Ничего личного
Шрифт:
Я даже удивился этому пассажу. Потому что ожидал услышать о происках жидомасонов.
— Не евреи?
— Евреи по сравнению с лордами, собирающимися на Даунинг–стрит и в Вестминстерском дворце — дети в песочнице со всем своим расизмом, Каббалами и ортодоксами. Просто страшилка для плебса. Не было бы евреев, на их роль сгодились бы цыгане, армяне, да кто угодно. Важно, чтобы расселился народ по всему миру, чтобы в каждом городе было такое гетто живущих по иным законам и тогда можно будет перенаправлять "народный гнев" с истинных виновников на этих бедолаг. Это все легенды. Моя драгоценная родина — Британия — как бешеная собака кидалась на любой народ в мире, который ее не устраивал. Хватит пальцев на руках и ногах, чтобы пересчитать страны, в которые она не вторгалась никогда: Швеция, Ватикан, Монголия, Парагвай, Монако, все европейские "карлики", Боливия, Чад, Конго, Берег Слоновой Кости и еще пяток абсолютно бестолковых территорий не испытали поступь британских сапог. Все остальные — сфера прямых интересов наших лордов. Хоть одна страна в мире может похвастать чем-то подобным? А наш вечный сателлит–соперник — США? Одна доктрина Монро чего стоит. Она ведь не оставляет никому в Западном полушарии шансов остаться без внимания вашингтонских деятелей. В общем, тот мир, что открылся мне, когда я взглянул на реальность без розовых очков и романтических соплей, вызвал
— Зачем вы мне это рассказали? Я ведь могу оказаться провокатором?
— Нет, мальчик, — он остановился у меня за спиной, — это кому-нибудь в Канзасе вы можете рассказать, что родились в индейской хижине в Техасе, а я филолог и разведчик, пусть бывший, и смогу отличить русский акцент от новозеландского. В общем, суть всего моего выступления можно свести к нескольким тезисам, для постижения которых мне потребовалась вся жизнь, а тебе я отдаю это знание за просто так, потому что меня попросили старые друзья. Зак мне сказал, что у вас много денег и вы желаете вложить их в развитие России. И спросил, что этому может помешать? Собственно, о масонах я и говорил только с этой позиции. С позиций того, что вам может помешать. Но лишь масонами угрозы не исчерпываются. Бильдербергский клуб, Тройственная комиссия…
— Богемская роща, тамплиеры…
— Ты зря иронизируешь, мальчик, — одернул меня Уолтер. — Мне трудно убедить тебя в чем-то, если ты не обладаешь жизненным опытом. Правильно — и Богемская роща и сотня исследовательских институтов, фондов, международных организаций, агентств, экономические убийцы и разведка десятка самых развитых стран. Ты, наверное, наивно полагаешь, что главная цель нашей разведки была — узнать, сколько боеголовок прячутся в шахтах под Челябинском? Нет, мальчик, цели разведки с некоторых пор изменились. Вернее, сменились приоритеты. Теперь это социология, изучение общества, его болевых точек, экономики и способов влияния на элиту. Вот истинные цели разведки. А все остальное — частности и мелочи.
— Вы сказали "экономические убийцы" — что это?
— Это, мальчик, новое слово в обретении власти над подающими надежды государствами. Представь себя президентом какой-нибудь Индонезии или Боливии. Тебя избрал народ, ты желаешь его развития, но для этого нужны деньги. И вроде бы экономика твоя начала развиваться — ты продаешь нефть, алмазы или еще чего, в общем, живешь не бедно. Но для рывка силенок нет. Где их взять? Разумеется, этому призван помочь Международный Валютный Фонд, который и создавался подобные рывки финансировать. Но вот незадача — у него есть стандарты, которым должна соответствовать документация, есть требования к надежности исполнителей. И тебе, как президенту, остается только обратиться к специалистам — Бектел, Холибёртон, умельцев хватает. В страну приезжают инженеры, экономисты, технологи и учетчики, советники и лоббисты всех мастей, они начинают сновать по территории страны, раздавать всюду взятки, гранты и обещания. Проект обзаводится солидной документацией, рисующей перед Боливией или Индонезией самые радужные перспективы. Электростанции, дороги, карьеры, порты — просто рай на земле! Только есть несколько "но" — в работу идет вся документация, подтверждающая правильность и нужность предприятия — топографическая съемка, экономические расчеты, статистические справки из провинций. И совершенно не учитывается то, что может этому помешать. А иногда и вовсе сделать весь замысел бестолковым. И вот проект предоставляется экспертам из МВФ, все рукоплещут и открывают кредитную линию. И начинается стройка электростанций, дорог, доков и аэропортов. Она пожирает деньги с чудовищной силой и скоростью, требуется дополнительное финансирование и его дают. В конечном итоге — проект реализован, деньги освоены теми же американскими, японскими и английскими фирмами — проектировщиками, поставщиками, строителями, Боливия обзаводится парой гидроэлектростанций в лесной глуши, подъездными путями и карьерами.
