Никакой магии

– Эльф бы рискнул, – заявила я с уверенностью, которой на самом деле не ощущала. Вдобавок, это замечание прямо-таки напрашивалось на ответный выпад в стиле: «вы просто живете дольше нас». Но лейтенант не клюнул. Поднявшись, он подошел к окну и застыл, глядя на цепочки фонарей и медленно плывущий над ними волшебный розово-зеленый цветок «плавниковой» яхты с искусно подсвеченными парусами.

– Полковник рискнул бы, – глухо произнес Аллан, – имей это хоть какой-то смысл. Если бы Рич мог высказаться более конкретно. А «промышленность»… чересчур общо, расплывчато. Только в пригородах Клавдиума несколько сотен фабрик, заводов, верфей, крупных мастерских. Обеспечить им надежную охрану просто невозможно, даже добавив к столичному гарнизону полицию и экипажи кораблей из Ланнистера. Нет, конечно, – поправил он сам себя, криво усмехаясь, – можно вытащить из нафталина добровольных констеблей, Резервный Легион, гвардию «Королевского Зова» и еще пару-тройку знамен, под которые сползутся дряхлые развалины с пиками времен Гаральда Свирепого, но все дыры не заткнуть и с ними. К примеру, на дамбе Бивербрука раньше стояла будка стражников, взимавших плату за проезд, а сейчас вообще никого, даже дворняги на привязи. Достаточно пары фургонов с этой новомодной гномской дрянью… – Аллан с досадой щелкнул пальцами…

– Гремучим студнем, – подсказал Том, на миг отвлекшись от забивания гвоздей.

– …и вся долина Рионы ниже по течению будет сметена прямиком в океан. Столица графства, один из «Десяти Портов», три дюжины городков поменьше, не говоря уже о деревнях. Чем не удар по промышленности, да еще какой!

– Получается, что нам остается только сидеть и ждать?

– Получается, что так, мисс Грин. – Тайлер спустился со стремянки, аккуратно сложил ее и, уперев кулаки в бедра, принялся критически рассматривать дело рук своих – занявшую примерно треть стены конструкцию, в которой причудливым орнаментом переплелись чугунные цветы, полочки, подставки для чашек и бутылок и держалки для горшков с цветами живыми.

– Есть еще один деликатный момент, значительно усложняющий дело. Проблема…

В чем заключалась эта проблема, я так и не узнала. Осекшись на полуслове, Тайлер развернулся к двери.

– Вы слышали, инспектор?

Я – слышала. Приглушенный расстоянием, но заставивший дрогнуть стены хлопок, а следом – ровный, нарастающий гул.

– На юго-востоке, – О’Шиннах вел себя так, словно бы случилось нечто давно им ожидаемое – настолько давно, что факт свершения уже не вызывает бурных эмоций, а лишь равнодушную констатацию. – Пойдемте на крышу.

– Вряд ли мы что-нибудь разглядим, – возразил Том. – Слишком далеко, хоть мы и на высоком берегу…

Полугном ошибался, да еще как – это стало ясно во всех смыслах еще на лестнице. Когда же мы выскочили на площадку перед ангаром, оранжево-алое зарево уже распространилось на добрую четверть небосклона и продолжало расти. Явно не обычный пожар – дикий огонь порывист, неспокоен, он танцует свой бешеный танец, изгибаясь от малейшего ветерка, то прижимаясь к самой земле, то вырастая до небес огненной стеной. То, что видели мы, выглядело иначе… словно кто-то зажег за линией горизонта великанскую свечу, озарившую десятки миль неестественно ровным и оттого еще более жутковатым сиянием.

– Завод светильного газа! – голос Тайлера должал от волнения. – Взорвался газгольдер… клянусь молотом Крушителя, там факел высотой в сотни футов… мы летим?

– И как можно быстрее. – Аллан развернулся ко мне. – Инспектор Грин, вы должны будете дождаться полковника и сообщить ему обо всем.

Формально О’Шиннах не имел права приказывать мне. Аранийские ветки бюрократического древа – тесно переплетенные с клановыми играми Домов – ревностно хранили свои права и привилегии. Применительно к нашей ситуации мне смутно помнилось, что лейтенант флота смог бы командовать инспектором полиции лишь в случае ввода осадного или крепостного положения. Но с другой стороны, сейчас Аллан имел четкий план действий, которому я могла противопоставить разве что детское – а для эльфов еще и общественно-порицаемое – желание полюбоваться на большой костер.

