Никарагуа. Hora cero
Шрифт:
На посольской «пятнице» выступление Кольцова по Карлу Марксу прошло успешно, хотя Рябов чуть его не сорвал, «забыв» прислать машину. Состоялся короткий разговор с Чукавиным по «кадровым вопросам». В консульстве Сергей получил паспорта (для подготовки выезда).
Лида съездила с группой в Масайю за подарками, привезла чучело маленького крокодила.
«Проводы» Кольцовых начались за неделю. Сначала приехали лётчик Альберт (из «Белой виллы») с женой и дочкой. Пили польскую «vodkaya» под пирог с рыбой. Затем заехал Ренсо и отвёз Кольцовых к Луису, от него все отправились в ресторан «Tiscapa». Сидели поздно, выпили много. Сергей подарил Луису свои часы «Полёт», (которые купил в московской «Берёзке» в день своего возвращения с Кубы 15 лет назад). Луис предложил ему стать «крестным отцом» его младшего сына: «тогда мы будем родственниками».
Во вторник Кольцовы посетили
В пятницу вечером приехали итальянцы, и Кольцовы отправились с ними в шикарный ресторан «Lobster’INN», который находился загородом по дороге на Леон. Разговор был откровенный и приятный. До сих пор Сергей общался с Ренсо и Марго, как с друзьями Луиса. Поэтому особенно доверительных отношений между ними не было. Он практически ничего о них не знал. Им обоим было где–то 35–37 лет. У них был маленький трёхлетний сынишка Дани. Теперь они убеждали Сергея в том, что он обязательно должен вернуться в Никарагуа, так как он «здесь очень нужен».
После ресторана заехали в «Болонью» выпить кофе и Кольцов подарил Ренсо курительную трубку (из своей коллекции), а Лида — Марго колоду игральных карт.
В воскресенье утром приехали Франсиско — Серхио и Норма и забрали Кольцовых в «Xilone», где они впервые побывали почти год назад. Время провели хорошо.
Последние перед отъездом дни проходили у Кольцова в приятных и неприятных хлопотах. Чем больше внимания ему уделяли его друзья, тем больше это раздражало его недругов.
«Barricada» сообщила, что Даниэль Ортега заявил Вишневскому, что в Никарагуа политический плюрализм будет продолжаться до тех пор, пока будет продолжаться международный плюрализм: «иначе мы вынуждены будем принять иной путь». Группа журналистов, возвращавшаяся с северной границы, попала в засаду, погибло 3 сандиниста и капитан Санчес (убито 11 «контрас»). На севере идут бои с двумя бандами (в 60–100 человек). В Манагуа вернулся героический батальон 50–10, за время боёв потерявший 27 человек. Отряд «контрас» (в 1200 человек) пытался захватить город Хилапа, который за 20 минут до этого покинули Военная хунта (во главе с Даниэлем Ортегой) и сопровождавшая её группа журналистов. Банде удалось прорваться и уйти в Гондурас (потеряв 95 человек, в столкновении погибли 23 сандиниста). На южной границе были обстреляны три североамериканских журналиста. Архиепископ Обандо–и–Браво делает антисандинистские заявления в Ватикане. Томас Борхе выступил на конференции женщин–христианок с критикой североамериканских «миссионерах», действующих свободно среди индейцев–мискитов на Атлантическом побережье и открыто поддерживающих «контрас».
В Департаменте все преподаватели, наконец, сдали аттестационный экзамен, который принимала комиссия во главе с Вероникой. Для Кольцова — это была победа! Одно только омрачило радость, что Герман Браво был уволен из университета за «дезертирство», не явившись в свой батальон. По итогам разбора экзаменов, по просьбе Сергея, поддержанной Вероникой, Химена была снята с должности заведующей секцией философии из–за того, что поставила проведение экзаменов под угрозу срыва.
Кольцов провёл партсобрание группы и назначил и. о. парторга литовца Ювенцуса, одного из последних «стариков». После этого пошли бесконечные разговоры то с одним, то с другим «доброжелателем». Вартан неожиданно потребовал от него отчёт о работе (как парторга), что было явной наглостью. Евгений Орлов на прощание предъявил ультиматум по поводу обрыва лимонов, росших в их «патио», и даже посвятил этому вопросу домашнее собрание, на котором вынес вердикт: «Кольцов не может жить в коллективе». Сергею было ясно, что его «старшего товарища» (и его жену) раздражали частые визиты его друзей, хотя они никого не беспокоили.
Лида в это время побывала в «Планетарии», где прошла встреча с корреспондентом советского телевидения в Никарагуа Александром Сериковым. Кольцов был с ним знаком и Саша, которому было лет тридцать, ему нравился, хотя производил впечатление, на первый взгляд, замкнутого в себе человека.
Вечером зашла Сильвия и рассказала, что Евгения Колтуна, занявшего место Векслера в CNES, никарагуанцы называют «стеклянная физиономия»! По смыслу — «каменное лицо» (тупой).
