Невольница. Книга 2

Элли кивнула и встала. Я следом за ней, не очень понимая, что он задумал.

— Эшер не хочет, чтобы мы слишком много знали об этом деле, — объяснила Элли, когда за нами закрылась дверь. — Это может быть опасно для нас самих. Мы не Скотты, у нас нет тех же привилегий. Он наверняка задаст им вопросы о личности убийцы, и лучше нам держаться подальше от этой истории.

Я с любопытством спросила:

— А почему Кайл не предложил мне подписать контракт?

— Потому что ты не работаешь на сеть, а значит, если ты совершила убийство, сеть здесь ни при чем. Я невольница Бена, который, кстати, тоже подписал контракт, как и Киара.

Я вздохнула. Я не могла дождаться конца собрания, я должна была встретиться с его гневом, который рано или поздно рванет.

— Тебе удалось с ним поговорить?

— Нет…

Прошел почти целый час, прежде чем дверь большой столовой снова открылась. С бьющимся сердцем я в тысячный раз повторяла слова, которые репетировала все это время.

Эшер, я хотела узнать, как у Шона дела, и сказать ему правду, ничего больше. Я соврала тебе, потому что боялась твоей реакции… Я хотела сказать ему правду, ничего больше. Я соврала тебе, потому что боялась твоей реакции…

— Картер, идем? — спросил Кайл, выведя меня из задумчивости.

Мой взгляд упал на Эшера, который тоже выходил из столовой. Суровым кивком он велел мне следовать за ним. Еще раз попрощавшись с Элли и Кайлом, я вышла из резиденции Роберта Скотта и направилась к машине его сына.

Я залезла в салон, и Эшер тронулся с места, не сказав мне ни слова.

— Эшер…

— У меня нет желания разговаривать.

Я теребила пальцы, с ужасом прикидывая его возможные реакции. Перебрала кучу сценариев, и все они заканчивались одинаково: он говорит, что напрасно вернулся ко мне. От этих жутких мыслей тоскливо сжималось горло.

С одной стороны, я понимала его отношение к моему вранью, но с другой — оно меня злило, потому что Эшер даже не дал мне объясниться.

Через несколько бесконечных минут в ледяном молчании мы приехали домой. Я открыла дверь и зажгла свет. Услышала, как закрылась входная дверь, и сделала глубокий вдох, прежде чем повернуться к нему.

— И долго ты собираешься молчать?

— А ты долго собиралась мне врать? — выплюнул он вместе с убийственным взглядом.

— Это действительно не то, что ты думаешь.

— Хватит уже! — насмешливо фыркнул он, стаскивая кожанку. — Это всегда не то, что я думаю, пока в один прекрасный момент не становится именно тем, что я думаю. Старая песня, я выучил ее наизусть, Элла: ты не первая, которая со мной такое прокручивает, и уж точно не последняя.

Я старалась как могла сохранять спокойствие. Ни в коем случае нельзя было сорваться — тогда он разозлится еще больше.

— Ладно, тогда что же ты думаешь?

Я поморщилась, услышав его язвительный смех. Он взбесился не на шутку.

— Я думаю, что ты держишь меня за идиота, Элла! Видишь ли, я не понимаю, почему ты ему позвонила и почему соврала мне.

Его кулаки сжались.

— Я звонила узнать, как у него дела и…

— ЧТОБЫ ЧТО СДЕЛАТЬ, МАТЬ ТВОЮ?

От его вопля у меня сердце чуть не выскочило из груди. Ну вот гнев и рванул. Этого было не избежать.

И хотя я не подала виду, меня обуял ужас.

— Потому что он мой друг! — попыталась я защититься. — Ты что, и правда устраиваешь сцену, потому что мне захотелось узнать, как у него дела? Прости, что я тебе соврала, каюсь, но я не буду извиняться за то, что попыталась вести себя по-дружески.

Он ошеломленно посмотрел на меня:

— Твой друг? Правда? Друг, который хочет тебя трахнуть…

— Нет! — устало перебила я. — Прекрати…

— ТВОЮ МАТЬ, ЭЛЛА, ТЫ ДЛЯ НЕГО ПУСТОЕ МЕСТО, ПОНЯЛА? — снова взорвался он. — Ему тоже начхать на тебя, а ты хочешь узнать, как у него дела?

«Ему тоже».

Горло сдавило еще сильнее. Его слова ранили меня в самое сердце, и мое хладнокровие дало трещину.

— Ты ничего не знаешь о наших отношениях, — яростно возразила я. — Это только ты так думаешь, Эшер. Я хотела…

— Я знаю, какие отношения у вас были с его точки зрения! — гневно взревел он. — В чем твоя сраная проблема? Он хотел тебя трахнуть, а теперь больше не желает видеть тебя, потому что, слава богу, переключился на что-то новенькое! Он никогда не считал тебя другом.

Его уверенность разнесла то внешнее спокойствие, за которое я безнадежно цеплялась. Мне жутко хочется отрезать тебе язык, Эшер.

— Он не хотел меня трах…

— Правда? Ты так уверена?

Он достал телефон, дрожа от бешенства, а я дрожала от страха и гнева. Напряжение нарастало с каждой секундой.

Голос Шона нарушил тишину, и я в изумлении выслушала разговор, который, как я догадывалась, Эшер записал.

— Ты говоришь об Элле? Нет… Это в прошлом, — со вздохом сказал Шон.

— О, сочувствую.

— И напрасно, я не хотел ничего серьезного. Она достаточно красива, чтобы ее трахал кто-то вроде меня… но не настолько, чтобы быть с кем-то вроде меня».

— Видишь? Или тебе нужны еще доказательства? — рявкнул он, швыряя мобильник на диван. — До меня по-прежнему не доходит, почему ты мне соврала!

В ушах звучал надменный голос Шона, и я едва сдерживала слезы. Я почувствовала, что меня предали, и сердце сжалось.

— К тому же я дал тебе шанс сказать правду, но ты решила, что лучше… ЧЕРТ, ПОЧЕМУ ТЫ МНЕ СОВРАЛА, ЭЛЛА?

У меня не осталось сил ни говорить, ни оправдываться. Мне было так паршиво… Я такая наивная. Я ведь думала, что… и правда ему нравлюсь…

— Он… Он… тебя привлекает. Да? Тебе хочется быть с ним?

Слова Эшера ударили меня наотмашь. Я вернулась в реальность и выпучила глаза. Что?

— Почему ты соврала, если между вами ничего не было, Элла? Твою мать, скажи мне наконец правду!

Я онемела, словно язык парализовало от этой бредятины, которую он нес так яростно и в то же время отчаянно.

— ГОВОРИ ЖЕ, ЧЕРТ! ПОЧЕМУ ТЫ МНЕ СОВРАЛА, ЕСЛИ ХОТЕЛА «ТОЛЬКО» УЗНАТЬ, КАК ЕГО СРАНЫЕ МУДАЦКИЕ ДЕЛА?!