Нежные слова

Зимняя сказка

Метелица, как медведица,Весь вечер буянит зло,То воет внизу под лестницей,То лапой скребет стекло.Дома под ветром сутулятся,Плывут в молоке огоньки,Стоят постовые на улицах,Как белые снеговики.Сугробы выгнули спины,Пушистые, как из ваты,И жмутся к домам машины,Как зябнущие щенята…Кружится ветер белый,Посвистывает на бегу…Мне нужно заняться делом,А я никак не могу.Приемник бурчит бессвязно,В доме прохладней к ночи,Чайник мурлычет важно,А закипать не хочет.Все в мире сейчас загадочно,Все будто летит куда-то,Метельно, красиво, сказочно…А сказкам я верю свято.Сказка… Мечта-полуночница…Но где ее взять? Откуда?А сердцу так чуда хочется,Пусть маленького, но чуда!До боли хочется верить,Что сбудутся вдруг мечты…Сквозь вьюгу звонок у двери —И вот на пороге ты!Трепетная, смущенная.Снится или не снится?!Снегом запорошенная,Звездочки на ресницах…– Не ждал меня? Скажешь, дурочка?А я вот явилась… Можно? —Сказка моя! Снегурочка!Чудо мое невозможное!Нет больше зимней ночи!Сердцу хмельно и ярко!Весело чай клокочет,В доме, как в пекле, жарко…Довольно! Хватит! Не буду!Полночь… Гудят провода…Гаснут огни повсюду.Я знаю: сбывается чудо,Да только вот не всегда…Метелица, как медведица,Косматая голова.А сердцу все-таки веритсяВ несбыточные слова:– Не ждал меня? Скажешь, дурочка?Полночь гудит тревожная…Где ты, моя Снегурочка,Сказка моя невозможная?…1964

Спокойной ночи

Осень мрачно берет разбег.Ветра простуженный вой.Сумрак. Ливень тугой, сплошной.В лужах вода и снег.Изредка шум запоздалых шин,Пятнами слабый свет,Но в ливне не видно почти машин,Прохожих и вовсе нет.А впрочем, вон, кажется, кто-то бежитСтремительно от угла,Бежит, и ее ничуть не страшитНи ливень сейчас, ни мгла.Сквозь мокрый блеск фонарей,Сквозь стену сплошных потоков,Сквозь шум листвы тополейИ гулкий гром водостоков.Вся вымокла не на шутку,Колотится кровь в виски,И часто стучат каблучки,Спеша к телефонной будке.Стук сердца уняв слегка,Откинула мокрые прядиИ трубку сняла с рычагаПривычно, почти не глядя.Сказала – нельзя короче,Не голосом – всей душой:– Милый, спокойной ночи! —И тихо дала отбой.Вздохнула, глаза прикрыла,Словно держа мечту.И шепотом повторила:– Спокойной ночи, мой милый!Но это уже в темноту.Ветер о будку бился,Но там никого уже нет.В потоках дождя растворилсяТоненький силуэт.Вот так, почти без причины,Бежать, звонить под дождем!..Подавим зависть, мужчины.Речь сейчас не о том.Гром, словно пес, ворчит,По крышам ливень грохочет,А в будке, как эхо, дрожит:«Милый, спокойной ночи!..»1964

В звездный час

Как загадочные гномики,Чуть пробил полночный час,Сели сны на подоконникиВдоль всей улицы у нас.Сели чинно и торжественно,Щуря мудрые зрачки,И, раскланявшись, приветственноПриподняли колпачки.Попищали, как комарики, —И конец. Пора за труд!По волшебному фонарикуИз карманов достают.Прямо в душу направляетсяЛуч, невидимый для глаз.Сновиденье начинается,То, какое назначаетсяЧеловеку в этот час.У лучей оттенки разные:Светлый, темный, золотой.Сны веселые и страшныеВидят люди в час ночной.Я не знаю, чьим велениемЛуч мне светит в тишине,Только в каждом сновиденииТы являешься ко мне.И, не споря, не преследуя,Я смотрю в твой строгий взгляд,Будто, сам того не ведая,В чем-то вечно виноват.Хоть вина моя, наверное,Только в том, что все терплю,Что тебя давно и верно яДо нелепого люблю!Как легко ты можешь темноеСделать ярким навсегда:Снять лишь трубку телефоннуюИ сквозь даль и мглу бессоннуюВ первый раз мне крикнуть:– Да!В переулок звезды грохнутсяЗвоном брызнувших монет.Дрогнет сердце, полночь кончится,В окна кинется рассвет.Удирай же, сон загадочный,В реку, в облако, в траву,Ибо в мире самый радостный,Самый песенный и сказочный —Сон, пришедший наяву!1964