На следующий день Ренсо забрал Кольцова и Маргариту из университета, и они пообедали в ресторане. После этого заехали за Лидой и отправились домой к Луису, где оказался никарагуанец по имени Исидоро, из батальона «Pablo Ubeda» («спецназ»). Парень прошёл подготовку в Советском Союзе и
на Кубе, и с ним интересно было поговорить. Домой Кольцовы вернулись в 3 часа ночи.В четверг вечером в «Болонье» отмечали день рождения Олега Ромашина, приехали Вартан и Колтун. Неожиданно, часов в восемь, нагрянули почти все коллеги Кольцова из Департамента. Приехали даже Хуго Мехийа и Вероника. Торжество перешло в прощальный банкет, к которому вынуждены были присоединиться и соседи по дому. Сергею наговорили массу комплиментов, речь держала даже Лида. Пили, танцевали, пели. Ну, конечно, «разговаривали». Никарагуанцы вручили в подарок резной из красного дерева набор для пива. После шумного застолья Кольцовы и итальянцы отправились к Луису «обмывать» подарок. Вернулись с итальянцами в 3 часа ночи и увидели, что кто–то из обитателей дома проткнул шину колеса машины Ренсо, оставленной у дверей…
В выходные дни Кольцовы делали последние покупки и собирали вещи. Вещей оказалось слишком много. Так что некоторые книги пришлось оставлять. В воскресенье утром зашла попрощаться Сильвия, и заехал Франсиско — Серхио со всей семьёй. Съездили в детский парк и выпили пива в баре «Tiscapa». Днём заскочил Ренсо и привёз подарки. Вечером Орлов на прощание устроил скандал и… пошёл дождь, которого ждали целый месяц
Наконец, Кольцов поверил в то, что они завтра улетают…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Август. Возвращение
Самолёт Аэрофлота вновь благополучно доставил Кольцова в аэропорт Манагуа.
Почти два месяца отпуска прошли незаметно в суете и обычных ссорах с Лидой. В результате Кольцов возвращался в Никарагуа пока один. Предполагалось, что Лида вылетит позже. В Москве остановился в той же гостинице «Университетской». Предотъездная неделя прошла в нервотрёпке по поводу приобретения авиабилетов, во встречах со школьными друзьями, Аликом Литвиненко и Лёней Тереховым, которые сейчас «капрангамами» служили в Москве, один вернувшись с «дипломатической» работы из одной из европейских стран, другой — с Северного флота. В Шереметьево его привёз к полуночи Алик совсем «тёпленьким», но всё обошлось. На посадку успели. В салоне самолёта его место оказалось уже занято и Сергея отправили в «дипкласс», где было просторно и уютно. На соседних креслах он заметил знакомые лица. После взлёта он отлично поужинал с коньяком и красной икрой. Поспал до Шеннона, где в аэропорту выпил чёрного «портера». А затем над Атлантикой началась болтанка и, после царского завтрака с красной рыбой, его вывернуло (!) Настроение было испорчено. В аэропорту Гаваны проторчали 4-е часа, но оставшиеся два часа долетели нормально.
Кольцова встречали Вартан и Гена Ермаков из ГКЭС. Они подбросили его к дому, но дверь оказалась закрытой (?). Пришлось ждать почти весь день, пока вернулись с работы мужчины. Потом позвонил Луис и приехали Ренсо с Маргаритой. Вечер провели у Луиса: ели спагетти и пили пиво. Луис, рассказал Сергею департаментские новости. Вероника сняла всех его ребят с назначенных должностей, удержалась лишь Химена. Настроение у Луиса пессимистическое. Пришлось объяснить ему, что для него должно быть главным сейчас — не его положение в Департаменте, а собственное Я в философии. Сергей очень устал. Дома сразу же уснул, но проснулся рано.
На следующий день после работы Виктор Векслер, который тоже недавно вернулся из отпуска, провёл в доме собрание и объявил о снятии Евгения Колтуна со «старшего» группы и назначении Вартана Мирзояна. Из CNES Колтуна тоже выперли. Встреча Сергея с Виктором прошла нормально, без особых эмоций.
Сергей просмотрел газеты. Американский военный флот блокирует оба побережья Никарагуа. Рейган запрашивает Конгресс об ассигновании на «сомосистов». Президент США заявил, что, пока у власти в Никарагуа стоят сандинисты, он будет поддерживать «контрас». Отношения Никарагуа с Гондурасом обостряются: никарагуанские «командантес» говорят о войне. Даниэль Ортега, выступая в Леоне 19 июля, выдвинул 6 пунктов предложения по нормализации положения в Центральной Америке, которое, очевидно, является компромиссным, и выработано «Контадорой».
На третий день Кольцов отправился в университет, по дороге заехав в ГКЭС сдать аттестаты и билеты. Он обратил внимание, что строительство «китайской стены» вокруг здания экономической миссии продолжалось, и подумал, в какие деньги советскому правительству обходится такой «самострой», смысл которого только в элементарном человеческом страхе. Потом заехал в посольство и сдал в консульстве свой паспорт, а также передал знакомым «посылки» из Москвы. Познакомился с новым культур–атташе Рыжовым.