Незавещанное наследство. Пастернак, Мравинский, Ефремов и другие

Мы ужаснулись: а день-то какой, все еще пятница или уже суббота? А век? Абсолютная тишина. Вдруг бой башенных часов, гулко, один раз. Но что показывает циферблат? Свои, наручные, доверия не вызывали. Половина девятого. Неужели? Всего-то!

Приглашенные уже были в сборе, но наше опоздание укладывалось в пределы приличий. Перед застольем предложили аперитив. «Перно?» – хозяин спросил. Мы хором: «Нет, ни за что!» – поколебав в глазах присутствующих имидж нации, склонной к возлияниям. Зато налегли на закуску, что встретило полное понимание. Французы тоже любят поесть.

В дальнейшем ни я, ни муж никогда больше перно не употребляли: тогда, в приграничном городке выпитого, навсегда хватило. Но жаль, упустили, не зафиксировали момент, когда исчез страх, паника при пересечении границ, любых, в любую сторону. Стоим равнодушно у паспортного контроля, и никакого трепета, волнения, обжигающего, воодушевляющего чувства опасности. Другая жизнь – мы другие. И все же в тайниках души задержался, всплывает во снах этаж в империи, тоже исчезнувшей, но мы там родились и пока живы, она нас от себя не отпустит.