Ника, Эрн и осколки кружев

Моника поняла, что брат прав, смерила Инес прищуренным взглядом и поспешила к жениху — надо вывести Арнана на улицу, там и воздух свежий, и магии хватит, чтобы он пришёл в себя. Тарит улыбнулся сестре, развеял кокон, удерживающий мужчин, и помог переместить Арнана. Динстон прикрывал тылы, поэтому Ника даже не стала оглядываться и проверять местонахождение Инес — брат не позволит ей напасть или как-то навредить Монике, а время и вправду ограничено. В любой момент могут явиться сотрудники Департамента контроля над магами, Витторио Гвери тоже не станет дожидаться, пока Ника придёт его убить. Наверняка военный советник короля Рилантии уже подготовился и принял все меры, чтобы защитить свою жизнь.

— Стойте! Подождите! — Хелика бросилась вслед за Никой, оттолкнула от себя Кимо, пытавшегося задержать её. — Ты, Моника! Да подождите же!

— Что такое, безмолвная? — пренебрежительно фыркнула Инес где-то рядом с плечом Ники. — Боишься потерять из виду нашего «уникума»? Или так страшно потерять доверие верховного судьи, не выполнив его распоряжение?

— Думай что хочешь, — бросила на бегу Хелика и нагнала Монику. — За тобой придёт военный советник, я хочу быть рядом. Ты не представляешь, как долго я ждала, когда представится такой момент.

Моника пожала плечами, поднялась в воздух и вылетела в разбитое окно. Королевский сад, украшенный лабиринтом из живой зелени, ещё вчера красивый и ухоженный, уже не походил на произведение искусства: прожжённые живым огнём кусты пожухли, стройные ряды сбились, обнажая центр лабиринта с покорёженной статуей, видимо, рилантийского короля. Ника присвистнула и посмотрела на Динстона, которой лишь поджал губы, подтверждая, что всё это безобразие — его рук дело. А неплохо братец тут порезвился, прежде чем отправиться крушить коридоры королевского дворца.

Вынув из кармана Арнана один из артефактов, Моника наполнила его сырой магией, приложила к груди жениха и принялась ждать — должен же он прийти в себя наконец! Повернувшись к Динстону, Ника вспомнила, что именно он в прошлый раз возвращал к жизни Арнана после магического истощения, чуть не приведшего к гибели мужчины. Просить брата о помощи? Всё в Монике противилось этому, но ведь на кону жизнь любимого… разве это не стоит того?

— Динстон, ты ведь знаешь, что нужно делать, — сказала она с упрёком, гневно сверкнув глазами. — Помоги ему! Это только твоя вина!

— Помогай сама, ты же у нас теперь взрослая самостоятельная женщина, которой не нужна помощь семьи, — отвернулся от неё брат, обшаривая взглядом окрестности.

— Динстон, прошу тебя, — взмолилась Моника, опуская глаза и сжимая кулаки. — Я не понимаю, что не так… я не знаю, как помочь Арнану.

— Поздно, мелкая, мы не успеем, — Динстон расправил плечи, покрутил головой, разминая шею и готовясь к бою. — Ты же хотела начистить хвост павлинам из Департамента? Вот он твой шанс, вперёд.

Ника посмотрела в ту сторону, куда указал брат, и взвыла в голос: к ним приближались несколько дюжин перевертышей, а за их спинами виднелись маги в ошейниках. Стражники с пороховым оружием, замыкающие это шествие, казались совсем не опасными по сравнению с перевёртышами, в руках которых искрилась магия. Да что же им неймётся? И вот на них тратить время, которое можно было использовать на спасение Арнана?! Моника раздула ноздри и поднялась с земли. Сырая магия откликнулась на призыв, ласково погладила Нику, будто щенок лизнул, а затем закружилась спиралью, выстрелила тонкими иглами и устремилась к врагам.

