Никакой Золушки не будет! или Принц Крови в подарок

Верите ли вы в сказки, мадемуазель Дана? Когда сказки клыкасто скалятся и норовят жениться...

Хм. Есть о чем подумать. И так понятно, какой вариант правдив, Данка. Добро пожаловать в новый мир!

Пока размышляла — шагала вперёд. Улица была совершенно пуста, холод трескуче норовил пробраться под беличью защиту, да и вообще... Сюрреализм сплошной.

Главное — об этом не думать. Порыдать над своей участью ещё успеется, а то будет рыдать, что одни косточки, а мясца нет потом какая-нибудь тварь хищная над моим бренным телом!

Страх, ужас, слезы ручьем и вопли, как четырех всадников женского апокалипсиса, я затолкала куда подальше. Тихо помереть от переохлаждения мне бы не хотелось.

Примем за аксиому, что один невезучий инженер в самом деле... Попал. Попала, вернее.

И тогда все это — работа служанкой, попытка выдать меня за какую-то авантюристку и жених зело клыкаст, когтист и опасен — тоже не привиделись.

Кстати, о женихе... Я зачем-то отогнула край платья. Там, где жгло во время треклятого поцелуя особенно сильно. И едва не упала, увидев тонкую вязь узора, который напоминал собой каплю, заключённую в круг с четырьмя завитками. Это что ещё за чудо татуировки? Никогда у меня такого не было!

Но думать об этом некогда. Будем решать проблемы по мере их поступления.

— Направо! Осторожно, там фонарь! А потом налево, шмыгнем в переулок, а то слишком мы красивые и раздетые, — командовал беличий тиран.

Мозг все ещё буксовал от мысли, что белки говорят. Твою ж гнутую шестерёнку!

Потерла лоб. Лицо покрыто все теми же рытвинами, как я и помнила. Синяя дымка, которую я заметила на балу краем глаза, практически истаяла.

— Чё щупаешь? Да прикрыли твою рожу, вон остатки тролличьей магии чую. В другую пору распорядительница такую б выгнала, но уж больно нужны были лишние руки, — проворчали над ухом, — шустрее лапами перебирай, разиня, а то потом доказывай, что не я тебя угробила! Мои лапы чистыми должны остаться...

К слову об этом.

Беличью шкурку с плеча я сгребла не слишком деликатно. Пальцами встряхнула за шкирку тоже не слишком осторожно.

Прищурилась, прикидывая, как бы разговорчивый глюк заставить заговорить… мысли ползли медленно. Видимо, тоже были в шоке от происходящего. Да и то сказать — в отличие от русских народных сказок, здесь никакого доброго деда Морозко не наблюдалось, только одна сумасшедшая мохнатая.

— Кто тебя послал за мной — тоже вопрос хороший, — в своих мыслях я уже готовила симпатичный и ароматный беличий паштет, — тем более что справляешься ты с задачей из рук вон плохо, как будто угробить меня хочешь...

Меньше всего на свете я ожидала, что белка, до этого обвисшая в руке лилово-золотым комочком, вдруг оскалится, укусит за палец и вывернется, взлетев в воздух.

— Чтоб тебя!

— Меня-меня, — захихикала мохнатая. И показала вдруг совсем не беличий оскал треугольных зубов.

Вот сейчас продемонстрировать бы нечисти силушку богатырскую, да зуб на зуб скоро на попадет!

— Зверь твой карманный присмотреть просил да вытащить, но забыл, кошак драный, что просьбы по-разному понимать можно, — захихикала белка, — и формулировать их надо правильно.

Ну и зрелище. Меня бы кто откачал.

Кошак. Драный. Я отложу пока это себе на полочку. Не до того сейчас. А версия того, что мохнатую нанял мой собственный кот, рыжий, усатый, знакомый до кончиков когтей Микеланджело… с этим надо переспать. Да и вдруг опять врет?

— Ну и на кой тебе девичий труп? Если ты наемница, так репутация от этого не выиграет, — голос мой звучал ровно и спокойно. Сама поверить не могла, что такое взаправду горожу.

— Нет, за наемницу — это тебя приняли, — обмахнула хвостом себя хвостатая, — больно ты похожа оказалась на одну бестию предприимчивую...

Ага... Ту, которая взяла заказ на оборотня. Чтобы притвориться его невестой и то ли скомпрометировать, то ли ограбить, то ли и вовсе убить. Помню-помню поверенного толстого "папеньки". Здесь дело проясняется.

Снег скрипел под сапогами, в груди пекло, а я старалась изо всех сил стискивать зубы и не думать о плохом.

Вот ещё, чтобы я да сдалась? Не бывать этому! Беличий паштет штука отличная. Будет и на моей улице шанс его приготовить.

Белка молча бежала за мной по крыше:

— Ты когда помрёшь, ляг покрасивше, — напутствовала меня бесстрашная предательница, — больно этот купчина много отвалил за твою гибель. Как понял, что обознались, так в ярость пришел. Потому что с оборотнями не шутят, ну как прознают, — гаденько ухмыльнулась белка.

Так, значит, направление выбираем другое. Мысли текли на удивление сухо и деловито. Похоже, мелкая пушистая мерзавка водит меня кругами, а то и вовсе на нежилые улицы выманивает.

Недолго думая, на очередной развилке я свернула в сторону далёкого шума. Правда, на людные улицы выходить будет самоубийством, но... Что-то же надо делать!

— Эй, куда пошла? Это ж Ранхорт, девка, северная окраина! Ну выйдешь к людям, и что? Продадут тебя в услужение, ей же трау, или рабскую метку — и как неблагонадежную личность в кабалу. С лица воду не пить! Не ждёт девку одинокую здесь ничего хорошего, не в сказку попала!

А ведь так и не призналась, что за зверь такой ее изначально попросил мне помочь. Так, конечно, Микеланджело Буона Великолепный у меня парень серьезный, в высшей степени прекрасный и рыжий — огромное мейн-кунище, но... он точно не волшебный!

И всё-таки... Что это за мир и как вообще я могла сюда попасть?

Белку я игнорировала намеренно. Уже поняла, что какими-то великими магическими силами та не обладает — хитростью да подлостью берет. Вот что за мир, а? Как я теперь белочек любить буду? Чтоб ей зубы об орешки сломать!

— Пока я собираюсь торжественно помереть в интересной обстановке, может, расскажешь, что это за место такое? — Поинтересовалась без огонька.

Наваливалась усталость. И холод. И желание лечь — и больше не шевелиться.

Но я же упрямая! Хрен меня так просто возьмёшь! Не зря папа рассказывал про наших, Корнеевских, предков, которые ещё с Суворовым через Альпы ходили на Италию. И никакой мороз не брал!

Как там родители без меня, а? Что подумают? Будут ли озеро обыскивать?

Мысли мешались. Но на миг грудь обожгло, нагрелась странная татуировка, обдавая светом, и стало как будто легче.

— Нет, ну в первый раз такую упрямую человечку встречаю! Двужильная, что ли? Или полукровка? Или просто безумная, а? — На меня застрекотали с очередной приземистой крыши.