Незримому Собеседнику
Шрифт:
И то, что сказано Вами, совсем не новость для меня. Я так думал, я об этом догадывался, но я знать не знал, что Вы это говорили, и всякий раз решаясь послушать интервью, я замираю, слушая, как снова аритмично колотится сердце, не делясь эмоцией с внешним Миром. И я снова попадаю в Вас, а не в себя.
Я, постигший любовь к чтению лишь тогда, когда породнился с Авторами, научившийся искать у них свое, перестал делить их на классиков и современников, но на собеседников, спорщиков, рассказчиков, попутчиков и иногда противников. Я, именовавший серию свою «Заметки читателя», предполагая повествование, как читатель всё переворачиваю на свой лад. Я робею, слушаю молча, молчу после.
У жимолости, привыкшей жить в тени деревьев и высокого кустарника, а потому ориентирующейся не на длительность дня, а температуру воздуха, лопнули почки. Такая вот осень. Она не ждала, не предвкушала и
Не известно, скоро ли настоящая зима, с чего она начнется, с мороза ли, со снега ли. Как она её переживет, и сумеет ли весна быстро восстановить её силы. Или таки она подмерзнет, но, не зная сожаления, последует за желанием жить, вдыхая весеннее пробуждение, насыщаясь летом, и выдыхая осень. И зацветёт, не в этот раз, так в следующий. И принесет первую в саду ягоду.
Ей не ведомы томление, влечение, страсть. Лопнувшие почки трудно назвать соблазном обмануться. Какой обман в осеннем тепле? Она готова и к зимней оттепели, и снова без сожалений и мыслей об утрате, зря потраченном времени, и потребности вычеркнуть, как страшный сон, этот эпизод. Тепло оно и есть тепло, даже в прошедшем времени, даже если на утро минус 10.
Земля пресыщена влагой, и лужи не исчезают подолгу. Но нет, она не отвергает дары неба, просто теперь может позволить себе не торопиться. Она не страдает от жажды, не страдает от избытка.
У неё нет человеческой головы, в которую может прийти ощущение, что всё есть и ничего более не надо, словно каждый день – уже завтра и вчера одновременно. От того, видимо, Земля живет уже миллиарды лет, а человек лишь мечтает о бессмертии, хотя и отпущенный срок готов потратить, а не наполнить.
Идет ли дождь, или вчерашние капли срываются с веток от порыва ветра, шуршат под ногами листья, и кажется, что идешь не один, а кто-то рядом, совсем близко, и даже слышно дыхание в унисон шагам. Я вспоминаю Ваше рукопожатие с широкой улыбкой. Вздыхаю, что не поспешил к стоматологу, и пряча под закрытой улыбкой вновь отколовшуюся пломбу на переднем зубе, принял посыл скупой зажатостью.
И можно было что угодно прочесть в Вашем жесте, кроме безразличия, ведь тепло есть тепло, и останется само собой, даже если грянут морозы.
У нашей осени прекрасна нагота,И нету в ней весеннего смущенья,Поэтому, наверное, онаПоэтам щедро дарит вдохновение,Тем, кто услышал и позналОсобенное в бабьем лете откровение,Кто принял и решительно черпалПо зову сердца глубину прозрения.Я скажу: не торопись, подожди немного, хотя бы вдох, хотя бы выдох и снова вдох, тебя там примут, будет много Света, а мне хранить твое тепло здесь одному. Твой голос слушать, что будет солнцем литься по утрам. Не торопись, я не придумал, как он звучит по вечерам. Уходит ли к далёким звёздам, иль в отраженный Свет через луну, я не привык ещё, чтобы твой шёпот разлился эхом по стеклу. Ты подожди. Теперь твоё моим всё станет, твой взгляд, улыбка, нежность рук, тебе не жалко их оставить, а мне тяжёл весь этот груз. Теперь при них сжиматься сердце будет, а не в полёте трепетать, ты подожди ещё немного, мне нашей встречи дольше ждать.
Я с замиранием сердца слушал твой ответ, он не принес ни «да», ни «нет», принес ко мне ещё немного Бога, и озарил мою дорогу. В дороге, верно, мало надо, лишь бы не кончилась она на полуслове серенады, или, пока всё зреют семена, которые я сею в поле, что за обочиной её. Пока с тобой не спал и не пил, и не узнал тебя ещё я в этой плотской ипостаси, не почерпнул ещё сполна твоей Вселенной ни начала, ни беспредельности венца.
Что я называю твоим молчанием, которого хочу, которым наслаждаюсь, которое грезится мне наградой? Когда ты слушаешь меня тихо, не перебивая, не уточняя, и только твоё дыхание выдает твоё отношение, сопричастность, а глаза твои в этот момент смотрят только в моё сердце.
Я не могу этого видеть отсюда, но ничего другого оттуда ко мне не приходит. Когда взгляд твой с фото манит меня подсесть к тебе рядом. Ты там так расслаблена и свободна, там много места рядом на диване, и на песке у моря, и я отказать себе не в силах.