Его судьба

Повсюду встречая их рядом двоих,Друзья удивлялись, глядя на них.И было чему подивиться:Парень красив – молодец молодцом,Она же ни стройностью и ни лицом —Ничем не могла б похвалиться.Порою пытались его «просвещать»:– Неужто похуже не мог отыскать,Ведь губишь себя понапрасну!Сплошная убогость, уж ты извини,Оставь ты ее, и скорей, не тяни!Не пара вы – это же ясно.Ты только взгляни повнимательней, друг:Ведь сотни красивей и лучше вокруг!Ну что ты нашел в ней такого? —А он только пустит колечком дым,А он усмехнется задумчиво им,Уйдет и не скажет ни слова.И вот он шагает вдоль пестрых огней,Знакомым путем все быстрей и быстрей,Идет, будто спорщиков рубит.Идет, и его не вернуть никому,И бросьте вопросы: зачем? почему?Да просто – он ее любит!1964

Дикие гуси

(Лирическая быль)

С утра покинув приозерный луг,Летели гуси дикие на юг.А позади за ниткою гусинойСпешил на юг косяк перепелиный.Все позади: простуженный ночлег,И ржавый лист, и первый мокрый снег…А там, на юге, пальмы и ракушкиИ в теплом Ниле теплые лягушки.Вперед! Вперед! Дорога далека,Все крепче холод, гуще облака,Меняется погода, ветер злей,И что ни взмах, то крылья тяжелей.Смеркается… Все резче ветер в грудь,Слабеют силы, нет, не дотянуть!И тут протяжно крикнул головной:– Под нами море! Следуйте за мной!Скорее вниз! Скорей, внизу вода!А это значит – отдых и еда! —Но следом вдруг пошли перепела.– А вы куда? Вода для вас – беда!Да, видно, на миру и смерть красна.Жить можно разно. Смерть – всегда одна!..Нет больше сил… И шли перепелаТуда, где волны, где покой и мгла.К рассвету все замолкло… тишина…Медлительная, важная луна,Опутав звезды сетью золотой,Загадочно повисла над водой.А в это время из далеких водДомой, к Одессе, к гавани своей,Бесшумно шел красавец турбоход,Блестя глазами бортовых огней.Вдруг вахтенный, стоявший с рулевым,Взглянул за борт и замер недвижим.Потом присвистнул: – Шут меня дери!Вот чудеса! Ты только посмотри!В лучах зари, забыв привычный страх,Качались гуси молча на волнах.У каждого в усталой тишинеПо спящей перепелке на спине…Сводило горло… Так хотелось есть!..А рыб вокруг – вовек не перечесть!Но ни один за рыбой не нырнулИ друга в глубину не окунул.Вставал над морем искрометный круг,Летели гуси дикие на юг.А позади за ниткою гусинойСпешил на юг косяк перепелиный.Летели гуси в огненный рассвет,А с корабля смотрели им вослед, —Как на смотру – ладонь у козырька, —Два вахтенных – бывалых моряка.1964

