Ничья…
Шрифт:
– Расставь ноги, – приказал он снова, – шире. Да, вот так.
Он получал удовольствие от экзекуции, и даже не думал это скрывать. Обманчиво нежными движениями гладит по ее голому телу, дыхание – тяжелое и частое. Он был красным от возбуждения, хрипотца в голосе, опьяненный своей властью взгляд на девушку.
– Ты сводишь меня с ума, Влада, – прошептал он, продолжая плавные движения рук и снова расстегая ширинку.
Бесцеремонно Васель проник своим пальцем в ее влагалище и тут же расплылся в самодовольной улыбке.
– Хабибти, а тебе понравилось, что я с тобой делал.
С ужасом Влада осознала, что она действительно возбуждена. От шока она даже не понимала, что его болезненные шлепки отражались в ее нутре каким – то странным животным удовольствием. Его штаны упали вниз. Он скинул через голову футболку, оставшись совершенно голым.
Васель приподнял ее за волосы, заставив посмотреть в зеркало на отражение их обнаженных
– Ты моя – шептали его губы, дергающиеся от судорог удовольствия, – даже сквозь годы, сквозь километры, сквозь ненависть…
Она не могла больше подавлять нарастающего возбуждения и пораженно застонала.
– Да, девочка, как я люблю слышать твои стоны… Подыхал без них, без твоего дыхания, без твоей узости, без твоего тепла…
Он стал наращивать темп, потом вдруг с силой схватил ее за плечи и развернул к себе, подхватил под бедра и посадил на комод.
Его член снова оказался глубоко в ней, так неожиданно и резко, что она вскрикнула.
Васель оторвал свою руку от ее груди, которую до этого сильно мял, засунул средний палец в рот Влады.
– Намочи его, – прошептал он ей.
Девушка повиновалась, не в силах остановить его страстный напор.
Еще мгновение – и его смоченный палец оказался там, где она меньше всего ожидала. Он уверенно, но медленно круговыми движениями стал вводить его ей в анус. Она пыталась отстраниться, сама не своя от пожиравшей похоти, но все ее попытки пресекались его собственническим захватом. Когда он погрузился на полную длину, движения в обеих ее отверстиях стали синхронными. Васель то жадно впивался в губы Влады, то скользил по ее шее своей щетиной.
И его глаза снова смотрели так, как она привыкла – глубокой, одержимой морской глубиной, в которой она растворялась.
– Ты вся моя. Я владею тобой, всей, – прошептал он ей. Его страстный напор был столь велик, что сил противостоять ему почти не осталось. Из внутреннего нутра Влады вырвалась сдерживаемая ею все это время энергия. Она понимала, что приближение ее оргазма неизбежно. За все эти месяцы, за все эти слезы, переживания, мольбы… Как бы ни было с ним больно, она любила его… И это воодушевляло и уничтожало ее одновременно. Они одновременно кончили. Сказочно. Феерично. Запредельно. Сколько раз она потом ловила себя на мысли, что вне зависимости от того, насколько грязным, разнузданным, похотливым был их секс, он неизбежно заканчивался настолько же высоким, неземным, словно сакральным оргазмом.
Девушка словно освободилась от тяжкого груза. Куда – то ушло чувство стыда, унижения, растерянности, обиды и даже боли. Казалось, она распалась на мелкие частички, соединилась с воздухом, космосом, теплом его тела, его учащенным дыханием.
– Ни с кем, как с тобой, – прошептали его губы у ее уха, почти бесшумно.
После оргазма на нее накатило такое чувство облегчения и усталости, что она не стала сопротивляться никакому из его действий. Она не заметила, как они оказались лежащими на махровом ковре. Теперь он обнимал ее за талию и теребил волосы… На минуту ей показалось, что эта волна удовольствия смогла снести воздвигнутые в их отношениях баррикада, что она вернула все на свои места. Что они снова будут вместе, едины в своей нежности и всепоглощающей страсти одновременно… Что вся эта жестокая игра позади. Казалось, мир снова заиграл яркими красками…Сердце снова забилось…
– Все – таки трахаться ты умеешь превосходно, от природы, Влада. Прирожденная шармута. Будешь впредь такой же послушной и отзывчивой, нам удастся избежать излишних драм…
Он поцеловал ее в затылок и резко встал с ковра.
Только когда Влада услышала его отдаляющиеся шаги она поняла, что можно вдоволь поплакать…Ничего не изменилось. С ней рядом был другой человек. Но слезы, а с ними и ожидаемое облегчение, так и не пришли.
***
В комнату бесшумно вошла Суад. Совершенно неожиданно опустилась перед ней на колени, обняла и накрыла пледом. Влада удивленно подняла на нее глаза – откуда нежность? Где была эта нежность час назад, когда она безбожно натирала ее жесткой щеткой, когда бесстрастно обливала маслом на глазах у него.
– Ма бтабки, азизти, халас, бьякфи (не плачьте, дорогая, хватит), – шептала она ей со свойственным акцентом с побережья. – Он Вас так любит. Это большое счастье… Любая бы мечтала быть на Вашем месте…
Влада устало усмехнулась, но сил что – то объяснять девушке не было.
Суад помогла подняться ей с пола и препроводила в комнату, где ее ждал накрытый щедрый обед.
– Господин Васель просил оставить Вам на тумбочке обезболивающее и снотворное, если пожелаете.
