Леастера.

Что и позволило мне объяснить двору, почему драконы казнили младшего Нибба. И умолчать, что, скорее всего, принца прикончил удар одной перепуганной служанки. Ни опровергать, ни подтверждать иен Огаут этого не станет, ведь властелин — закон удела! Его власть неоспорима и решения не обсуждаемы.

Я тоскую по Тагелу каждый день! И я ему очень благодарна за то, что забрал Лицину с собой. Если найдётся свидетель её нападения, несчастную ждёт казнь.

— Её очень потрясло, когда вы попросту растаяли в воздухе, — вздыхает Габель. — В ужасе сбежав из королевского замка, она несколько дней пряталась в подвале дорожного трактира. А когда увидела стражников… Боюсь, это послужило последней каплей. Стоило моему поверенному отвлечься, девушка откусила себе язык и умерла прежде, чем успели вызвать целителя.

— Какая страшная смерть, — невольно содрогаюсь я.

— Кстати, целителя мой поверенный узнал, это Нуолис, — положив на стол несколько заполненных мелким почерком листов, продолжает вдова. — Желаете с ним побеседовать?

— Не очень, — признаюсь я. — Но стоит это сделать. Можете привести его?

— Конечно. — Она приседает в реверансе и исчезает на некоторое время.

Я открываю толстую книгу, в которой делаю записи, и добавляю ещё несколько строк. Недостающие кусочки пазла складываются в весьма неприглядную картину. Судя по донесению поверенного леди Итлеси, настоящая Лексия действительно покупала редкие снадобья, и старик, продающий их, вспомнил об одном весьма опасном. Видимо, девушка неправильно рассчитала дозировку, когда инсценировала нежелание отдавать невинность дракону.

Теперь всё это в прошлом. Принц мёртв, замок его почти разрушен, земли по большей части проданы, слуги разбежались.

Мне повезло, что иен Вудраф, получив через меня послание прародительницы драконов, забыл о мести и не стал требовать часть удела Тагела. Закладная теперь лишь доказывает расточительство принца и его вину в мятеже лордов королевства Фараман.

И напоминает мне, что я победила. И проиграла.

Если бы я действительно была важна Тагелу, он бы меня не отпустил. Полетел бы за мной, отыскал, овладел, и больше бы мы не расставались. Но он вернулся в свой замок и предпочёл забыть о женщине из другого мира. О чужой. Ведь я сама произнесла не то, что он хотел слышать. И не то, что хотела сказать.