Пеликан

Смешная птица пеликан!Он грузный, неуклюжий,Громадный клюв, как ятаган,И зоб – тугой, как барабан,Набитый впрок на ужин…Гнездо в кустах на островке,В гнезде птенцы галдят,Ныряет мама в озерке,А он стоит невдалеке,Как сторож и солдат.Потом он, голову пригнув,Распахивает клюв.И, сунув шейки, как в трубу,Птенцы в его зобуХватают жадно, кто быстрей,Хрустящих окуней.А степь с утра и до утраВсе суше и мрачнее.Стоит безбожная жара,И даже кончики пераЧерны от суховея.Трещат сухие камыши…Жара – хоть не дыши!Как хищный беркут над землей,Парит тяжелый зной.И вот на месте озерка —Один засохший ил.Воды ни капли, ни глотка.Ну хоть бы лужица пока!Ну хоть бы дождь полил!Птенцы затихли. Не кричат.Они как будто тают…Чуть только лапами дрожатДа клювы раскрывают.Сказали ветры: – Ливню быть,Но позже, не сейчас. —Птенцы ж глазами просят: – Пить! —Им не дождаться, не дожить!Ведь дорог каждый час!Но стой, беда! Спасенье есть,Как радость, настоящее.Оно в груди отца, вот здесь!Живое и горящее.Он их спасет любой ценой,Великою любовью.Не чудом, не водой живой,А выше, чем живой водой, —Своей живою кровью.Привстал на лапах пеликан,Глазами мир обвелИ клювом грудь себе вспорол,А клюв – как ятаган!Сложились крылья-паруса,Доплыв до высшей цели.Светлели детские глаза,Отцовские – тускнели…Смешная птица пеликан:Он грузный, неуклюжий,Громадный клюв, как ятаган,И зоб – тугой, как барабан,Набитый впрок на ужин…Пусть так. Но я скажу инымГогочущим болванам:– Снимите шапки перед ним,Перед зобастым и смешным,Нескладным пеликаном!1964

Стихи о маленькой зеленщице

С утра, в рассветном пожаре,В грохоте шумной столицы,Стоит на Тверском бульвареМаленькая зеленщица.Еще полудетское личико,Халат, паучок-булавка.Стоит она на кирпичиках,Чтоб доставать до прилавка.Слева – лимоны, финики,Бананы горою круто.Справа – учебник физикиЗа первый курс института.Сияют фрукты восточныеСвоей пестротою сочной.Фрукты – покуда – очные,А институт – заочный.В пальцах мелькает сдача,В мозгу же закон Ньютона,А в сердце – солнечный зайчикПрыгает окрыленно.Кружит слова и лицаШумный водоворот,А солнце в груди стучится:«Придет он! Придет, придет!»Летним зноем поджарен,С ямками на щеках,Смешной угловатый пареньВ больших роговых очках.Щурясь, нагнется низко,Щелкнет пальцем арбуз:– Давайте менять редискуНа мой многодумный картуз?Смеется, словно мальчишка,Как лупы, очки блестят,И вечно горой из-под мышкиТолстенные книги торчат.И вряд ли когда-нибудь знал он,Что, сердцем летя ему вслед,Она бы весь мир променялаНа взгляд его и привет.Почти что с ним незнакома,Она, мечтая о нем,Звала его Астрономом,Но лишь про себя, тайком.И снились ей звезды ночныеБлизко, хоть тронь рукой,И все они, как живые,Шептали: «Он твой, он твой…»Все расцветало утром,И все улыбалось днемДо той, до горькой минуты,Ударившей, точно гром!Однажды, когда, темнея,Город зажег огни,Явился он, а точнее —Уже не «он», а «они»…Он – будто сейчас готовыйРазом обнять весь свет,Какой-то весь яркий, новыйОт шляпы и до штиблет.А с ним окрыленно-смелая,Глаза – огоньки углей,Девушка загорелаяС крылатым взлетом бровей.От горя столбы качались,Проваливались во тьму.А эти двое смеялись,Смеялись… невесть чему.Друг друга, шутя, дразнилиИ, очень довольны собой,Дать ананас попросили,И самый притом большой.Великий закон Ньютона!Где же он был сейчас?Наверно, не меньше тонныВесил тот ананас!Навстречу целому мируОткрыты сейчас их лица.Им нынче приснится квартира,И парк за окном приснится.Приснятся им океаны,Перроны и поезда,Приснятся дальние страныИ пестрые города.Калькутта, Багдад, Тулуза…И только одно не приснится —Как плачет, припав к арбузу,Маленькая зеленщица.1965

Новогодняя шутка

Звездной ночью новогоднейДед Мороз меня спросил:– Отвечай мне, что сегодняУ меня б ты попросил?– Добрый старче, я желаюСчастья каждому листу,Человеку, попугаю,Обезьяне и киту.Пусть лисица бродит в роще,Лев живет, змея и рысь,Сделай только так, чтоб тещиНа земле перевелись!P. S. Только плохие тещи.1965

