Ничейные земли или всё в хозяйстве пригодится
Шрифт:
Бежать по полуразрушенному и заросшему городу не получалось, да я и не рискнула бы. Опасность провалиться в какой-нибудь подвал или попасть под обрушение стены была не меньше, чем повстречаться с монстрами. Пока нам везло и ни одной живой зверюшки на глаза не попалось. А вот это очень странно. Какова вероятность, что вчерашний «исход упырей» не что иное, как побег от неизвестности в лице прорыва? Что-то мне подсказывало, что почти стопроцентная. Нет, я предполагаю, что наш бешеный забег распугал всю живность в округе, но для джунглей ее все равно маловато.
До ратуши мы брели достаточно продолжительное время, за нами плелся в отдалении Марк. Думаю, он боялся подходить ближе, считая, что мы его свяжем или еще как-то обездвижим и бросим умирать. Наверное,
– Не вздумай. Если человек идиот, то не надо потакать ему в этом.
Я могла бы поспорить, но на меня все чаще накатывали волны страха. Конечно, они не могли сравниться с тем ужасом, что накрыл меня рядом с прорывом, но холодок по спине пробегал, а сердце колотилось все быстрее. Поэтому я совершенно не была против, когда Люциус потащил нас внутрь ратуши или храма. Здание неплохо сохранилось, даже башня на нем уцелела, пугая нас пустыми провалами окон.
– Лестница в башне трухлявая, немного магии и никакие твари до нас не доберутся, - нервно вводил нас в курс собственных планов Люциус.
– А как мы потом спустимся вниз?
– опередил меня с вопросом Владлен.
– С помощью магии, - пожал плечами мальчишка.
– Ага, а монстры из портала встанут под нашими окнами и будут ждать, когда мы сдохнем от жажды и голода в своей башне, - фыркнула я. Некрасиво, конечно, критиковать чужой план, когда нет собственного, но отрезать себе пути отхода нельзя.
– А вдруг с тобой что-нибудь случится? Я, например, себя в воздухе удержать не смогу. Может, тут есть потайные ходы?
– Не знаю, не искал, - скривился рыжий.
– Не люблю подземелья.
– Ладно, выбора у нас все равно нет, скоро тут точно кто-то появится. Нутром чую, - вообще-то все фибры души кричали о том, что надо прятаться, но я решила не пугать товарищей по несчастью.
– Только предлагаю лестницу разрушить в крайнем случае, а с собой наверх захватить дрова.
– Зачем?
– удивились лица мужского пола, но общие мысли озвучил Влад: - Ты же не думаешь разжигать костер, когда рядом враги?
– Как раз и думаю. Вспомните, нас ищут, а костер на башне будет виден издалека. Днем дым, ночью свет, глядишь, за нами придут и спасут.
– Не надо дрова, наверху много сухих листьев и лестница деревянная, есть чему гореть, - поддержал мою мысль Люциус, чем вызвал новую волну подозрений. Он же не хотел общаться с людьми, не доверял нам, тогда почему не стал протестовать? Передумал? Или у него есть запасной план?
– И того надо забрать, а то по его следам придет стая.
– Люциус, ты меня все больше и больше интригуешь, - хитро улыбнулся Владлен.
– Мне одному кажется, что наш маленький друг знает о прорыве не только по книгам?
– Это не прорыв. Мои предки тоже так считали, пока из портала не пришла стая и не вырезала все население приграничного городка. Всех тварей перебили и за порталами начали вести неусыпное наблюдение, но они случались раз в столетие и каждый раз наши воины были не готовы. Правитель распорядился поставить заставы, сделать магическую границу, чтобы монстры ее не могли сразу пересечь. Но в один из дней портал из соседнего мира открылся практически в центре столицы. Мы с отцом гуляли в парке, и он единственное, что успел сделать перед тем, как ввязаться в неравный бой, это создать для меня портал домой. Но то ли из-за сильного волнения, то ли из-за близости «прорыва», в заклинание закралась ошибка, и меня выкинуло в эти земли.
– И сколько ты уже тут живешь?
– без тени насмешки или недоверия спросил журналист.
– Не знаю, после пяти лет я перестал считать дни. А если примерно, то больше пяти лет, но меньше десяти, - показное равнодушие паренька меня не убедило.
