Незаконный наследник: стать собой. Том 1 и Том 2

— Вынос торта — это всегда очень волнительно, не так ли? — я покосился на Анну, которая подошла ко мне, держа бокал с вином в руке.

— Возможно, — я слегка кривил душой, потому что не видел в обычном торте ничего необычного.

— О, вино, винишко, словно для меня здесь стоит, — я резко повернулся, чтобы увидеть, как дед потянулся за оставленным Вольфом бокалом.

— Не... твою мать, — я опустил руку, потому что останавливать деда было уже поздно. И тут увидел, как к нам идет Вольф. — Дай сюда, — выхватив из рук Анны бокал, я поспешил плеснуть в него такого же красного и терпкого сока, который недавно пил, и протянул бокал под удивленным взглядом девушки Вольфу. — Держи, я что весь вечер буду держать твое пойло? Думаю, ты уже можешь его выпить, — я криво улыбнулся. Подозреваю, что простое самовнушение и уверенность в том, что он выпил именно возбуждающий состав, сделают свое дело, а дальше молодость и две красотки сумеют его настроить на нужный лад.

— Да я за ним и шел, — кинул Вольф. — Все равно этому средству нужно почти сорок минут, прежде, чем он начнет действовать, — и он лихо опрокинул в себя бокал под удивленным взглядом Анны. — Ух ты, интересно, что это за вино? Давно ничего подобного не пил.

К счастью, от меня не требовался ответ, потому что толпа вокруг нас нарастала, вперед вышла Елена — мать Вольфа, а дверь открылась на всю ширину и в проеме оказался огромный торт. Он едва помещался в дверной проем, к тому же в полутьме, откуда его вытаскивали, было сложно определить, что же он собой представлял. Но вот когда он появился полностью... Я наклонил голову, разглядывая это произведение искусства. Особенно мне понравилась стриптизёрша венчающая торт. Фигурка была выполнена с такой скрупулезностью, что казалось, еще немного и она крутанется вокруг шеста. Присмотревшись, я увидел множество женских фигурок в весьма откровенных нарядах и позах по бокам этого гигантского шоколадного великолепия. А у Елены, оказывается, весьма интересный вкус и взгляд на некоторые вещи, никогда бы не подумал. Я наклонил голову, чтобы получше разглядеть одну из фигурок.

— Какого дьявола? Что это такое? — в абсолютной тишине голос Елены прозвучал набатом. М-да, это я о ней рано так хорошо подумал. — Где распорядитель?! — она буквально завизжала.

— Ой, мать моя женщина, как здесь скользко! — вторил ей грубый мужской голос. Головы всех гостей, как одна повернулись в сторону вопившего мужика. Этот самый мужик, а я, кажется именно его видел вчера, входящего в бордель, лежал в районе танцевальной площадки, куда, кроме него, никто пока не забредал. Встать мужик не мог, потому что и ноги, и руки его разъезжались в стороны.

— Да что здесь творится? — отец Юрия потрогал пол ногой и с трудом вернул ее на нескользящее покрытие. Присев, он провел по полу теперь уже рукой. — Это масло. Но, сколько нужно масла, чтобы сделать такое? И кому пришло в голову натирать маслом паркет?

Ответ на его вопрос нашелся практически сразу. Появившийся распорядитель, заикаясь поведал страшную историю о том, как работники самой известной в городе кондитерской внесли торт через другие двери и тащили его сюда, чтобы потом торжественно протиснуть сквозь эту дверь под восторженные ахи и охи гостей. Торт был тяжелый, весь белый и кремовый, и традиционными фигурками жениха и двух невест на вершине. Один из рабочих оступился, и вся эта громада рухнула на пол, размазываясь по нему далеко не тонким слоем.

В доме нельзя было применять магию посторонним, даже использование артефактов было под запретом. В общем, найти главу клана они не смогли, чтобы тот открыл доступ для того, чтобы работяги смогли применить пару очищающих артефактов. Пришлось мыть руками. Естественно, они только размазали масло по паркету. Причем не просто размазали, а втерли его так, что как-то отмыть уже не получилось.

Вольф-старший выругался, и произнес какое-то неизвестное мне заклинание.

— Оно будет десять минут набирать обороты, до этого времени пол будет скользким, — процедил он сквозь зубы и подошел к супруге, которая выпытывала из бедолаги разные подробности.