— Так это же хорошо?
— Это отлично, если бы не одно "но" — кроме всех этих прелестей Боливия обзаводится долгами. Исправно пожирающими всю возможную прибыль от реализованного проекта. И каждый год заработанные этими электростанциями и карьерами деньги уходят в погашение процентной ставки по кредиту. Оказывается, что в момент начала проектирования была неверно оценена "коньюнктура рынка" и вместо десяти процентов ежегодного роста доходов, наш проект не обеспечивает и трех, а расширение кредитной линии в тот момент, когда работы были выполнены на 70%, отступать было поздно и требовалось дополнительное инвестирование, повлекло за собой увеличение ежемесячных отчислений. И наш "сверхприбыльный" проект начинает сосать деньги со всей экономики страны, чтобы компенсировать процентные выплаты по кредиту на свою постройку! В итоге выходит: МВФ имеет должника, загнанного в долговую кабалу и теперь вынужденного считаться со мнением кредитора при принятии законов и в ведении внешней политики, американские и английские компании считают прибыли и хвалятся перед акционерами, экономисты "прикидывают" новый проект, призванный компенсировать ошибки старого, правительство Боливии решается на приватизацию — чтобы хоть как-то уменьшить потери, и только народ Боливии остается без денег, без работы и без надежд когда-нибудь избавиться от долгового бремени. Так было во многих латиноамериканских странах, в южно–азиатских, так будет везде, пока этот механизм работает. Где им позволяют действовать подобным образом. Сдается мне, что впервые этот механизм был опробован в СССР, в годы первых пятилеток. Не секрет ведь, что в строительстве принимали участие все эти Бектелы и Холибёртоны. Но тогда по какой-то причине
случилась осечка. Думаю, ваш Сталин просто послал консорциум доброхотов в задницу. Мне все чаще представляется, что та истерия и травля, что развернулась в мире против СССР после Второй Мировой, вызваны не идеологическим противостоянием! В конце концов, бизнесу без разницы, кто приносит ему прибыль — коммунист, анархист или махровый империалист. Работали английский и американский бизнес и с коммунистами и с фашистами и с нацистами и с японскими империалистами… Думается мне, что речь милашки Уинстона в Фултоне была спровоцирована отказом Иосифа возвращать навязанные ему долги и отдавать завоеванные рынки. Вот это — повод! Ради этого можно развязать любую холодную войну. Но теперь Горби, похоже, согласился рассчитаться и скоро Союза не будет на карте — он станет просто еще одним загнанным в долги рынком.— А какая у мира альтернатива?
Уолтер сел за стол, сцепил руки в замок и изрек:
— Умерить амбиции и жить по средствам. Но не только. Альтернативу миру показали твои предки, изгнавшие моих из России в 1917 году. Только, как это обычно у русских бывает — перекрутили гайки. Ну да по–другому тогда, видимо, и нельзя было: часть революционеров тянет страну в мировую революцию, вторая когорта "несгибаемых" — начинает распродавать сокровища — от царских запасов и бакинской нефти до уральских изумрудов и ленского золота, и только третья, самая малая, поняла, что им досталась огромнейшая и потенциально самая богатая страна в мире! Альтернатива в том, чтобы все важное действительно служило развитию всего народа, а не обогащению кучки завладевших богатством сволочей. И можно называть это хоть социализмом, хоть коммунизмом, хоть капитализмом с человеческим лицом, хоть с медвежьей лапой — это все неважно, в конце концов все " — измы" придуманы в той же старой, доброй Англии. И не в последнюю очередь к их созданию приложили руки те ребятки, что позже стали называться разведкой.
Скрипнула дверь, и в дом вошел Захар. За ним показался Алекс:
— Свежеет на улице, — сказал Майцев, а я посмотрел в окно и действительно — уже темнело, а в горах с темнотой быстро приходит прохлада.
— Понятно, Уолтер. Скажите, а при чем здесь масоны?