— Вот теперь мы посмотрим, кто кого, — прошипела Моника и потянула к себе отголоски выброса, а вместе с ним и всю магию столицы. — Контроля над магами захотели?! Так попробуйте контролировать вот это!

Глава 24

Моника кружилась в магическом вихре, взмывая к небесам. Всю свою жизнь она мечтала о магии, мечтала зажигать огненные цветы на ладони и наливать чай взмахом руки. Теперь она мыслила иначе: к мундам все эти игрушки для детей и красивые фразы об ответственности — Ника не просто какой-то маг, она бизар, повелевающий всей магией мира. Да что там! Она стала воплощением магии, стала самой магией, что вырывается откуда-то из глубин, смывает с лица земли любые границы и уничтожает всех, кто посмеет напасть на неё.

В руках Моники билась мощь, которую она не стала сдерживать, позволила магии самой решать, каким способом отомстить тем, кто долгие годы пытался ограничивать и контролировать её. Девушка отчётливо ощущала дыхание магии, которая будто только и ждала возможности поквитаться с Департаментом контроля. Ника уже не понимала, где она сама сметает воздушной волной перевёртышей, а где магия делает это за неё. Только спустя несколько дюжин искалеченных и убитых людей до девушки дошло — она растворяется в сырой магии, перестаёт быть собой, становится неуправляемой.

Очередной перевёртыш упал с высоты, разбившись и потеряв сознание, а то и жизнь, другой — распластался на земле после земляного вала, который Моника подняла в королевском саду. «А может и не нужно сопротивляться?» — мелькнула в голове предательская мысль, заглушённая криком Арнана. Оказывается, пока Ника крушила территорию дворца, жених уже пришёл в себя и пытался привлечь внимание девушки.

Артефакты в руках Арнана чуть ли не шипели от перегрузки — так интенсивно использовал их мужчина. На этот раз он не стал размениваться на мелочи, использовал самые сильные артефакты из своего арсенала. Ника впервые видела в действии настолько мощные вплетённые заклятья, которые действовали ничуть не хуже сырой магии, по крайней мере, корёжили королевский сад они наравне с созданной Моникой воронкой. Арнан в очередной раз помахал руками и указал за спину девушки.

Обернувшись Ника увидела не пару дюжин перевёртышей и их рабов-магов, а самую настоящую армию. Ту самую армию, которая несколько месяцев назад шагнула в бальный зал кадарийского дворца из порталов-зеркал, созданных Татией Кревено. Ту самую армию, которая не гнушалась использованием настойки «неистовства», после которой высшая знать Кадарии обезумела и перестала осознавать реальность. А теперь они пришли за Моникой, пришли, чтобы убить её.

Слышал ли хоть раз рилантийский дворец рычание благовоспитанной девушки? Слышал ли он проклятия, сорвавшиеся с губ юной и нежной инорины? Наверняка коридор, ведущий в пристройку из серого мрамора, слышал и не такое, но вот сам дворец — вряд ли. Ужас и паника овладели Моникой, воспоминания о сорвавшейся свадьбе Динстона и до этого будоражили сны девушки, но теперь они обрели реальные лица. Реальные револьверы и вполне реальные шпаги виднелись в руках этой армии, которой управлял не кто иной, а сам Витторио Гвери — военный советник короля Рилантии.

Моника рыкнула не хуже дикого зверя, раскинула руки и подхватила потоки сырой магии, распластала по земле первую дюжину молодчиков с пороховым оружием, и взялась за следующую шеренгу. Ей было плевать на то, что это чьи-то братья, мужья или сыновья — все они казались Нике воплощением того кошмара, что снился ей не один раз. Что-то внутри Моники щёлкнуло, сломалось и перевернулось, она поняла, что перестала сдерживаться, перестала бояться… перестала ощущать хоть что-либо — только безумную всепоглощающую ярость и беспросветную тьму, которые горячей волной смыли все чувства и желания.