Сделать новый свадебный торт кондитерская не успевала, хоть убей. Но, кто-то отказался вот от этой красотищи и распределитель подумал, что, какая в общем-то разница, подумаешь, цвет и фигурки немного не такие. Сам торт-то вкусный...

Елену, которая натурально зарычала, от этого придурка оттаскивали муж и моя мать.

— У меня идея, — прошептал я на ухо Анне. — Идем. Это будет наша напутственная речь молодым. Заодно сделаем доброе дело и предотвратим убийство, которое точно негативно отразится на свадьбе, все-таки красный цвет тут не приветствуется в большом количестве.

Анна увидела, что я целенаправленно направляюсь к танцполу.

— Там же скользко... — она попыталась вырвать из моей хватки руку.

— Доверься мне, — я прикрыл глаза, и дар земли помог мне сделать подошвы моих туфель не скользящими. Подхватив Анну за талию, я прошел под изумленными взглядами на середину, в то время, как девушка скользила по полу, но скользила довольно уверенно, потому что я держал ее крепко. — Музыку!

Зазвучавшая мелодия очень сильно напомнила мне эльфийскую «Бурю чувств». То, что надо. В этом танце, полном страсти и неприкрытого желания как-то терялась наглядная демонстрация полной покорности женщины своему господину. Ее растворение в нем, подчинении каждому его движению, каждому властному жесту руки. И в то же время полное доверие, ведь, когда я наклонял партнершу так низко, что ее волосы почти касались пола, она была уверена, что я не отпущу ее, что удержу в любом положении.

Моя рука, скользящая по ее телу, едва не касаясь груди, губы так близко от ее губ, так, что я могу ловить ее дыхание, все на грани, но не переступая черты, потому что это всего лишь танец, пусть и танец страсти.

Я заметил, что пол перестал быть скользким, и отпустил Анну. Она едва не упал, глядя на меня с таким удивлением. Я прислушался. Или Елена уже тихонько где-то прикопала распорядителя, или же мне удалось все же ее отвлечь. Скользнув взглядом по толпе, я заметил изумленное лицо матери, и слегка покрасневшее Ирины Леймановой. Не знал, что она тоже здесь, почему-то не видел ее раньше. Наконец, я нашел виновников торжества.

— Думаю, что этот танец сказал нам все без слов, которые порой не нужны. Юрий, девочки, вам сейчас не нужны слова, вам нужно, чтобы вам оставили в покое, и в тишине алькова вы сами сумеете разобраться что к чему. Так что, давайте уже отпустим молодых, все-таки, это их вечер, а мы все им только мешаем. — Толпа зааплодировала и Юрка, подхватив бледных близняшек под руки, поспешил к лестнице, которая открыла перед ними заблокированный проход, и тут же закрылась снова. — Ну а мы можем продолжать веселиться и пить за здоровье молодых. Кстати, торт чудесен, и все мужчины со мной согласятся и не откажутся съесть пару кусков.

Раздался хохот и одобрительные выкрики, среди которых прозвучал чей-то возмущенный женский голос.

— Ах, ты старый извращенец, убери немедленно от меня свои грязные руки! — так, похоже, зелье Вольфа все же работает, и у старичка имеются все шансы вспомнить молодость.

— Давай сбежим отсюда, — прошептала Анна, кладя голову мне на плечо.

— Давай, — я согласно кивнул.

— Надо только моих родителей предупредить, вот они рядом с твоим дедом и матерью стоят, — я проследил за ее взглядом и увидел стоящих в сторонке Стояновых, которые что-то обсуждали с моими родными.

— Пошли, скажем, что уезжаем, и что я отвезу тебя домой, и свалим уже отсюда. По-моему, скоро здесь может быть особенно весело, — я прикинул перспективы и решил, что не хочу отлавливать в толпе озабоченного деда. К тому же, у меня есть все шансы прекрасно закончить сегодняшний вечер, так почему бы этим шансом не воспользоваться?

Том 2. Глава 10

Разгоняясь до совершенно неприличной скорости, я влетел на улицу имени Клариссы Морозовой, чуть не сбив какого-то хмыря, который успел буквально из-под колес выскочить. В груди клокотала ярость, которая требовала выхода. А ведь так хорошо все начиналось.