Невская битва

— Вот те раз! — фыркнул князь Андрей. — Хоро­шее начало! Это, стало быть, по-вашему, «здравствуй­те»? А что же двое других не здороваются?

— Аз есмь посол от великого государя, короля Сверижского королевства Эрика Эрикссона Леппе, — надменно заговорил гонец. Речь его звучала вполне по-русски, хотя и с небольшим и будто бы даже наро­читым искажением. — Мое имя Янис Бесстрашный. Со мною знаменитые рыцари — Магнус Эклунд и Пер-Юхан Турре.

— Вот именно, что Пердурре, — чуть слышно прохихикала Феодосия.

— Я Александр, сын Ярослава-Феодора, великого князя Русского, который ныне пребывает в стольном граде Киеве, — произнес громко Андрей, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться на матушкину шутку. — Приветствую послов короля Эрика и прошу

прощения за то, что русское приветствие не отличает­ся такой изысканностью, как свейское.

— Прежде всего я должен удостовериться в том, что разговариваю действительно с конунгом Алексан­дром, — нагло сказал гонец Янис. — В Новгороде не­сколько человек мне сказали, что князь Александр и его дружина вчера покинули город для того, чтобы идти и сражаться с нашими войсками.

— Сие есть неправда, — ответил князь Андрей, не моргнув глазом. — Аз есмь Александр, а дружина моя и впрямь отправилась вчера в сторону Ладоги и далее, чтобы усмирить взбунтовавшееся племя весичей, которые противятся свету Христовой истины.

А что до новугородцев, то я нарочно пустил слух, буд­то я сам отправился вместе с дружиной, и даже послал вместо себя человека, похожего на меня. Хочу прове­рить, как жители Новгорода ведут себя в мое отсутст­вие, и своими глазами увидеть, преданы ли они мне или неверны. Посему никто из новгородских жителей не скажет вашему посольству, что я здесь, на Городи­

ще, и вас троих прошу не выдавать моей хитрости. А если вы проболтаетесь, я повелю нагнать вас и про­держу в заключении до тех пор, пока дружина не вер­нется из весьских земель.

— Обещаем не сказывать никому, — с надменной усмешкой ответил посол Янис и вновь огласил палату шумным воздухоизвержением.

— Принимаю сей трубный глас иерихонский как лучшее скрепление твоей клятвы, — улыбнулся князь Андрей, и по палате пробежал веселый смех.

— Полагаю, тебе станет не до смеха, когда ты про­чтешь грамоту от мейстера Биргера Фольконунга и епископа Томаса Абосского.

— О Боже! У них еще и епископ Абосский! — сно­ва, но уже громче, прыснула Феодосия Игоревна. Это многие услышали и вновь рассмеялись. Невозможно было терпеть чванливые лица послов и все их наглое поведение.

— Подтверждает ли великая княгиня, что сей муж есть ее истинный сын Александр? — спросил го­нец Янис, не обращая внимания на веселье русичей.

— Да я на Библии готова поклясться, что он есть истинный мой сын! — возмутилась Феодосия и при том не солгала.

— Мне приходилось однажды видеть великую княгиню Феодосию, и потому я верю, — сказал на­глый Янис, снял наконец правую руку с цевья своего меча, залез в сумку, висящую у него на плече, извлек оттуда скрученную в свиток грамоту Биргера и протя­нул ее боярину Федору. Тот подошел к Андрею Ярославичу и передал грамоту ему.

— Слышал я, что конунг Александр Ярослафович умеет читать по-нашему, — продолжая как бы наро­чито искажать русскую речь, произнес гонец Янис. — Посмотрим, сможет ли он прочесть грамоту.

Князь Андрей на сей раз смутился. В отличие от брата, он до сих пор не усвоил ни одного языка, кроме русского, и, когда он развернул грамоту, латинские буквы так и заплясали в его глазах непонятицей.

Но ему никак не хотелось опростоволоситься, и он сде­лал вид, будто читает грамоту. О содержании можно было догадаться — свей бросали вызов, и Андрей ра­зыграл удивление и огорчение, нахмурил брови, от­бросил грамоту в сторону, Феодосия подхватила ее, развернула и стала читать. Она, в отличие от своего сына, была сведуща в разных грамотах.

Андрей Ярославич грозно встал со своего кресла и произнес:

— Передай своему господину, что я готов с ним сразиться! Я рад, что он так смело вызывает меня на бой. Жаль, что дружина моя отправилась в весьские земли, иначе я бы сегодня же начал сборы и завтра же выступил в полк. Теперь мне понадобится три-четыре

дня, но пусть твой местер знает, что через пять дней мы встретимся с ним и по-мужски опознаем, кто есть сильнейший лев — русский али свейский.

— Возможно, Александр хочет передать местеру Биргеру Фольконунгу свою ответную грамоту? — спросил Янис.

— Незачем, — отмахнулся Андрей Ярославич. Уж написать-то по-латынски он точно бы не сумел. — Мо­жете вернуться к своему Биргеру. Скажите, я рад буду сразиться с таким благородным воякой, особенно если он столь же искусен в пускании благоуханных возду-

хов, как ты, коего он послал ко мне, как видно, не слу­чайно.

— Хорошо, я все передам моему господину, — ух­мыльнулся Янис и легонько поклонился. При этом он в третий раз удивил всех своим искусством, но теперь уже никто не посмеялся. В глазах у всех, кто был в па­лате, светилось жадное желание наброситься на свеев по первому знаку Андрея и разорвать наглецов в кло­чья.

— Ступайте, — сказал гонцам князь Андрей. — Перед дорогой вас накормят со всеми приличиями. Я распоряжусь, чтобы дали побольше гороху.

Глава десятая

ЛАДОГА

В это самое время, когда мнимый Александр бесе­довал с наглыми посланцами Биргера, истинный князь Александр Ярославич снова стоял на носу своей ладьи и с удовольствием наблюдал, как все ближе ста­новятся очертания Рюриковой столицы. Здесь, как и в Новгороде, было солнечно, омытые вчерашним дождем берега реки так и сияли сочной смарагдовой зеленью. Встающие слева по борту судна дома и башни радовали глаз своей крепостью, но краше всех вырас­тал величественный белокаменный Георгиевский со­бор, увенчанный серебряным куполом.

— А правда ли, Славич, будто сей храм в честь приснопамятной победы над свеями же и воздвиг­нут? — спросил отрок Савва.

— Правда, — сказал другой оруженосец Алексан­дра Ратмир.

— А я не тебя спрашиваю, олух! — сердито огрыз­нулся Савва.

— Что вы за люди! — осерчал на них Алек­сандр. — Неужто нельзя мирно жить? Неужто мы, русские, не можем без того, чтобы не мутузить друг друга?

— Да я-то тут при чем! Это все Савка! — обиделся Ратмир.

— Кому Савка, а кому Савва Юрич, — отозвался соперник.

— Аки дети, ей-богу! — покачал головой Алек­сандр.

— А Христос и заповедовал: «Будьте аки дети, — сказал Савва.

— Ну не в таком же разумении, чтобы по-детски вздорить друг с другом! — У Александра уже вовсю че­сались кулаки хорошенько избить чересчур ершисто­го Савку. — Как же я тебя измордую, Савка, только дай срок, вернемся с победою в Новгород!

— Сам же строжишься, что деремся, а сам же и драться намерен… — обиженно проворчал отрок.

— А про ту победу над свеями до сих пор тут все помнит — и деревья, и травы, и даже облака, — сказал князь Александр, вздыхая с благоговением и мечтая о том, чтобы повторить ту победу. — Сей град Ладога искони славен на Русской земле. Наши наидревлей-