Незримое, или Тайная жизнь Кэт Морли

— Кажется, вы все о ней знаете.

— Директор школы подсказал мне нужный сайт, — признался Марк.

— И он считает, что здесь она и преподавала?

— Он сказал, это наиболее вероятное место. Здесь были классы благотворительной школы, и наверняка какие-то уроки вели добровольцы вроде жены викария, чтобы восполнять нехватку преподавателей.

— Но… а как же главное здание школы? Разве не могла она преподавать там?

— Могла. Только у этого здания есть одно несомненное преимущество.

— Какое же?

— Оно до сих пор стоит. Остальные постройки старой школы снесли между двумя войнами, чтобы расчистить место для новых домов.

— Черт!

— Вот именно. Но остается вероятность, что это то самое здание, о котором она писала и где спрятала какие-то найденные ею важные улики. — Он пожал плечами.

— Полагаю, так и есть. Войти внутрь можно?

— Заперто, — сказал Марк, покачав головой. — Но смотритель придет с минуты на минуту, он согласился впустить нас. Я сказал, что мы готовим книгу о древних часовнях, так что ведите себя как ученая леди.

— Зачем вы так сказали? Можно же было открыть правду.

— Я подумал, так будет солиднее. И мне не хотелось сообщать ему, что нам, вероятно, захочется снять половицы и заглянуть под них. Кроме того… так гораздо веселее, — усмехнулся Марк.

— Угу, похоже, вам давно не доводилось веселиться, — с насмешкой произнесла Лия. Марк вежливо пожал плечами. — Отдирать половицы, наверное, трудно. Надо постараться и найти расшатавшиеся доски… Может, я попрошу его об экскурсии вокруг здания, а вы останетесь внутри и проверите? — предложила она.

— Блестящая мысль! Буду работать под прикрытием, — сказал Марк.

— Мне кажется, вас немного заносит.

— Возможно. А это, наверное, он, смотритель. Не забывайте, вы специалист по древним часовням.

— Ясно.

Пока она отвечала, из-за угла быстро вышел худой человечек в темно-синей ветровке, который сгибался, словно извиняясь. Он приблизился к ним, выставив перед собой руку, как белый флаг. Смотрителя звали Кевин Нолл, он был моложе, чем ожидала Лия, и моргал, как крот на весеннем солнышке. Светло-карие глаза слезились за толстыми стеклами очков. Рот у него был маленький, нос острый. Все его лицо и тело были как будто сведены судорогой от ужасного волнения, однако он с готовностью улыбался, пока они представлялись ему.

— Что ж, уверен, вам не терпится войти. Какая радость встретить людей, которых до сих пор интересуют подобные места, — произнес он, быстро переводя взгляд с Марка на Лию и обратно. — Такие часовни, с моей точки зрения, квинтэссенция истории Англии. С ними столько связано!

— О-о-о!.. Нельзя сказать лучше, — произнесла Лия, следуя за Кевином к главному входу в часовню и с нетерпением наблюдая, как тот возится с ключами. — Насколько я понимаю, вам многое известно об истории этой постройки? Что здесь было все эти годы? — спросила она.

Ключ щелкнул в замке, и дверь распахнулась.

— Входите. Да, полагаю, я знаю достаточно много. Нет, конечно, я не занимаюсь историей архитектуры, как вы, — скромно прибавил он.

Лия бросила на Марка быстрый взгляд, и он подмигнул:

— В результате наших… исследований мы выяснили, что здание использовалось под школу примерно сто лет назад, это так?

— Да, все верно. Местная благотворительная школа для детей бедняков. Когда благотворительная школа закрылась, здесь проводила уроки домоводства другая местная школа. Кажется, так.

— Но вы вряд ли знаете, что именно здесь преподавалось? И кто именно преподавал здесь в те дни, когда существовала благотворительная школа?

— Боюсь, этого я не знаю, — сказал Кевин и в самом деле немного испугался того, что не знает ответа. — Мне очень жаль. Я не знаю даже, откуда у вас подобные сведения. Сомневаюсь, что записи сохранились, если они вообще существовали… Должен признаться, я думал, вас больше интересует, каким образом построено здание.

— О да, интересует. Просто всегда приятно добавить к сухой истории немного живых красок, — вставил Марк, кашлянув. — Тогда читатели легче воспринимают книгу.

Они оказались в центре единственного помещения внутри часовни. Блеклый дневной свет лился сквозь готические стрельчатые окна, выходившие на восток, и отражался в ярких беленых стенах. Насыщенная белизна удивляла. Лия ожидала увидеть темное, сумрачное помещение, полное теней прошлого. Окна, выходившие на дорогу, были заколочены, так же как и маленькая боковая дверь, однако создавалось впечатление, что все они открыты, живы. Вслед за ними в часовню ворвался ветер и закружил по полу, взметая вокруг их ног пыль.

— Я люблю представлять себе эти окна в первозданном виде, с прекрасными мозаиками… — проговорил Кевин и выжидающе посмотрел на них.

— О да… Наверняка они и были такими… великолепными, — поспешно согласился Марк.

Внутри часовни тоже оказались пустые каменные ниши, но смотреть там было нечего. Ни украшений на стенах, ни надгробий.

— А теперь… э-э-э… Насколько я понимаю, это здание собственность города? Нет ли каких-нибудь планов по его реставрации? — проговорил Марк.

Но Лия уже не слушала разговор. Она с нескрываемым разочарованием осматривала пол. Пройдя в дальний конец часовни, она развернулась, залитая белым светом, и окинула взглядом пустое помещение. Неужели на этом месте стояла Эстер Кэннинг? «…Я знаю, чту у меня под ногами… — (Лия снова посмотрела на пол.) — Поэтому все лежит тут, под полом». Только это был не тот пол, по которому ходила Эстер Кэннинг. Не тот пол, под которым она могла бы что-то спрятать. Лия сделала глубокий вдох, преисполненная отчаяния. Пол был из свежих дубовых досок. Безупречно ровный, гладкий и надежный, безусловно современный.

— Когда поменяли полы? — спросила она, перебивая Кевина, который как раз рассказывал Марку о планах города по дальнейшему использованию здания.

— О… совсем недавно. Всего год назад. С этого, видите ли, пришлось начать, чтобы сюда можно было входить, первоочередное дело. Старые половицы были красивые, однако их совершенно уничтожили гниль и древоточцы. Они расшатались, были неровными. Как я понял, когда из них начали выдергивать гвозди, они просто рассыпались в прах. Мы даже не смогли использовать их для чего-нибудь другого. Они распались, — пояснил Кевин.