Незийский калейдоскоп

Контрольный вопрос. Если удалось ввести ей нермал (в успехе Саймон не был уверен), она ответит без запинки.

Лейла застонала, напряглась, выгнулась дугой, а потом вдруг обмякла и затихла. Из уголка приоткрытого рта выскользнула темная струйка. Откуда кровь? Неужели она прокусила себе язык, лишь бы не заговорить?.. Саймон повидал достаточно покойников, чтобы понять: Лейла мертва, и все равно он щупал пульс, пытался делать искусственное дыхание, вколол ей несколько стимуляторов из аптечки. Он же не хотел ее убивать, он только хотел узнать реальную стоимость своей работы! Что он теперь скажет Медо и Хинару?

Осознав, что Лейлу не воскресишь, он сел на пол рядом с трупом, ссутулился, обхватил руками колени. За прозрачными плоскостями входных дверей притаилась ночь, там ни души, ни одного свидетеля. Надо избавиться от улик и сделать вид, что он тут ни при чем. Эксцессер он или не эксцессер?

Открыть замки не удалось, он заперт в «Проспекте-Престиже» вместе с мертвым телом. Зато в подвале есть холодильники, наследие обанкротившегося ресторана. Саймон взвалил Лейлу на плечо, благодаря стимулятору он почти не чувствовал ее веса. Темнота и тихие загадочные звуки в подвале его не пугали: бояться их он будет завтра, когда закончится действие хминка.

Труп он затолкал в морозильную камеру самого большого холодильника. Лейлу найдут не скоро, но хорошо бы ее как-нибудь замаскировать… После блужданий по лабиринту подвальных закоулков, тускло освещенных прилепленными к потолку хемилюминесцентными кружочками, Саймон забрел в довольно просторное помещение. Похоже на подземный гараж. Здесь он обнаружил несколько кусков грязноватой ткани: сойдет, чтобы прикрыть труп. А что еще тут есть? Пара поношенных сандалий. Гаечный ключ. Длинная пластиковая лента… Нет, не лента, а упаковка с рангоналом — жидким топливом, которое используется в некоторых моделях аэрокаров вместо твердых рангоновых пластин. Судя по дате на упаковке, рангонал уже несколько лет, как просроченный, зато из него можно сделать взрывчатку. Саймон прихватил ценную находку с собой.

Закрыв холодильник, он поднялся наверх. Отнес на место аптечку. Стер с белых плит капли крови. Собрал и спустил в унитаз упаковки от использованных лекарственных препаратов. Никаких следов.

Длинную плоскую тубу с рангоналом он обернул вокруг талии и закрепил концы скотчем, найденным в сумке у Лейлы. Сверху надел лечебный шерстяной пояс, который сохранился у него еще со времен заключения: иногда Саймона мучили необъяснимые боли в области почек — невралгические, по утверждению тюремных медиков.

Препараты, выкраденные позапрошлой ночью, он вернул в аптечку, у себя оставил только хминк. Подумав, вытряхнул из упаковки две капсулы, завернул в клочок туалетной бумаги и тоже приклеил скотчем к своему телу под шерстяным поясом. На всякий случай.

Потом он свернулся на матрасе и попытался уснуть, но какой там сон после дозы хминка! У Лейлы был гипноблок, Саймон слышал о таких штучках. Она не смогла произнести свое настоящее имя — значит, ее звали не Лейла Шем. Кем же она была: сотрудницей Космопола, агентом манокарских спецслужб или боевиком из какой-нибудь террористической организации, финансируемой манокарской оппозицией? Что те, что другие, что третьи — опасные люди.

После полуночи вернулся шиайтианин. Сначала он бродил по дому и звал свою подружку, потом подошел к Саймону, ткнул его под ребра носком ботинка и спросил, где Лейла.

