Нежная любовь главных злодеев истории

Он ненавидел семинарию и монахов, но жадно тянулся к образованию, основой которого продолжало оставаться самостоятельное чтение. Иосиф читал как художественную, так и научную литературу, причем мог процитировать прочитанное спустя много лет.

Не чурался Иосиф и сочинительства — за время учебы в семинарии он написал шесть стихотворений, романтичных и националистичных по духу. Одно из них было посвящено памяти поэта князя Рафаила Эристави. В 1907 году некий М. Келенджеридзе составил и издал «Грузинскую хрестоматию, или Сборник лучших образцов грузинской словесности», в первом томе которой было помещено это стихотворение Иосифа Джугашвили.

Когда крестьянской горькой долей, Певец, ты тронут был до слез, С тех пор немало жгучей боли Тебе увидеть привелось. Когда ты ликовал, взволнован Величием своей страны, Твои звучали песни, словно Лились с небесной вышины. Когда, отчизной вдохновленный, Заветных струн касался ты, То, словно юноша влюбленный, Ей посвящал свои мечты...

Другое стихотворение посвящалось луне:

Плыви, как прежде, неустанно Над скрытой тучами землей, Своим серебряным сияньем Развей тумана мрак густой... Сияй на темном небосводе, Лучами бледными играй, И, как бывало, ровным светом Ты озари мне отчий край.

Наиболее лиричным и изящным, в то же время не лишенным и некоторой доли наивности, было стихотворение «Утро», которое ввиду его краткости можно привести и целиком:

Раскрылся розовый бутон, Прильнул к фиалке голубой, И, легким ветром пробужден, Склонился ландыш над травой. Пел жаворонок в синеве, Взлетая выше облаков, И сладкозвучный соловей Пел детям песню из кустов: «Цвети, о Грузия моя! Пусть мир царит в родном краю! А вы учебою, друзья, Прославьте Родину свою!»

Постепенно от обычной литературы Иосиф перешел к запрещенной, нелегальной. В документах семинарии сохранились записи о том, что Джугашвили читает запрещенные книги.

На путь революции будущего теоретика марксизма привели два человека — марксист-интеллектуал и по совместительству литератор Саша Цулукидзе, происходивший из княжеской семьи, и Ладо (Владимир) Кецховели, активный революционер-подпольщик, предпочитавший дела словам. Основным смыслом их жизни стала борьба с ненавистным существующим порядком. Оба они верили, что лишь посредством разрушения можно добиться справедливости.

В сентябре 1902 года Ладо Кецховели был арестован в Баку. Оттуда его перевели на родину, в печально известный Метехский замок, где в конце августа 1903 года Ладо Кецховели, активный борец за права заключенных, был убит тюремщиком. Саша Цулукидзе умер от туберкулеза в июне 1905 года. Его похороны вылились в подлинно народную демонстрацию. В память о друге Иосиф Сталин в 1927 году прикажет издать все его произведения.

Кецховели и Цулукидзе привели Иосифа в подпольную группу «Месамедаси» («Третья группа»), первую марксистскую организацию Грузии. Ее основатель, Ной Жордания, тоже бывший студент семинарии, станет первым президентом независимой Республики Грузия (1918—1921 гг.) и лишится своего поста не без помощи товарища Сталина.

В жизни Иосифа появилась цель. Большая, настоящая, стоящая... Он активно взялся за революционную работу, вел ее среди семинаристов, за что и был исключен в мае 1899 года. Повод, правда, был подобран благовидный — совет семинарии исключил семинариста Джугашвили за то, что он, дескать, не сдал экзамены по неуважительным причинам. Руководству семинарии не хотелось лишний раз выносить сор из избы и приумножать дурную славу заведения. И без того уже в Тбилиси слово «семинарист» стало синонимом слова «социалист».

Впрочем, много позже, в 1930 году, беседуя с одним американским журналистом, мать Иосифа сказала, что это она забрала его домой из-за болезни. Якобы умственное перенапряжение и чрезмерное сидение над книгами ослабили здоровье сына, и доктора сказали матери, что у него может развиться туберкулез.

Но мотивы — не главное, главное — результат. А результат был таков: семинарист Иосиф Джугашвили превратился в профессионального революционера по кличке Коба.

«Профессиональный революционер есть человек, который полностью отдает себя рабочему движению в условиях нелегальной и вынужденной конспирации, - писал Лев Троцкий, один из главных сподвижников Ульянова-Ленина и самый большой враг товарища Сталина.
–

На это способен не всякий и, во всяком случае, не худший. Рабочее движение цивилизованного мира знает многочисленных профессиональных чиновников и профессиональных политиков; в подавляющем большинстве своем этот слой отличается консерватизмом, эгоизмом и ограниченностью, живет не для движения, а за счет движения. По сравнению со средним рабочим бюрократом Европы или Америки средний профессиональный революционер России представлял несравненно более привлекательную фигуру. Молодость революционного поколения совпадала с молодостью рабочего движения. Это было время людей от 18 до 30 лет. Революционеры свыше этого возраста насчитывались единицами и казались стариками. Движение еще совершенно не знало карьеризма, жило верой в будущее и духом самопожертвования».

Первый значимый шаг на пути к власти был сделан, правда, навряд ли сам Коба предполагал, насколько высоко вознесет его судьба.

Начинался двадцатый век. Государь Николай II правил своими подданными, еще не ощущая, как шатается императорский престол, Владимир Ульянов, отбыв ссылку, осваивался в Швейцарии, а Коба ненавидел их обоих. Первого — как угнетателя и поработителя, а второго — как пустопорожнего болтуна, с комфортом устроившегося за границей и тратящего время, силы и средства на политические междоусобицы и теоретические споры, в то время как настоящие революционеры рисковали свободой и жизнью, организуя пролетариат для борьбы.

О, Коба умел организовывать и бороться, еще как умел! Всему миру вскоре предстояло убедиться в этом.

Коба никогда не боялся драк и привык выходить из них победителем. Его девизом стали слова великого Руставели:

Жалок тот, кто перед битвой Укрывается трусливо, Вечно думает о смерти И горюет молчаливо. Все равны мы перед смертью, Всех разит ее копье, — Лучше славная кончина, Чем позорное житье. (Перевод Н. Заболоцкого)

О жизни и деятельности Сталина в период с мая 1899 года, когда он ушел из семинарии, и до декабря 1905 года, когда он присутствовал на конференции в Таммерфорсе, где впервые встретился с Лениным, достоверных сведений почти не сохранилось.

Уже после прихода Сталина к власти преданные ему историки писали, что все эти годы Коба, не щадя себя, разворачивал подпольное революционное движение на Кавказе. Другие же склонны утверждать, что Коба, на время отойдя от революционной борьбы, занялся грабежами, превратившись в обыкновенного уголовника.