Неземная гроза

— Твой сон, Том, далек от реальности, — поспешно сказала Лейла, в то же время с отчаянием сознавая, как ее присутствие в этом доме повлияло на планы Джима относительно его брака с мисс Хардинг.

— Я бы хотел приехать и быть с тобой.

— В этом нет необходимости, Том. Я справлюсь сама, — настаивала Лейла, не признавая ничьего вмешательства в свои дела даже из самых лучших побуждений. Ей не хотелось делиться своими тайнами с кем бы то ни было, а особенно с Томом, который видел слишком много и слишком много понимал.

— Я знаю, сестренка, — сказал он мягко. — И все же я хотел бы приехать. Я чувствую, что мог бы помочь.

Лейла глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Ее основная забота — Адель, и Том мог ей помочь здесь. Такое предложение она, по совести говоря, не могла отвергнуть.

Кроме того, вполне вероятно, Катрин удалось убедить Джима, что прошлой ночью он был не в своем уме. Поставить под угрозу давно планируемый брак из-за преходящего физического влечения, пусть и очень сильного, разве это не безумие? И если вдруг ее предположение окажется верным, можно себе представить, как отчаянно ей захочется иметь рядом кого-нибудь из своей семьи, к кому она могла бы обратиться за поддержкой и на кого могла бы положиться. Преданный Том лучше, чем кто-либо, выполнил бы в такой ситуации роль буфера между Лейлой и семейством Фарли.

— Хорошо, — решила она. — Я улажу все к твоему приезду. Когда ты будешь здесь?

— Сейчас выезжаю. Прибуду завтра после полудня.

— Береги себя.

— Ты тоже, сестренка. Он сказал это с чувством.

Положив телефонную трубку, Лейла мысленно еще раз восстановила то, что сказал Том. По-видимому, он еще не считал Джима Фарли источником беспокойства, намекая в своей туманной манере на что-то, имеющее отношение к женщине и ребенку.

Лейла подумала, что в центре того, что чувствовал Том, должна быть Адель. Ведь она сама оказалась здесь лишь в силу близости к маленькой девочке, которая хотела общаться с ней и зависела от нее.

Материнский инстинкт вновь заговорил в Лейле, и она, крепко обнимая, подняла ребенка на руки. Адели может потребоваться защита от враждующих кланов в этом доме, и ей, Лейле, не стоит торопиться выходить из игры. Она будет рядом с девочкой, по крайней мере, пока не приедет Том.

Мириам все еще находилась в спальне, когда они вернулись. Она быстро поставила плюшевого медведя на одну из полочек и повернулась к ним с сияющей улыбкой.

— Может быть, вы хотите позавтракать здесь? Не составит труда принести завтрак в комнату.

Что позволило бы ей побыть подольше с Аделью, тотчас подумала Лейла.

— Господин Фарли и мисс Хардинг уже спустились в столовую? — спросила она, внутренне сжавшись при мысли, что ей предстоит снова увидеть Катрин, но твердо решив поступать так, как этого требуют интересы Адели.

Улыбка Мириам мгновенно пропала, сменившись гримасой.

— Я не видела никого из них сегодня утром. И не знаю, где они.

Лейла подумала, что Джим и Катрин, наверное, выясняли отношения этой ночью. А может быть, они не только разговаривали, но и завершили ночную сцену чем-то более существенным. Она почувствовала, что ей становятся плохо.

— Я думаю, будет лучше, если мы спустимся к завтраку, — сказала Лейла решительно, желая узнать, что же случилось не только в интересах будущего девочки, но и в своих собственных.

— Тогда я скажу Грете, чтобы она вас ждала, — согласилась Мириам, оставляя их одеваться к завтраку, а сама пошла договариваться с поваром.

У Адели теперь появилась масса новых платьев. Кто-то, вероятно Мириам, купил полный комплект одежды для трехлетней девочки. Малышка ждала, пока Лейла облачится в легкие голубые брюки и белую блузку с глубоким вырезом, отделанную гирляндой из алых и голубых цветов по линии выреза. Что касается Адели, то она отвергла симпатичные платьица и остановила свой выбор на розовых панталончиках, которые Лейле пришлось немного укоротить, и белой кофточке, усеянной алыми и бледно-желтыми маргаритками.

В восторге от своей новой одежды девочка радостно прыгала по ступенькам рядом со своей воспитательницей, пока они спускались вниз по лестнице, горя желанием исследовать этот новый мир теперь, когда она чувствовала себя более уверенной.

Дом был построен с большим размахом. В огромных комнатах с высокими, не менее двенадцати футов, потолками великолепно смотрелись старинная барочная мебель с затейливой резьбой и разнообразные мраморные камины. Повсюду было что-нибудь притягивающее и радующее глаз — статуэтка, часы, картина, ваза с прекрасно подобранными цветами, вещицы из коллекций, собираемых многими поколениями коллекционеров.

Столовой служила светлая комната с длинными и одновременно широкими окнами, впускающими утренний солнечный свет и открывающими вид на цитрусовый сад и парк. В центре стоял большой стол дубового дерева, окруженный деревянными стульями с резьбой в колониальном стиле, а у камина — большая медная чаша с только что сорванными маргаритками. Темно-желтого цвета шторы гармонировали с салфетками на столе. Комната располагала к отдыху и трапезе.

— Стул! — воскликнула Адель, и глаза ее сверкнули торжествующе, когда она указала пальцем на высокий стул, поставленный в торце длинного стола.

Лейла улыбнулась ей.

— Да, твой стул, Адель.

Девочка подбежала к стулу и начала забираться на него. Лейла последовала за ней, чтобы помочь расставить блюда. На столе стояли кувшины со свежим молоком и апельсиновым соком, горшочки с различными кашами и деревянная тарелка с ломтями дыни, поверх которых лежало несколько виноградных гроздей и ягоды клубники.

— Кубика, — ликующе сказала Адель, показывая на ягоду, которую она попробовала вчера вечером благодаря стараниям близнецов.

— Клубника, — поправила ее Лейла, подчеркивая звучание согласных, которые девочка пропустила.

— Кубника, — снова попыталась сказать девочка.

Решив удовлетвориться этим, Лейла протянула ягоду Адель. Девочка закатила глаза, имитируя близнецов, зажав клубнику между зубами. Лейла не могла удержаться от смеха. Это создало радостный настрой у всех за столом, и Лейла воспользовалась желанием девочки учиться, чтобы превратить завтрак в урок английского языка.

Грета принесла им яичницу с беконом, чтобы «малютка чуть-чуть потолстела». Повариха, как узнала Лейла вчера, происходила из немецкой семьи, относившей себя к числу первых поселенцев в долине Баросса, и очень гордилась своей родословной. Это была пышущая здоровьем полногрудая женщина, которая считала, что худобу является оскорблением хорошей пищи.

— Ешь, ешь, — подбадривала она девочку, которая уже подумала, что так называются яйца, пока Лейла не объяснила жестами, что это значит.

Мириам пришла к концу завтрака, ее красивое лицо выражало замешательство.

— Госпожа Дитерли, по-видимому, в планах Джима произошли какие-то изменения. Я знаю, он собирался остаться здесь ради Адели. И Катрин тоже взяла отпуск на неделю. Но, должно быть, что-то случилось либо ночью, либо сегодня утром, так как они оба уехали. И все вещи Катрин тоже исчезли.