– И ты все эти годы был один?
– не удержалась я от вопроса, старательно подавляя жалость к рыженькому. Вряд ли он все это рассказал нам в надежде на сочувствие.
– Да, - первая ложь Люциуса больно ударила по моим напряженным нервам.
Что же он скрывает? Или точнее кого? Почему солгал? Кого-то защищает или боится? Ладно, разберемся. Если живы останемся.ГЛАВА 16
Вид из башни бывшей ратуши открывался дикий и величественный. В здание мы вошли со стороны полуразрушенной улицы, а сверху стало видно, что когда-то к ратуше примыкала площадь. Каменные плиты укладывали на совесть, а может, и землю чем-то обрабатывали, чтобы не бороться постоянно с растениями в таком теплом климате. Так что деревьев на площади не росло, только короткая стелющаяся трава и какие-то лианообразные кусты. С правого края площадь от остального города отрезала река, неся свои спокойные воды по искусственному каналу. Когда-то ее пересекали мосты, а на набережной имелись беседки из мрамора и скульптуры. Сейчас все это лежало в руинах, только в тех местах, что предназначались для зеленых насаждений, буйствовали джунгли. Эдакие очаги зеленого «огня», ютящиеся на маленьких участках земли. На воображение я никогда не жаловалась, и оно дорисовывало то, что уничтожило время и природа. Слева находились невысокие здания, высотой не более двух этажей. Ратуша тоже имела два этажа, а башня на ней еще три. Высокие пролеты, метра по три, делали наше восхождение трудным, а с учетом ветхости лестницы еще и опасным.
И все же полностью неприступной ратушу назвать было нельзя. Слишком много окон, витражей, колонн. Недаром Люциус принял ее за дворец. Похоже, неизвестный архитектор вложил душу в свой проект, стараясь придать городу красоту и величие. В сердце появилось глупое желание увидеть его в истинном величии, восстановить беседки и мосты, облагородить зеленые насаждения, отремонтировать «дворец» и остальные дома. Несмотря на нервозность, место мне нравилось. Иногда так бывает, приходишь куда-нибудь и понимаешь - именно это ты и искал.
Мужчины складывали костер на верхней площадке и готовили запас дров для него. Марк изначально попытался строить из себя обиженную и оскорбленную добродетель, непонятую и неоцененную, но обещание Владлена избавить его от мирских мук, сбросив с башни, немного убавили спесь молодого мага. Люциус был прав, листвы и сухих досок в ратуше хватало. Сам парнишка готовил диверсию для наших возможных преследователей, хотя сам он не очень верил, что в наш мир вместе со стаей пришли и «погонщики». Новое слово всех заставило обратиться вслух и наброситься на рыжика с вопросами. Вытянуть из него удалось мало, в силу возраста Люциус знал немного, но один раз погонщика видел. По его словам, тот восседал на мерзком гигантском жуке, стреляющим ядом. Сам погонщик был закутан во все черное, и невозможно было определить, что скрывается под всеми его тряпками и доспехами. На них с отцом набросились две насекомообразные твари, а погонщик равнодушно наблюдал. В бой он не вмешивался, лишь магией и хлыстом подстегивал своих «питомцев».
Картина складывалась жуткая, но я все же надеялась, что это в большей степени впечатления маленького испуганного мальчика. Даже если брать временной отрезок в пять лет и представить, что в мире Люциуса год примерно равняется нашему, то он попал в ничейные земли в возрасте восьми-девяти лет. Совсем ребенок, который каким-то чудом смог выжить в джунглях. Может, он правда оборотень? Дико, конечно, думать, что они существуют, но я раньше и в магию не верила.
Пока я размышляла о тяжелой судьбе одинокого ребенка, мужчин занимали вполне конкретные вопросы. Что собой представляет стая? Сколько погонщиков ее контролировали? Какое еще оружие у них было? Какая магия? Люциус лишь пожимал плечами, он не мог с уверенностью ответить ни на один из вопросов. Я хотела спросить у паренька, почему его отец не прыгнул в портал вместе с ним, но не стала. Не хотелось еще больше бередить душевную рану Люциуса, да и вряд ли он знает ответ. Уверена, ему самому эта мысль не давала спать спокойно все эти годы.