Ничего личного. Только любовь

– …А потом я рассказала Маришке про нее. И что ты думаешь? Вот каждый раз она упирается, что у нее лучшие мастера, а потом спрашивает номера моих! – щебетала без остановки мама последние… Сколько? Полчаса? Час? Два?

Восемь часов. Мне нужно восемь часов спокойствия и крепкого сна.

Я поднесла к губам стакан с водой и сделала несколько глотков, надеясь, что прохладная влага хоть немного меня взбодрит. Но это перестало помогать уже на второй раз. Поставив стакан на место, я подняла усталый взгляд на мать.

Елена Вербицкая для своих сорока пяти выглядела эффектно. Стройная фигура, ухоженная кожа, элегантное черное каре, аккуратный маникюр и стильный брючный костюм бежевого цвета.

«Спасибо, дочка, что благодаря тебе я могу не работать и выглядеть как Шарлиз Терон». Слова, которых я не дождусь от нее никогда и ни за что на свете. Зато вместо них я слышу:

– Я, кстати, тут на днях смотрела путевки на Пхукет. Я была там прошлым летом, – и это просто что-то непередаваемое! – Каждый раз когда мама сильно увлекалась своим монологом, то начинала активно жестикулировать. И сейчас она так резко взмахнула руками, что чуть не задела стоявшее на краю стола блюдо с моллюсками, которое она так сильно жаждала заказать, но к которому пока так и не притронулась.

Я в очередной раз своим полусонным сознанием отвлеклась от ее болтовни и попыталась вспомнить, обнялись ли мы при встрече.

Когда я приехала, она уже сидела за столом и потягивала «Кристалл Розе». А когда я приблизилась к ней для того, чтобы поцеловать в щеку, она нехотя отстранила бокал с игристым и мягко уперлась мне ладонью в плечо со словами:

– Ой, нет, дорогая, ты мне смажешь весь макияж.

Опустив взгляд в свою пустую тарелку, я печально усмехнулась. Вербицкая-старшая это заметила, резко замолчала и нахмурилась:

– Что, думаешь не стоит в этот раз туда лететь? Я слышала в новостях, там вроде сейчас ходит какой-то вирус…

– Думаю, тебе не стоит так сильно увлекаться алкоголем, – устало произнесла я и кивнула на шампанское. – Нам только что принесли третью бутылку.

Мама недовольно выпрямилась и сказала почти с вызовом:

– Я в кои-то веки приехала в столицу! Что, даже не имею права насладиться хорошим вином?

Я приподняла ладони в сдающемся жесте и еле сдержалась, чтобы в последний момент от нее не отмахнуться. В принципе я ее понимала. Завидная тяга к алкоголю – пожалуй, единственное, что досталось мне от нее по наследству.

Тем не менее, мама поставила на стол свой почти опустевший бокал и взяла нож с вилкой, принимаясь методично нарезать крошечными кусочками стейк из мраморной говядины.

Со стороны могло показаться, что я загипнотизирована этим действием, но на самом деле у меня не было сил даже просто увести взгляд в сторону, поэтому я бездумно смотрела ей в тарелку.

Я вздохнула и негромко спросила:

– Мам, зачем ты приехала?

Она даже перестала жевать, удивленно воззрившись на меня:

– В смысле зачем?

Я на мгновение прикрыла глаза, только сейчас осознав, как сильно болит голова:

– Не надо делать из меня дуру. У меня нет настроения смотреть на твои театральные представления. Просто скажи, что тебе нужно.

Мама картинно вздохнула, отложила столовые приборы и неспешно промокнула губы салфеткой, либо оттягивая время, чтобы сформулировать мысль, либо для того, чтобы меня выбесить.

Второго она бы точно сейчас не добилась. Я слишком. Хотела. Спать.

Поведя плечом, она невозмутимо произнесла:

– Я хочу переехать в Москву.

Наверное, в глубине души я ожидала чего-то подобного, поэтому моя реакция была не такой бурной, какой по идее должна быть. Я восприняла мамино заявление спокойно. Почти.

– Чудесно. И при чем тут я?

– Как это при чем? – Ее искренне возмутил мой вопрос. – Мне нужна твоя помощь.

Я невольно передернула плечами, почувствовав пробежавший по телу озноб. Хочу чай, теплый плед и мягкую постель.

– Мне найти тебе риэлтора? Ты прекрасно знаешь, что у меня нет времени водить тебя на экскурсии по городу.

– Аня. – Мама посмотрела на меня как на идиотку. – Мне нужны деньги.

После этого мой мозг отключился. Я будто издалека слышала что-то про то, как ее новому ухажеру предложили хорошую должность в Москве. Как мама подумала, что покупка квартиры и переезд в столицу будет хорошим решением. Как она уверена в том, что я не откажу ей в помощи. Ведь у меня же есть деньги? Да? Наверняка есть… Аня?

– Аня?

Я вздрогнула, словно пробудившись от дремы. Округлившимися глазами посмотрела на мать. Та требовательно уставилась на меня в ответ:

– У тебя же есть деньги, ведь так?

– Мам, сколько вы встречаетесь?

По ее вытянувшемуся лицу я сразу поняла, что этот вопрос для нее определенно входил в список нежелательных:

– Ой, с Игоречком мы вместе, наверное, уже больше года.

Вранье. Еще пару месяцев назад у нее был какой-то «Сема».

У меня дрогнул уголок губ, и мама поняла, что я все прекрасно помнила.

– Ну, может, чуть меньше года. – Она произнесла это с таким недовольным вздохом, будто я принуждала ее признаться.

Голова заболела еще сильнее.

Я махнула рукой официанту, и когда он подошел – попросила счет.

– Ты уже уходишь? – Мама растерянно следила за тем, как я прикладываю карточку к терминалу.

– Хочу отдохнуть, – произнесла я, стягивая сумочку со спинки стула. Отодвинула его и встала.

– Но мы не договорили! – недовольно процедила мама.

Опустив руки с сумочкой, я равнодушно посмотрела на нее:

– Ты так ни разу не поинтересовалась, как у меня дела.

Я развернулась и пошла к выходу.

– Так ты нам поможешь? – донеслось вслед.

«Нам».

Не останавливаясь и не оборачиваясь, я приподняла ладонь в прощальном жесте и вышла из ресторана.

***

Последние аккорды моего самого громкого трека отыграли. Клуб взорвался аплодисментами.

Я соблазнительно улыбнулась, осторожно, чтобы не смазать помаду, приложила кончики пальцев к губам, а затем обвела рукой зал, даря благодарный воздушный поцелуй публике.