Яблоко раздора

Взяв бутерброд с повидлом про запас,Размахивая сумкой спозаранку,Я торопился в школу, в первый класс,Гоня ногой грохочущую банку.У самой школы в сквере, где качели,Под липой на скамеечке, рядком,Три взрослых старшеклассницы сидели,Толстенный перелистывая том.Увидели меня. Переглянулись.Поспорили чуть-чуть. И, наконец,Вдруг как-то оживленно встрепенулисьИ крикнули: – Поди сюда, малец!Одна, в кудряшках, поправляя ленту,Сказала, начиная разговор:– Читал ли ты старинную легендуПро трех богинь и про великий спор?Но я в ответ растерянно молчал,Задумчиво поскребывая ухо.Я про богинь ни слова не читал,Я больше знал про Муху-цокотуху.– Ну, ничего! Ты слушай, пистолет:Богиням как-то яблоко досталось.Оно судьбою той предназначалось,Кого прекрасней и на свете нет.Кто краше всех? Заспорили богини.Все жарче спор, и долго ль до греха?!Но тут, по счастью, встретили в лощинеПариса – молодого пастуха.Богини тотчас прекратили спор,Пушистые ресницы опустили,Затем Парису яблоко вручилиИ вынести велели приговор.Ты, мальчуган, конечно, извини,Пускай смешно, но мы хотим узнать,Задать вопрос вот так же, как они,Ты маленький, и ты не сможешь лгать.Портфель открыла на больших замках.– Подумай, друг, а мы сейчас придем! —И вот стою я с яблоком в руках,А три подруги скрылись за углом.В кружок веселой стайкой собрались.– А здорово придумано! Ура!Пускай же скажет маленький «Парис»,Кто всех красивей. Двинулись. Пора!Но тут столбняк их к месту приковал:Не вынося «богиням» приговора,«Парис» сопел и с хрустом доедал,Давясь от счастья, «яблоко раздора».1965

«Мы решили с тобой дружить…»

Мы решили с тобой дружить,Пустяками сердец не волнуя.Мы решили, что надо бытьВыше вздоха и поцелуя…Для чего непременно вздох,Звезды, встречи, скамья в аллее?Эти глупые «ах» да «ох»!..Мы – серьезнее и умнее.Если кто-то порой на танцахПриглашал тебя в шумный круг,Я лишь щелкал презрительно пальцем —Можешь с ним хоть на век остаться.Что за дело мне? Я же друг.Ну а если с другой девчонкойЯ кружил на вешнем ветру,Ты, плечами пожав в сторонке,Говорила потом мне тонко:– Молодец! Нашел кенгуру!Всех людей насмешил вокруг. —И, шепнув, добавляла хмуро:– Заявляю тебе, как друг:Не танцуй больше с этой дурой!Мы дружили с тобой всерьез!А влюбленность и сердца звон…Да для нас подобный вопросПросто-напросто был смешон.Как-то в сумрак, когда закатОт бульваров ушел к вокзалу,Ты, прильнув ко мне, вдруг сказала:– Что-то очень прохладно стало,Ты меня обними… как брат…И, обняв, я сказал, ликуя,Слыша сердца набатный стук:– Я тебя сейчас поцелую!Поцелую тебя… как друг…Целовал я тебя до утра,А потом и ты целовалаИ, целуя, все повторяла:– Это я тебя, как сестра…Улыбаясь, десятки звездТихо гасли на небосводе.Мы решили дружить всерьез.Разве плохо у нас выходит?Кто и в чем помешает нам?Ведь нигде же не говорится,Что надежным, большим друзьямЗапрещается пожениться?И отныне я так считаю:Все влюбленности – ерунда.Вот серьезная дружба – да!Я по опыту это знаю.1965

Два маршрута

Он ей предлагал для прогулокДорогу – простого проще;Налево сквозь переулокВ загородную рощу.Там – тихое птичье пенье,Ни транспорта, ни зевак,Травы, уединеньеИ ласковый полумрак…А вот ее почему-тоТянуло туда, где свет,Совсем по иному маршруту:Направо и на проспект.Туда, где новейшие зданья,Реклама, стекло, металл.И где, между прочим, стоялДворец бракосочетанья…Вот так, то с шуткой, то с гневом,Кипела у них война.Он звал ее все налево,Направо звала она.Бежали часы с минутами,Ни он, ни она не сдавались.Так наконец и расстались.Видать, не сошлись маршрутами.1967