Нежная ночь Ривьеры

Она спустилась.

Георг сидел за кухонным столом, пьяный, перед ним стояли бутылка водки и тарелка с французскими сырами. При виде Нины он быстро опрокинул еще одну рюмку, взял кусок сыра, понюхал, сморщился:

– Какое говно!

И кивнул на стул:

– Садись!

Не спрашивая, налил ей водки. Долил себе. А когда они, не чокнувшись, выпили, криво усмехнулся:

– Хочешь, что-то покажу?

Вышел, пошатываясь, из кухни. Вернулся с истертой зеленой бархатной коробочкой. Открыл. Там лежало сапфировое колье с бриллиантами. Старое и дорогое – Нина знала толк в камнях.

– Красивое? – спросил Георг. – Говорят, французская королева его носила. Эта… Мария-Антуанетта. И еще жена Фицджеральда.

– Откуда оно у тебя? – спросила Нина. И сразу пожалела. Георг нехорошо прищурился.

– Тебе зачем? Просто хотел показать. У меня тут еще кое-что есть. Посерьезней. Но пока… – Он закатил глаза к небу, посидел так, будто выискивая глазами бога, чтобы посоветоваться. Потом хмыкнул:

– Нет, еще рано. Я проскочу!

Георг потянулся к бутылке, но над столом рука замерла:

– Короче, дело такое. У меня тут проблемы. Надо срочно все продать. Развестись быстро не успеем. Подпишешь мне документы. Я тебе за это что-нибудь подкину. Да вот, ожерелье возьми.

Он пьяно хохотнул:

– Будешь королева Дудкино. Или как там твой коттеджный поселок называется… Может, и лучше, если ты его отсюда увезешь. Только не трепи никому! И не показывай пока. Для тебя же спокойнее.

– Что случилось? Это опасно? – спросила Нина. Ей вдруг стало неуютно в дорого обставленном, но по-гостиничному бездушном доме.

– Видно будет. Завтра документы подпишешь и сваливай. Я потом с тобой свяжусь.

И вдруг уставился на нее мутными, покрасневшими глазами:

– А помнишь, Нинка, как мы в общаге на днюхе у Лешки зажгли?

…Вечером следующего дня она уже улетела. Вместе с колье. А еще через неделю ей сообщили, что муж вышел на яхте понырять с аквалангом. И утонул. Хотя Нина отлично знала, что Георг плохо плавает. И ни за что в жизни не полез бы под воду.

Поначалу она почувствовала радость освобождения. Наконец-то! Она богата и свободна. Ведь развестись они не успели.

Прилетела на Лазурку, по-хозяйски велела перепуганной прислуге распаковать вещи. Утром проснулась. И с ужасом поняла: она не имеет ни малейшего понятия, что делать дальше.

О муже Нина не знала ничего. Чем зарабатывал, с кем вел бизнес, сколько у него недвижимости, в каких банках держал счета. И, наконец, на что ей жить прямо сейчас?

Обычно деньги просто падали ей на карточку. Как раз вчера был такой день. Но деньги не пришли.

Да, у нее были небольшие накопления. Но, прикинув цены и расходы, Нина поняла, что это – слезы. А с учетом того, как загадочно Георг погиб…

Нина перерыла весь дом. В ящиках стола и карманах пиджаков не было даже чужих визитных карточек. Ничего, что бы давало хоть какую-то зацепку. То ли Георг все зачистил, то ли вел дела с теми, кому не нужны визитки. Прислуга говорила, что гостей в доме за два года, что здесь жил Георг, никогда не бывало. Женщины иногда приходили. Но одноразовые – только на ночь. Завещания муж не оставил. Полицейские передали ей вещи. В бумажнике было несколько карт, пин-коды от которых она не знала. Мобильник не нашли…

Даже огромный бронебойный сейф в подвале не оправдал надежд: пока вдова официально не вступила в права наследства, компания его вскрывать отказалась.

Нина даже не знала, кого звать на похороны. Cоболезнования ей никто не выразил. Поэтому Георга тихо кремировали, а урну Нина поставила в подвал на полку рядом с инструментами.

– Ситуация очень сложная, – сказал ей нотариус, которого она наняла открыть наследное дело. Это был пожилой грустный еврей с седыми кудрями волос, похожий на старенького пуделя.

– Я проверил. Официально у вашего мужа почти ничего нет. Несколько банковских счетов, доступ к которым вы получите в лучшем случае через полгода. Если не появятся другие наследники, конечно. Но на многое я бы не рассчитывал.

– Он же был богатым человеком! – вскинулась Нина.

– Он был богатым человеком, прятавшим свое богатство. Нам с вами предстоит его найти.

– Но эту виллу я хотя бы могу продать?

– Увы, – адвокат поднял на Нину печальные собачьи глаза. – По документам вилла принадлежит не вашему мужу, а учрежденному им слепому трасту.

– Что значит – слепому?!

– Бенефициары не знают, что являются бенефициарами.

– А попроще?

– Попроще – неизвестно, на кого этот траст оформлен. Обычно это объявляется после смерти учредителя. Но я навел справки. Ваш муж передал траст в управление не юридической компании, а частному лицу.

– Ну так позвоните ему!

Нотариус посмотрел на Нину с сочувствием:

– Все не так просто. По трагическому совпадению на следующий день после смерти вашего мужа управляющий этого траста попал в аварию. Сгорел в своей машине.

– Господи! – ошалело выдохнула Нина. – Что же мне делать?

Нотариус вздохнул:

– Вы хотя бы примерно представляете, чем занимался ваш муж?

– Не-ет.

– Я тоже. Но опыт подсказывает… Ваше наследное дело – это ящик Пандоры. Вы уверены, что хотите его открыть? Может, вам стоит вернуться на родину?

Нина представила, как возвращается: без денег, без статуса, без профессии. Продать колье – кому? И вдруг оно краденое?

– Нет уж. Я поборюсь за наследство! – горделиво вскинула она голову. И в этот момент, сама не заметив, превратилась из дамы с лебединой шеей в Гусыню.

– Что ж, будем искать. – вздохнул нотариус.

* * *

…Страшный звонок раздался сегодня утром.

Деньги к этому времени у Нинель почти закончились. Зато появились связи. Она поймала местных светских львиц на крючок из Павлика. Этот похожий на червячка профессор, как златоуст: когда он рассказывал, слушатели готовы были пойти за ним, как за дудочкой крысолова. А знал он все на свете, включая альковные тайны знаменитостей от древних греков до правителей ХХ века – дальше предпочитал не заглядывать. Такой удивительный дар. Пришлось вызвать профессора в Ниццу за свой счет. И пригласить местных влиятельных дам во главе с Ирусиком на цикл домашних лекций «Тайные оккультные практики любовниц гениев».