— Сардж, ну что ты как маленький? — спросил Зак. — Даже мне стало понятно, что имеет в виду Уолтер. Он говорит о том, что нам нельзя сосредотачиваться на какой-то одной стороне работы. Если мы посвятим себя экономике — мы просто разведем поголовье барыг, если целиком погрузимся в политику — потеряем позиции в экономике и в воспитании молодежи. Он говорит о том, что нельзя решать задачи, хватаясь за что-то одно, потому что ловушек для людей понаставлено в изобилии: деньги, тайные знания, принятие в круг избранных, ощущение причастности к чему-то большому… Да много чего. И все эти ловушки пока что служат нашим врагам. И сами себя поддерживают. Потому что эффективны. Следовательно, нам нужно потихоньку разрушать их институты и озаботиться созданием своих. Подумай сам, зачем нужны все эти масоны, разведки, ООН, Бильдербергские клубы, все эти бесчисленные закрытые общества аристократии, куда простому фрезеровщику вход заказан? Черт, да он и знать-то о них не должен! Ты думаешь, американцы, главные поборники демократии и свободы, отказались войти в члены Лиги Наций потому что она была против мира и демократии? Шиш! Только потому, что располагалась эта контора в Женеве и не могла контролироваться американцами! Как появилась возможность создать то же самое, но под контролем США — нате вам ООН! И так делается всюду: все, что служит продвижению их модели общества в жизнь — будет развиваться, а все, что нейтрально или, не дай бог, против них — будет уничтожено и заменено!
— Тут нужно понимать, — проскрипел Уолтер, — что говоря: американцы, англичане, мы имеем в виду не государства, а финансово–промышленные группы, территориально располагающиеся в том или ином регионе. А государство — лишь инструмент принуждения аборигенов к верности и лояльности.
— Дело ясное, что дело темное, — прокомментировал Вязовски.
Мне подумалось, что мои полковники, и те, кто остался в Вероне и те, кто был пока в Луисвилле как раз о чем-то подобном и писали в своих планах — ведь там очень мало было об экономике и очень много о пропаганде, о национальной идее, построении социально–ответственного общества. Пусть поначалу и драконовскими методами.
— Если ты не понимаешь чего-то происходящего вокруг, то часто это случается не от того, что у тебя недостаточно информации, но только лишь потому, что тебе непонятна и неизвестна первооснова событий и явлений. Тот, кто все закрутил, отталкивался совершенно от других посылок, нежели доступны тебе. Поэтому для тебя все выглядит сумбуром и хаосом, цепью случайностей, но в реальности всего только реализуется чей-то строгий план, — сказал Уолтер. — Если ты параноик, это совсем не значит, что за тобой не следят. Вспомни историю своей страны. Когда была первая пятилетка?
— С 1929 по 1933 годы, — заученно ответил Захар. — СССР из аграрной страны превратился в индустриальную за четыре года.
— Даты ничего не напоминают?
Как же! Не напоминают! Великая Депрессия! Америка сидит без денег, в некоторых местах едят перекати–поле, а где-то и того нет, а СССР за четыре года превращается в один из флагманов мирового производства! И теперь, немножко зная о том, как все устроено в этом мире, я никогда не поверю, что это смогли сделать в едином порыве энтузиазма вчерашние крестьяне и арестанты, из которых и состояло в основном население страны, как принято нам рассказывать на уроках по истории Отечества. Чтобы построить ГЭС, нужны экскаваторы, генераторы, бетон, тракторы и инженеры! Крестьян, тачек и лопат маловато будет. Чтобы построить ЗИЛ — недостаточно уметь ходить за плугом. За этой пятилеткой стояло огромное внешнее финансирование. Хоть лупите меня той же самой лопатой по башке — это очевидно. Что заставило Сименс, Форд и Дженерал Электрик прислать во вражескую коммунистическую Россию сотни своих инженеров, технику, оборудование? Деньги? Откуда у СССР в те годы деньги? Деньги были у кого угодно, только не у СССР. И никакой НЭП — частная торговля, Легпром, Пищепром и услуги, конкуренция государственных предприятий — ну точно, как у нас с Захаром — не способен дать столько денег. Они ведь за четыре года удвоили, а по некоторым позициям и удесятерили промышленный выпуск продукции. Почему-то раньше я этого не видел. Какая же сделка была заключена между Россией Сталина и теми, кто разрешил и одобрил развитие Союза? Странная история — едва ли не то же самое, что пытаемся сделать мы.
И вторая пятилетка — под стать первой, а САСШ только–только начинают выползать из ямы, в которую их уронили. А в Германии — первые экономические успехи нацистов. И тоже — в разоренной, уничтоженной войной и контрибуциями стране, согласной отдаться кому угодно, лишь бы накормил.
А вот во время третьей пятилетки похоже произошла размолвка с неведомыми ее авторами — пришлось вооружаться, потратив на оружие от трети до едва ли не половины всего государственного бюджета.
И никакого визга про "иностранные инвестиции". Я уже привык к своеобразию буржуазной печати — если вокруг чего-то пляшут танцы с бубном — это незначительный фактор. Про значительное — молчат.