— Ушла она… — прикинувшись внезапно разбуженным, объяснил Саймон. — Сказала, чтоб я тут тихо сидел, а она возьмет такси и найдет Эмми, вдруг ему нужна ее помощь…

Хинар чуть слышно что-то пробормотал — наверное, шиайтианское ругательство — и оставил Клисса в покое. Когда его шаги затихли, Саймон ухмыльнулся. С версией он попал в точку: выходка вполне в духе Лейлы, к Саймону Клиссу никаких придирок.

Действие хминка закончилось перед рассветом. Саймону понадобилось опорожнить мочевой пузырь, и поход в подвал стал для него пыткой: умирающие хемилюминесцентные кружочки освещали середину коридора, а по углам шевелилась живая тьма; странные звуки и шорохи наполняли катакомбы, раскинувшиеся под бывшим магазином. Саймон спрятался от призраков в кабине туалета и потом долго не смел открыть дверь: вдруг в коридоре стоит, прислонившись к стене, мертвая Лейла?

Наверх он вернулся бегом. Хинар не спал — маячил с передатчиком в руке у розовеющего окна и смотрел на площадку перед фасадом «Проспекта-Престижа». Господи, он ведь ждет Лейлу! Саймон покрылся липким потом: если желтомордый узнает, что здесь произошло, это конец. Хинар постоянно опекал Лейлу, вчера в кафе утешал ее и угощал с ложечки незийскими кушаньями, совсем как влюбленный недоумок. Нельзя, чтобы он узнал правду, его ничем не разжалобишь…

Вскоре Саймону опять понадобилось в подвал, почки спешили вывести из организма продукты распада хминка. Нет уж, больше он туда ни ногой… Его выручила смекалка бывалого эксцессера: Саймон вытащил из холодильника (не из того, а из портативного, для напитков, который стоял в зале) бутылку с остатками ананасовой санды, унес в свой угол, воспользовался, потом вернул на прежнее место — куда еще ее девать… Хинар не обратил на это внимания.

Вскоре появился Медо. Его лицо было бледным, отрешенно красивым и умиротворенным, как у святоши, который всю ночь молился за грешников, глаза утомленно щурились. Хинар доложил боссу об исчезновении Лейлы, тот велел послать запрос в «Службу заботы» и отправился спать.

Скорчившись на матрасе, Саймон слушал зловещее в своей монотонности бормотание шиайтианина. Хинар связался со «Службой заботы», которая обеспечивала всевозможный сервис для прилетающих на Нез туристов, сообщил приметы ниарской гражданки Лейлы Шем и теперь с интервалом в полчаса справлялся о результатах поисков. Его упорство пугало Клисса. Это смахивает на манию, на поведение одержимого!

Эмми проснулся после полудня. Ушел вниз, через полчаса вернулся, на ходу массируя лицо. От него пахло дорогим косметическим кремом, это почувствовал даже Саймон, который примостился на подоконнике с запеченной в тесте колбасой и стаканчиком мятной санды.

Шиайтианин подал директору чашку кофе и сказал, что Лейлу пока не нашли, «Служба заботы» рекомендует обратиться в полицию. Эмми молча пил кофе и выглядел недовольным.

— Босс, а этот ваш парень не сможет ее найти? — Хинар понизил голос, но Саймон, чей слух все еще оставался обостренным после дозы хминка, расслышал сказанное.

— Его еще надо заполучить, — холодно отозвался Медо. — Кроме того, с Лейлой он не знаком.

— Я слышал, такие, как он, могут находить незнакомых людей по фотографиям.

— Посмотрим. Налей мне санды. Ананасовой.

Хинар извлек из контейнера с посудой бокал золотистого стекла, взял из холодильника бутылку и вернулся к директору, который сидел в складном кресле в тени ширмы.

— Босс, она ведь психологически еще подросток… Проклятье, что за гадость?! Это не санда!

— Ну и аромат… — брезгливо пробормотал Эмми. — Откуда это взялось?

— Это начатая бутылка! Еще вчера в ней была ананасовая санда!

Оба посмотрели на Саймона. Тот уставился в пространство, делая вид, что не замечает их недоброго интереса.