Нежный взгляд волчицы. Замок без ключа

— Ясный король, простите мне незнание здешнего этикета… Я могу переговорить с вами наедине?

Сварог пытливо смотрел на нее. Барзай оказался совершенно прав — она не просто человек, а еще что-то. Некие непонятные ему способности — но не таившие ни зла, ни черной магии. Он посмотрел на Яну, несомненно, пустившую в ход все свои умения, — и Яна чуть заметно кивнула.

— В таком случае — прошу, — сказал Сварог, встав на ноги и указывая ей на стоявший совсем неподалеку шатер из золотой парчи — не такой уж большой, круглый, с невысокой конической крышей, увешанный по окружности выкрашенными в ярко-алый цвет конскими хвостами. Еще одна старая традиция. Порой случалось, во время такого вот пиршества приходило какое-то неожиданное известие, требовавшее срочного обсуждения, — и вожди уединялись в этом шатре.

Бади послушно шла рядом. Когда им оставалось несколько шагов, неизвестно откуда вынырнул телохранитель, проворно поднял полог и опустил его за ними. Внутри было довольно светло — два немаленьких полога подняты и свернуты в трубочку, открывая квадраты импровизированных окон. Судя по коврам с подушками, шатер был рассчитан человек на десять.

И не рассчитан на аскетов — поодаль располагался ковер, уставленный блюдами с разными яствами, не требовавшими подогрева, и высокими чеканными узкогорлыми кувшинами, заткнутыми осмоленными пробками.

— Присаживайтесь, — сказал Сварог.

— Вы разрешаете сидеть в вашем присутствии?

— Разрешаю, — кивнул Сварог.

Ну вот, можно сделать кое-какие первоначальные выводы: откуда бы она ни пришла, там есть короли, подобие вассальной присяги, строгий этикет, обязывающий почтительно держаться с коронованными особами. Как там обстоит с благородным дворянством, неизвестно, но судя по богатой конской сбруе, одежде, дорогому оружию и драгоценностям, Бади — девушка не из простых. Ну, все это — второстепенные детали, которыми сейчас не стоит интересоваться. Найдутся вещи поважнее…

— Хотите что-нибудь? — спросил Сварог, указывая на богатый достархан — да уж, не были аскетами ратагайские вожди. Как любые вожди, впрочем, как бы они ни звались…

— Я вольна отказаться?

— Конечно, — сказал Сварог.

Бади устроилась на ковре гораздо с большей сноровкой и непринужденностью, чем Сварог. Ну, понятно — как бы там ни обстояло на ее неведомой родине, она много времени провела здесь, сиживала и на богатых коврах, и на дешевых кошмах, так что успела привыкнуть.

— Я совсем не хочу есть, — пояснила Бади осторожным тоном, словно все время нащупывала дорожку в неизвестной трясине. — Меня совсем недавно угощали пастухи недалеко отсюда…

«Интересно, а как же ты находишь пропитание в обычное время?» — с любопытством подумал Сварог. Судя по рассказам Барзая, к кострам, где обедают или ужинают, ты подъезжаешь далеко не каждый день и даже не каждую неделю. Бываешь в каких-то других мирах, где тебя тоже охотно угощают? Охотишься на неведомых дорожках?

— Если это не противоречит каким-то установлениям, я бы попросила вина…

— Ничуть не противоречит, — ответил Сварог.

Взял ближайший кувшин (можно выбирать наугад, вождям пиркет не подают), привычно, поддев лезвием кинжала, выдернул засмоленную пробку, наполнил две глубоких чаши пенистым черным вином. Приняв с поклоном чашу, Бади отпила отнюдь не воробьиный глоток, что Сварогу понравилось: раз пьет вино — значит, наш человек…

— Как я понимаю, вы принесли присягу мне служить? — спросил он.

— Да, — сказала Бади. — А вы, как я понимаю, ее приняли? Значит, вы можете обращаться ко мне на «ты», как и надлежит сюзерену.

— Обязательно учту, — кивнул Сварог.

Ну что же, кое в чем их этикет не отличается от здешнего. И это хорошо: глуповато как-то обращаться на «вы» к девушке, с которой пьешь вино.

Бади отпила еще и спросила чуточку напряженно:

— Я должна буду стать вашей наложницей?

— А как ты сама к этому относишься? — усмехнулся Сварог.

— Без всякого восторга, признаться, — ответила Бади. — Но ведь так полагается, когда девушка просит покровительства у короля… Ничего не поделаешь.

— Успокойся, — сказал Сварог, подумав мимоходом: похоже, ее родину феминизм затронул гораздо меньше, чем таларские королевства. — У нас порядки другие. Никто не имеет права принуждать девушку, если она не хочет. Особенно если она из благородных… а ты ведь из благородных, Бади?

— Да. Я младшая алетесса с правом на герб без навершия… — она чуточку грустно улыбнулась. — Вернее, была. Кто я теперь, давно уже непонятно… — и допила вино с умиротворенным видом человека, после долгих странствий отыскавшего надежный приют.

Сварог тут же налил ей еще. Не столько из гостеприимства, сколько из практических соображений: чуть захмелевшую девушку расспрашивать легче. Она выпила, не чинясь.

— Значит, мне совсем необязательно быть наложницей? — спросила она и тут же, чуть смутившись, воскликнула: — Ой, простите! Нельзя сомневаться в словах короля…

— Вот и не сомневайся, — сказал Сварог. — Говорю же, у нас девушек не принуждают… Итак. Ты попросила моего покровительства, и я его дал. Но возникают неизбежные вопросы, согласись. Что-то это да должно означать, и просьба довольно неожиданная… Что это все значит? Должны быть какие-то поводы, и серьезные, я полагаю…

Открыто глядя ему в глаза, Бади сказала:

— Я решила уйти с Троп и жить здесь. Навсегда.

— Именно здесь? — спросил Сварог, сделав широкий жест рукой.

— Нет, — мотнула головой Бади. — Только не здесь. Коли уж вы великодушно приняли меня под покровительство, быть может, не будет чрезмерной наглостью попросить, чтобы вы забрали меня отсюда? Туда, где вы живете? — она разрумянилась — вино оказало должное действие, явно раскрепостив язычок. — Здесь хорошие люди, они ко мне относятся без малейшей вражды… но вы не представляете, как я соскучилась по городам. Я росла и жила в одном из самых больших и красивых городов Аркатана, пусть и не в столице. В такие места, как эти, ездила только охотиться, — в ее голосе звучала неподдельная тоска. — Я очень скучаю по городам. Но сколько бы ни ездила по Тропам, где бы ни побывала, не только не могу отыскать Аркатан, но и попасть в города — ни в ваши, ни в другие. Всегда либо степи, либо чащобы, а то и снежные пустыни… Мне рассказывали о ваших городах, и у меня сложилось впечатление, что они даже больше и красивее аркатанских. Мало того, у вас есть многие интересные вещи, которых в Аркатане нет. Но мне ни разу не удавалось попасть в города, та проклятая старая ведьма оказалась права…

Последняя фраза Сварога крайне заинтересовала, но он решил не торопиться, не отвлекаться на все побочное. Спросил с неподдельным любопытством:

— А разве ты не могла уехать из здешних мест в города?

— В прежнем состоянии — нет, — сказала Бади. — Долго объяснять, я вам как-нибудь расскажу подробно, если пожелаете. А вот теперь — можно. Я ушла с Троп. И стала самым обычным человеком. Вот теперь я могу отправиться куда угодно — но никогда больше не вернусь на Тропы…

Сварогу не почудилось в ее голосе особенной грусти. Отметил: чем-то это похоже на тот загадочный механизм, что действовал в отношении наяд и дриад: став людьми, они обязательно что-то утрачивают и никогда уже не могут вернуться назад… Вот тут в роли консультанта, пожалуй, не помешала бы бабушка Каниллы…