* * *

– Плохо, – подытожил Кард мой сбивчивый доклад.

Удивительная способность замечать очевидные вещи. Я тоже заметила одну: сегодня у полковника явно выдался не самый удачный день, точнее, уже ночь. Он был не в духе – то есть, дух-то как раз присутствовал, от мокрой полушинели пахло сырой рыбой, птичьим пометом и свежими опилками – и не в настроении. Если Аллан сразу начал действовать четко, быстро и решительно, то полковник, выслушав меня, продолжал стоять посреди коридора, досадливо хмурясь. Выглядело так, словно Кард ведет борьбу с разбегающимися в разные стороны мыслями, причем побеждал в борьбе явно не полковник.

– Плохо, – повторил он, – что Аллан забрал с собой Тайлера. Вы ведь не умеете обращаться с телеграфным аппаратом, инспектор?

– Не умею, – подтвердила я, оглянувшись. Вцепившийся в провод механический паук злобно сверкнул в ответ дюжиной медных огоньков. Встреча эльфа и электричества, как правило, заканчивается вздыбленными волосами, снопом искр и долгими мелодичными проклятиями по адресу гномского божка, подучившего коротышек ловить молнии.

– И у меня не получается, – с сожалением признался Кард. – Хитрый прибор, похоже, обладает зачатками разума, по крайней мере, в части симпатий и антипатий. Когда рядом с ним Том, все идет как по маслу. Но стоит ему отойти хотя бы на сотню ярдов, тут же начинает рваться лента, пропадает сигнал, а звонок, наоборот, срабатывает от чиха в соседней комнате. Брат Винсент как-то раз рассердился настолько сильно, что учинил над этим аппаратом классический экзорцизм.

– И как, помогло?

– Как ни странно, да, – без тени улыбки сообщил Кард. – Жаль только, эффект оказался временный и не очень продолжительный.

– В таком случае стоит пригласить орочьего шамана, – заметила я. – Говорят, они большие специалисты по изгнанию злых духов.

– Хорошая идея, – невозмутимо кивнул полковник. – Займитесь этим немедленно.

Мне потребовалась довольно длинная пауза, чтобы осмыслить приказ. Ночью. В Клавдиуме. Найти. Орочьего шамана. Стоп. Кард иной раз поступает странно даже для человека, но все-таки…

– Вы шутите, сэр?

– На какой-то миг, – улыбнулся полковник, – я испугался, что вы не поймете.

– И на пожар мы не летим?

– А зачем? – непритворно удивился Кард. – Там и так уже на одного Тайлера больше, чем надо бы.

– Значит, я могу идти спать?

– Шутите, инспектор? – мастерски скопировал мою недавнюю интонацию полковник. – Разве можно спать в такую прекрасную ночь?

– Сэр?!

– Пойдемте ко мне в кабинет, – устало вздохнул Кард. – Или нет… Тайлер ведь успел поставить у вас печку? Тогда лучше к вам. Попробую объяснить… но прежде мне надо согреться.

– Как скажете, – вздохнула теперь уже я, глядя вниз, на щедро вымазанные ржавой глиной полковничьи сапоги. Не знаю, где полковник умудрялся находить ее, да еще в таких количествах. Я в Клавдиуме видела только светло-желтый лесс, да белую глину с побережья, причем последнюю – исключительно на прилавках, по два шелла за фунт.

Отогревался Кард долго. Минута утекала за минутой, а уютную теплую тишину нарушало лишь потрескивание в печурке. Я даже начала опасаться, что полковник, насмотревшись на пылающие угли, впал в гипнотический транс – потому что мои представления о человеческой анатомии дружно твердили, что поза горгульи не очень благоприятствует нормальному кровотоку, да и просто зверски неудобна. Кард же шевелился не чаще кошмарных «украшений» Большой Колокольни.

– Умен и не любит повторяться. – Я, затаив дыхание, ждала продолжения, и оно последовало – еще через пару минут. – Музыкант… – полковник резко, зло мотнул подбородком, – пусть так, сейчас мы и впрямь танцуем под его музыку. И набиваем синяки, увы. Бездарные актеры, которых закидывает гнилыми яблоками невидимая публика, и следующей, если лорд Рич не ошибся, прилетит целая дыня. Бум! – Кард взмахнул растопыренной пятерней. – Музыкант вряд ли удовлетворится сгоревшей будкой сапожника, он уже сыграл нам увертюру на одиночных трупах.