Незапертая дверь

–  А зачем же он это делал? Неужели шантажировал учителей для получения хороших оценок?

–  Я бы не стала этого утверждать, - историчка покачала тщательно причесанной головой.
– Руслан хорошо учился и не нуждался в поблажках. Конечно, он не был круглым отличником, по одним предметам он успевал только на четыре и пять, по другим и троечки случались, но это совершенно нормально для ребенка, у которого есть собственная система ценностей и интересов. Какие-то предметы он любил и, соответственно, учился лучше, какие-то были ему скучны, и оценки были хуже. Я думаю, ему нравился сам момент разговора со взрослым человеком, который вдруг терялся, пугался и попадал в зависимость от него.

–  Он наслаждался своей властью над взрослыми?

–  И этого я бы утверждать не стала. Видите ли, если бы его интересовало только ощущение власти, он бы это как-то проявлял... Например, время от времени напоминал бы о том, что знает. Или требовал в обмен на свое молчание определенных поблажек. Он же ничего этого не делал. Один раз подойдет, скажет, улыбнется - и все. И больше ни слова. Потому я и назвала его удивительным мальчиком.

Зарубину очень хотелось спросить, не подходил ли в свое время Руслан и к ней с таким же разговором, но он воздержался. К характеристике отношений Симонова и Нильского ее ответ ничего не прибавит, а настроение у преподавателя истории может испортиться. Но последний вопрос он все-таки задал:

–  Как вы думаете, откуда Руслан мог все это узнавать? Его информировал кто-то из взрослых?

–  О нет! Он все узнавал сам. Ему доставляло удовольствие наблюдать за людьми - кто куда идет, с кем, когда, как одет, кто с кем поссорился, кто выносит с работы объемистые сумки, кто в рабочее время бегает по магазинам и парикмахерским. Потом он все это анализировал, обобщал и делал выводы. Он просто играл в Шерлока Холмса. Знаете, он ведь даже в школу носил с собой какие-то специальные книжки про расследование преступлений, на переменках читал и во время уроков физкультуры.

Поблагодарив любезную учительницу, Сергей вновь вернулся на поросшую сиренью улицу, где прошло детство Руслана и где до сих пор проживала его мать. Ольга Андреевна была не одна, вместе с ней на крылечке стоял немолодой мужчина, который, судя по всему, только что вытащил из дома очередную сумку. Похоже, Нильская куда-то собиралась. Хорошо, что Зарубин не упустил ее.

–  Мы уезжаем, - торопливо пояснила она, запирая дверь, - у нас автобус через двадцать минут.

И добавила, ласково кивнув в сторону мужчины:

–  Это Семен Семенович, мой муж.

–  Далеко едете?
– поинтересовался Зарубин.

–  К моему брату, - пояснил Семен Семенович, - ему сегодня семьдесят исполняется, он аж за полгода нас приглашал.

–  А когда следующий автобус?

Сергей все еще не терял надежды задержать Ольгу Андреевну и поговорить о странном увлечении ее сына чужими тайнами. Но разговор этот должен быть спокойным и серьезным, не на бегу, уж больно тонка сама материя и важны вытекающие отсюда выводы.

–  Завтра, - ответила Нильская.
– А что, у вас есть еще какие-то вопросы?

Семен Семенович легко подхватил три из четырех сумок, Ольга Андреевна взяла четвертую.

–  Вы извините, но мы очень торопимся. Если хотите - проводите нас до автостанции, задерживаться мы не можем. Зарубин покорно зашагал рядом.

–  Ольга Андреевна, я был в школе, мне учителя сказали, что Руслан носил с собой какие-то специальные книжки о расследовании преступлений. Это правда?

–  Конечно, - кивнула Нильская.
– Он очень этим увлекался, с детства мечтал работать в милиции, хотел быть оперативником, как вы. Или следователем.

–  Почему же не стал? Передумал?

–  Медкомиссию не прошел, по зрению.

–  А книжки эти специальные откуда? Их ведь в то время в обычном магазине купить было нельзя, я точно знаю.

–  Ему участковый наш давал. Он тогда заочно на юридическом учился, вот и давал Руслану почитать свои учебники. Из библиотеки ему книжки привозил.

Участковый! Это уже что-то. Надо его найти обязательно, он может много интересного порассказать про отношения Руслана и Юрки Симонова. То, чего не знает мать, наверняка знает участковый. Обычно пай-мальчики из приличных семей со своими участковыми даже не знакомы и ни лица, ни имени его не знают, поэтому узнавать в милиции про таких мальчиков - дело тухлое и безнадежное. А тут такой редкий случай: пай-мальчик дружит с участковым, ходит к нему домой, книжки одалживает. Про воришку же и хулигана Юрку Симонова этот участковый должен знать все и даже больше. Таким образом, наметился уникальный источник сведений об обоих парнях.

–  А как его зовут, этого вашего участкового?

–  Петр Степанович Дыбейко, только он давно уже не участковый, - от быстрой ходьбы Нильская начала слегка задыхаться.
– Он дорос до начальника нашей городской милиции, а теперь уже не работает.

–  Адресочек не подскажете?
– с надеждой спросил Сергей.

–  Чего нет - того нет, - вступил в разговор Семен Семенович.
– Он из Камышова уехал года четыре назад.

–  Ну какие четыре, Сеня!
– заспорила Ольга Андреевна.
– Двух лет не будет, а ты говоришь: четыре.

–  Да не может быть!
– Семен Семенович не сдавался, и всю оставшуюся дорогу до автостанции супруги проспорили о том, как давно уехал из города Петр Степанович Дыбейко.

Зарубин из вежливости продолжал идти рядом с ними, хотя и понимал, что ничего интересного ему уже не узнать. Теперь следовало решить вопрос: начинать ли поиски бывшего участкового, тем самым еще больше затягивая свое пребывание на кузбасской земле, или плюнуть на него и придумать другие способы получения информации об отношениях не то погибшего, не то живого Юрия Симонова и журналиста Руслана Нильского.

К автобусу они подбежали минут за пять до отправления. Пока Семен Семенович затаскивал внутрь и пристраивал под сиденьями и на багажных сетках сумки, Ольга Андреевна опомнилась:

–  Послушайте, а почему вы задаете эти вопросы? Сначала про то, дружил ли Русик с Юрой Симоновым, потом про книжки эти... Одно к другому отношения, кажется, не имеет. Да и Юрочки уже нет в живых. Вы от меня что-то скрываете? С Русланом беда?

–  Ну что вы, - Сергей постарался улыбнуться как можно лучезарнее.
– Я бы не посмел от вас скрывать, если бы с вашим сыном что-то случилось. Он жив и здоров, кстати, они с Яной сегодня вечером возвращаются из Москвы в Кемерово. Меня в основном Симонов интересует, вот я и ищу людей, которые с ним дружили.

–  Но ведь он погиб! Зачем вам его друзья?

–  Долго объяснять, Ольга Андреевна. Заходите в автобус, а то без вас уедут.
– А с Клавой вы говорили? Я имею в виду Клаву Симонову, Юрочкину мать? Она вам всех его друзей назовет.

–  Видите ли, мне сказали, что с ней говорить бесполезно. После несчастья с дочерью...

–  Верно, верно, - Нильская заторопилась, увидев, как водитель автобуса выбросил окурок и забрался в кабину, - Клава совсем плохая, я-то ее давно не видела, но мне говорили... Ну, счастливо вам, московский сыщик!