Влада молча кивнула служанке, которая поспешно
откланялась, не забывая захлопнуть за собой дверь. Девушка удивилась, что двери в доме Васеля были на магнитных картах, а не на замках, словно они в отеле… Беглым взглядом осмотрела комнату – она была шикарной и мрачной. На окнах решетки. Чтобы она не убежала… Не убежит…Некуда бежать. Подошла к шкафу – в нем висели вещи, новые вещи. Красивые…И слишком сексуальные. Она со смесью ужаса и удивления смотрела на платья с открытыми вырезами, прозрачные, обтягивающие, кружевные, короткие…Там было все… И туфли… Лабутаны. Лабутаны черные. Лабутаны с шипами. Лабутаны цвета кожи. Все на гигантской шпильке…. Она побоялась открыть шкаф с бельем… От вида поясов и кружев ее сейчас бы, после пережитой грубой экзекуции, вывернуло… Косметика на трюмо, полный арсенал… Очевидно, к наполнению этой комнаты приложила руку женщина. Было куплено все, что можно было отнести к разделу «хит продаж»… Он приготовился к ее приезду, и это пугало еще больше… Какая – то заранее созданная для нее темница… Почувствовав внезапно острый голод и сильную головную боль, не говоря уже о саднящей боли в горле и во всем теле, девушка поняла, что измождена, устала и действительно ничего не ела с самого утра. Наспех перекусила оставленной едой. Посмотрела на тумбочку с лекарствами. Усмехнулась. Какая – то унизительная забота, – пронеслось в ее голове. Не долго думая, выпила приготовленные лекарства, скинула шикарное покрывало с кровати и залезла с головой в мягкую сатиновую постель… Голая… Сердцем и телом… Усталость побеждала, хотелось погрузиться в сон, отключиться, забыться и верить, что все это происходит не с ней....ГЛАВА 9
– Как она? – спросил у проходящей, словно тень, служанки.
– Заснула, я сиди (араб. – господин). Там, внизу, сильно плакала.
Он с силой сжал зубы и кулаки. Противоречивые чувства разрывали его. Хотелось вломиться в ее комнату, откинуть одеяло, прижать к себе, обнять, защитить от всего мира, шептать до утра нежные слова и вымаливать прощение за свою грубость. А как думал о ней с ним, хотелось задушить, сделать еще больнее… Васель корил себя, что так и не сумел раскрыться Владе, показать всю глубину своих чувств к ней. Слова всегда давались ему тяжело, когда дело заходило о том, что на сердце. Слишком обжегся он еще в детстве… В их отношениях ей все время казалось, что она любит больше, делает больше, открывается больше. Знала бы она, какой ураган бушевал в его душе… Он запутался в сложностях своей жизни, запутался во лжи, интригах, увертках… У него все было витиевато, в отличие от прямолинейного Карима. На фоне скрытности Васеля Карим был понятен и открыт. Он задавил Владу своей крестьянской пошлой любовью, а женщины так падки на банальную мужскую упертость в достижении желаемого… Она все время сомневалась в любви Васеля к ней, но зато отпетый бабник Карим, влюбчивость которого всегда была сопоставима с направлениями переменчивого ветра, смог внушить ей, что его чувства – на века, как в дурацких пошлых романах… Видеть их рядом…Снова разговаривающими, флиртующими, нежащимися….Как он мог такое допустить? Никак не забудет, как их глаза пересекаются…улавливает в ее взгляде то, чего нет, когда она смотрит на него…Какой – то общей истории, общей тайны…Общего багажа…Хотя сейчас она на него ведь и не смотрит, сегодня он почти победил ту вольную и самодостаточную Владу, которую узнал при первом их очном знакомстве…Он чувствовал себя долбанным Отелло, как бы пошло это ни звучало, но сделать с этим ничего не мог….
Телефон разрывался. Еще бы. Слухи о его выходке уже могли долететь до родных. Еще и Мирна. Он совсем забыл о ней, совсем перестал уделять ее семье хотя бы мало – мальское уважение вниманием, так важное в их ситуации в восточном обществе…Но ее видеть не хотелось совсем, особенно после концерта в гостинице… Расстались они там, мягко говоря, некрасиво. Увидев, что Влада уходит и понимая, что надо действовать оперативно, он наспех отправил и без того недовольную невесту, все видящую и все замечающую, с Аделем домой… Смешно было бы предполагать, что она не знает, за кем и зачем Васель поспешно ретировался.
– Алло, – ответил он, наконец, на звонок помощника.
– Привет, слушай, ну бери трубку хоть иногда! Тебя очень хочет видеть бабушка, Васель…
Ругнулся про себя. Только этого ему сейчас не хватало… Но делать было нечего. В их семье гранд – дама после смерти деда оставалась богиней с контрольным пакетом акций во всех семейных делах, а может и не только семейных… Через пятнадцать минут он уже заводил свой ревущий мотор на пути в семейное гнездо.
***
Васель приехал в дом бабки, зная, что сделал это, лишь чтобы поздороваться с ней и сразу уйти, дабы не встретить того, кого не хотелось бы. Зайдя в большую просторную гостиную, однако, и услышав за спиной на диване чей – то кашель, он сразу понял, что прогадал со временем посещения. Обернулся и увидел дядю Авада, который делал себе по привычке самокрутку и с усмешкой смотрел на вошедшего.