Нежеланный рейс

— Бортинженер Васин прибыл по вызову, — лениво отозвался за нашими спинами хриплый прокуренный голос.

Хором обернувшись на прибывшего, принялись его разглядывать.

Грязный, промасленный седовласый мужчина в темно-зеленой робе в пятнах.

— Девчата, идите в хвост, — Северов отправил нас подальше от разворачивающихся действий и разговоров. — Передышка, попейте чаю.

Нехотя мы отправились куда нам было сказано. Я шла последней и все время оборачивалась на активно жестикулирующего Северова. Он что-то с жаром пытался доказать бортинженеру. Тот слушал молча, ковыряясь зубочисткой в зубах…

Затем два часа самолет осматривали, ковыряли. Рейс задержали… Измотанные и встревоженные, мы ежились на бортовой кухне. Чай никто не пил.

На сегодняшнем полете были только девчонки, и нам, как никогда не хватало мужской поддержки.

— А вдруг самолет упадет? — грызла ногти Оля.

Она уже рассказала, как на одном из ее рейсов загорелся багажный отсек. Но это было еще на земле, до взлета…

— Ой, а у меня что было, — влезла другая стюардесса. — Это был полет в Ригу…

Я отвернулась, не желая питаться пугающими сплетнями. Настроившись на хороший полет, выглянула из-за тяжелой шторки, разглядывая Северова, стоящего в самом носу. Все тревоги сразу ушли. С ним ничего не страшно. Он такой сильный, умный, уверенный.

В двери появился бортинженер. Коротко дав добро на полет после осмотра, он ушел. Северов вздохнул и ушел в кабину.

— Девочки, первые пассажиры через три минуты. Полная готовность! — Инна прибежала в хвост, созывая нас на свои места.

— Все в порядке? — боязливо спросила рыженькая стюардесса Анечка.

— Да, — пожала плечами старшая. — Бортинженер разрешил полет.

Расслабившись, мы отправились по своим местам.

На борт поднимались злые, уставшие пассажиры. Кто-то сразу начал устраивать скандал про упущенные трансферы в Москве.

— Вам необходимо обратиться в офис авиакомпании по прилету, — успокаивала я разбушевавшуюся пару, которая пропустила рейс в Тайланд. — Я здесь, к сожалению, ничего не смогу сейчас сделать.

Они нехотя прошли на свои места, освобождая проход.

Быстро проверив пристегнуты ли ремни у пассажиров, я отзвонилась старшей за свою зону и села в кресло.

Взлетели бесшумно и незаметно. Но весь ужас начался после взлета. Едва железная туша Боинга поднялась в небо, как самолет нещадно затрясло. Снаружи раздавался отчаянный писк, шасси не желало въезжать обратно в специальную нишу.

Но только когда зазвонил телефон, и я увидела, что вызов идет от командира по специальной тревожной кнопке, я поняла, что дело плохо. Сердце застучало в быстром ритме, руки затряслись.

Вместе со стюардессой напротив моей двери мы одновременно сняли трубки, растерянно пялясь друг на друга. Я вцепилась в трубку мертвой хваткой, чтобы пассажиры не заметили мою панику.

— Меня все слушают? — раздался в трубке ровный спокойный голос командира.

— Да, командир, подключены все, — четко отреагировала Инна.

— Новости следующие: будем приземляться в поле. За техническую сторону пока ничего не берусь вам говорить, но точно есть проблемы с шасси и с левым двигателем. Успокаивайте пассажиров. Перед этим я сделаю объявление, — он быстро отключился, оставив нас сидеть с ошарашенными лицами.

**

Глава 10

— Успокойтесь! Присядьте на места! — закричала я, когда люди начали вскакивать со своих мест, чтобы схватить сумки из багажных полок. — Немедленно уберите вещи с колен под сиденье!

— Да щас! — гаркнула тучная женщина с прохода. — У меня здесь ценные вещи, между прочим! И куртка!

— Да что может быть ценнее жизни? — возмутился мужчина рядом с ней. — Ваша авоська может помешать мне выйти!

— Не переживайте, я заберу ее с собой.

— Бросьте сумку на пол! — яростно заорала я. — Всем немедленно убрать вещи с колен!

Некоторые пассажиры притихли, а кому-то все равно было до лампочки на мой призыв…

В самолете стоял полнейший хаос… Кто визжал, кто кричал, кто молился… А кто-то заботился о своих сумках… Про свои документы я в тот момент даже не думала. Разве это важно в такой миг? Когда твоя жизнь висит на волоске от смерти? Некоторым, видимо, это было важно…

Но я не могу позволить, чтобы сумки, вещи и прочее барахло помешали эвакуации хоть одного пассажира.

Вот только в этот момент самолет сильно накренился вправо, вызвав новый визг, и про вещи все моментально забыли. Лихорадочно пристегиваясь, пассажиры сидели, зажмурив глаза и вцепившись побелевшими пальцами в подлокотники. Мне было их очень жаль, но я старалась не думать о худшем итоге и не поддаваться панике, хладнокровно проигрывая в голове сценарий эвакуации на земле.

Оглянулась на свою соседку, ту самую рыжеволосую Анечку, с грохочущим сердцем увидев на ее лице слезы. Она молчала, застывшим взглядом глядя перед собой. Я не могла ей сейчас никак помочь, но переживала, что она не отреагирует должным образом на посадку. Если ее дверь никто не откроет, то под угрозой окажется человек тридцать-сорок, не меньше. Около двери будет переполох и толкучка, даже я, при всем своем желании, не смогу протиснуться сквозь толпу и открыть. Хотя, по регламенту, при неспособности бортпроводника открыть дверь и провести эвакуацию, его коллега напротив обязан взять эту роль на себя. После того, как закончит со своей дверью.

— Аня! — я попыталась докричаться до нее через салон вопящих людей.

Полные слез голубые глаза посмотрели на меня с молчаливой мольбой.

— Соберись! — твердо и спокойно произнесла я.

Сначала даже не была уверена, что она меня услышала, но через мгновение Анечка кивнула и смахнула слезы.

Когда трясущийся самолет с грохотом и сильным толчком соприкоснулся с землей, меня швырнуло в сторону. Ремни впились в грудь и живот, но благодаря им, я осталась сидеть на месте.

Самолет несся по заскорузлому снегу, то и дело подпрыгивал. Затем и вовсе рухнул вниз — отлетело шасси. С открывающихся багажных полок швыряло вещи. Я прикрыла лицо руками.

Огромную железную махину несло по заледеневшей поверхности, но скорость постепенно стихала. И только когда самолет с громким скрипом остановился, и раздалась разрывающая барабанные перепонки сирена, на дрожащих ногах я подскочила на своем месте, впиваясь взглядом в окошко, чтобы все осмотреть. Не должно быть пожара, или даже дыма.

Удостоверившись, что все в порядке, изо всех сил дернула ручку аварийного выхода, закрывая проход телом, чтобы пассажиры не начали прыгать раньше времени. Надувной плот-трап должен сначала надуться секунд за тридцать, и только потом можно прыгать вниз. Прыгнешь раньше — рискуешь переломать себе руки-ноги.

— Расстегнуть ремни! Оставить все! На выход! — надрывая связки, кричала я, подняв руку вверх. — Расстегнуть ремни! Оставить все! На выход!

— Расстегнуть ремни! Оставить все! На выход! — раздался высокий и звонкий голос Анечки сбоку.