Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Ни горя, ни забвенья... (No habra mas penas ni olvido)

Сориано Освальдо

Шрифт:

— Ты мной не командуй, Игнасио.

— Что за пакость ты задумал тут, одурев от жары. Сейчас же зайди в кабинет.

— Не пойду. И никто не пойдет. И пожалуйста, не командуй. Ты — предатель, Игнасио.

Поняв, что Рубен не шутит, Игнасио задержал на нем взгляд, затем резко повернулся и вышел.

В коридоре он спросил у арестованного:

— Как тебя зовут?

— Хуан Угарте, сеньор.

— Иди в муниципалитет и жди меня там.

— Слушаюсь, дон Игнасио.

Алькальд сел на велосипед и поехал. Арестованный затрусил вдоль

по улице.

Нещадно палило полуденное солнце. Кто-то так сильно кричал в микрофон, что из репродукторов доносился только неразборчивый гул с присвистом. Наконец можно было разобрать:

— Компаньерос! Компаньерос! — Игнасио узнал голос Рейнальдо. — Компаньерос! Коммунисты Колония-Белы ставят препоны нашим справедливым просьбам о выделении средств на пункт «скорой помощи»! Тянут с решением воздвигнуть монумент Матери! Препятствуют строительству стоков для нечистот… Компаньерос! Долой предателей Игнасио Фуэнтеса и Матео Гуаставино! Вместе со Всеобщей конфедерацией труда и полицией города сорвем планы заговорщиков против Колония-Белы! Все как один, друзья, на поддержку компаньеро Суприно — руководителя хустисиалистов в нашем городе! Покончим с марксистской олигархией!

Затормозив, Игнасио, поставил велосипед около магазина. Старый большой дом некогда принадлежал его отцу, равно как и сам магазин, которым теперь ведала жена Игнасио.

Фелиса, завернув сто граммов ветчины и передав их девочке с длинными косичками, вытерла о передник руки.

— Уже закрываю, Игнасио. Обед почти готов.

— Не слышишь, о чем гудят репродукторы?

— Мне как-то ни к чему.

— Переворот, мать. Меня, как Перона, свергают!

— О чем ты?

— Закрывай лавку. Живо!

Фелиса сдвинула обе створки деревянной двери и повернула ключ на два оборота.

— Послушай, Фелиса, сейчас я должен уйти. Не открывай никому. Никому! Понимаешь?

— Игнасио! Что ты натворил, Игнасио!

Алькальд направился в спальню, из комода вытащил старенький пистолет марки «смит-вессон». Затем, пошарив между аккуратно сложенными простынями, собрал в горсть спрятанные там патроны. Пересчитал: ровно пятнадцать.

— Принеси мне ружье.

— Нет-нет, Игнасио. Что ты собираешься делать? Тебя же убьют!

— Такие паскудники да меня убьют? Скорее они сами в штаны наложат.

— Я позвоню Рубену!

— Вот этому-то сукину сыну я и влеплю.

Засунув за пояс пистолет и перекинув через плечо ружье, Игнасио поцеловал жену в щеку и по дороге к двери произнес:

— Жаль, бог не дал мне сына. Было бы с кем вместе драться.

На улице по-прежнему ни души. Со стороны центра — кварталов за шесть от дома Игнасио — доносился рев репродукторов.

Оглядевшись вокруг, Игнасио не нашел велосипеда.

— Мерзавцы, украли!

На стене, к которой был прислонен велосипед, кто-то нацарапал углем:

«ФУЭНТЕС ПРЕДАЛ ГОРОД ПЕРОНИЗМА!»

— Сволочи! Велосипед украли! Подлецы! Стрелять буду, а в муниципалитет

все равно пробьюсь!

Но на пустынной улице не было никого, кто бы мог помешать ему осуществить это намерение. В окне напротив он увидел донью Сару, внимательно следившую за происходящим перед домом. Из соседнего подъезда прозвучал чей-то голос:

— Вперед, старина Фуэнтес!

Зной был невыносимый. Игнасио пошагал к перекрестку. За свои пятьдесят с небольшим лет он основательно полысел, и потому идти под палящими лучами солнца с непокрытой головой было совсем нелегко. Прилипала к телу рубашка, а под мышками и ремнем она уже до нитки пропиталась потом.

Неожиданно за спиной он ощутил, чье-то прерывистое дыхание. Послышался голос:

— Игнасио!

Обернувшись, Игнасио увидел Фелису с патронташем в руках:

— Ты забыл…

Он посмотрел на нее с едва заметной улыбкой:

— А кепи не прихватила?

— Нет, только патроны. Сейчас сбегаю и за ним.

— Не надо. Из дома никуда. Иди!

Миновав неторопливым шагом квартала два по главной улице, Игнасио остановился на углу и, прежде чем повернуть к муниципалитету, окинул его взглядом. У входа на посту стояли двое полицейских, вооруженных старыми автоматами.

— Эй, вояки! — окликнул Игнасио. Ответа не последовало. — Вояки! — повторил он.

Полицейские не отрывали глаз от подъездов соседних домов.

— Да я здесь, растяпы, на углу!

Полицейские повернулись в его сторону. Игнасио крикнул:

— Где комиссар?

— Комиссар Льянос ушел завтракать! — так же громко ответил один из полицейских.

Репродукторы умолкли. Было около часа дня, и город готовился к сиесте. Игнасио решительно направился к дверям муниципалитета. Однако один из полицейских преградил ему дорогу:

— Вход запрещен, сеньор!

— Чей приказ?

— Комиссара Льяноса, сеньор!

— Тебя как зовут?

— Гарсиа, сеньор!

— А тебя? — обратился он ко второму полицейскому.

— Комини, сеньор. Входить нельзя.

— А где остальные?

— В казарме, сеньор.

— Отлично! Кому вы подчиняетесь?

— Комиссару, сеньор.

— А когда его нет?

— Младшему офицеру Росси.

— А если и его нет! Полицейские переглянулись.

— Здесь командую я, черт побери!.. Смирно! — заорал Игнасио. Полицейские вытянулись в струнку.

— Тебя, Гарсиа, назначаю капралом и даю прибавку к жалованью. Сколько получаешь?

— С вычетами сто четыре тысячи, да еще пособие по многодетности, дон Игнасио.

— Получишь сто пятьдесят.

— Благодарю, сеньор.

— Капрал Гарсиа!

— Слушаюсь, сеньор!

— Пошлите полицейского Комини за садовником.

— Так точно, сеньор! Полицейский Комини!

— Слушаюсь, мой капрал!

— Бегом за садовником Мойяно! Живо!

Комини побежал к площади.

— Капрал Гарсиа!

— Слушаюсь, сеньор!

— Пойдемте, подпишу приказ о повышении.

Поделиться с друзьями: