Никчемная жена, или супчик на каждый день

Вот это поворот.

— Леди Летиция. Так сложилось, когда Саргон отправил меня в этот дом. На меня по дороге напали разбойники и всё отобрали. И у меня нет ни одного приличного платья. И я бы не хотела, чтобы меня кто-то увидел в... непотребном виде.

Мать прищурилась, снова скривилась.

— Куплю тебе платье и привезу.

— Но лучше бы на заказ... — протянула я неуверенно. Я же ведь любила раньше роскошь и была весьма скандальной особой?

— Закажу тебе платье у лучшего модельера столицы. Выставлю счет Саргону, — процедила она. — Придётся в таком случае подождать недельку. Но ничего. Мужик хоть отдохнёт от твоих склок и заносчивой дурости. А ты немедля забрось всю эту ерунду с готовкой и придумай план действий по возвращению мужика в семью.

А потом она встала, снова одарила меня пренебрежительным взглядом и ушла, громко хлопнув дверью.

Как же повезло Роберто, что тот вовремя уполз в кусты.

С такой матушки станется насильно отвезти меня к Саргону.

И что мне теперь делать? Бежать?

Глава 20

Я так и сидела, когда в дверь вошел Роберто. На коленках были следы от зеленой травы.

Он присел напротив меня.

— Ну что?

— Вижу, ты близко знаком с моей матушкой.

— Разумеется. Мы же росли с тобой по соседству и все детство вместе играли. А потом клялись друг другу в дружбе без оглядки.

— О, как это завораживающе, — усмехнулась я. — Дружба, переродившаяся в любовь.

— Угу. Романтично, правда? Так что мы с тобой, можно сказать, двадцать лет вместе. А с Саргоном ты меньше года.

Кажется, настоящая Алисия перепутала все-таки дружбу и привязанность друг к другу с взрослой любовью. Эх.

Бедный Роберто, и что он скажет, если узнает, что я не его Алисия? Хотя почему он до сих пор не понял, что я не его подруга детства?

Я оценила дракона. А что если он знает? А вдруг притворяется влюбленным?

— Ты побледнела, — а потом он усмехнулся. Но не зло, а трогательно, что ли. Подпер кулаком подбородок и склонился довольный в мою сторону. — И честно хотел сказать, что, кажется, я больше не люблю тебя.

— Встретил другую? — едва сглотнула я.

— Да. Ту, что прячется в теле моей Алисии.

Боже! Он понял! Понял кто я?!

— Нальешь супчика, сладкая моя барбариска? Проголодался я.

— Роберто…

— Алисия, я почти закончил косить. Как траву так и под дурака. Не нальешь ли супчика?

— Ты понял все. И как давно?

— Да почти сразу, — отмахнулся дракон. Кажется, его это все не трогало.

— Ты ведь любил ее.

— Она разбила мне сердце, бессердечная, эгоистичная засранка. Сказала, что выходит замуж за достойного дракона. Я так страдал, — кривился Роберто. — А потом я узнал, что Саргон не выдержал капризный и надменный нрав Алисии и выслал ее за город. А еще она что-то учудила. Только вот что я так и не смог разузнать.

— И ты подумал, что у нас что-то срастется?

— Нет. Просто пришел спросить и какого это, когда тебя бросают как вещь, — пожал он плечами. — Но «подруга» слишком изменилась.

— И что ты будешь теперь делать?

— Я? Ничего.

— Почему?

— Потому что ты первая, кто позволила мне почувствовать себя нужным и не пустым местом. Не вытирала об меня ноги, не смеялась надо мной. Знаешь сколько я в детстве выслушал упреков от Алисии за нескладность и любые проигрыши своим братьям.

— Но ты ведь любил ее и вы клялись друг другу. Сам же сказал, — мои слова прозвучали обвиняюще, хотя я и не хотела его задеть. Просто мне трудно было понять, как можно так быстро разлюбить кого-то, кого знал всю свою жизнь.

Роберто помрачнел, опустив глаза, он горько усмехнулся.

— Угу, тогда я еще был влюбленным идиотом, — глухо ответил он, с досадой поджимая губы. — И не понимал, что она просто хотела привязать меня к себе, чтобы я, как щенок, пускал по ней слюни. Она самоутверждалась за мой счет.

Я была удивлена такой откровенной и длинной речью. Впервые видела Роберто настолько открытым и ранимым. От его слов веяло горечью и болью, которую он, похоже, долго носил в себе.

Я пыталась подобрать слова, но ощущала, что не могу найти подходящих. Этот разговор был неожиданным и для меня.

Сначала дракон казался легкомысленным, но теперь я видела, насколько сильно он страдал, пытаясь примириться с тем, что случилось. Старая любовь, отравленная разочарованием.

— Я пожалела тебя, — решила признаться.

— Понял уже. Но я и правду мало приспособлен к жизни. Толпа нянек делали все за меня, а учителя хвалили даже тогда, когда я ничего не делал, — бесхитростно пожал тот плечам и улыбнулся. — Так что забудем об этом разговоре. И оставим все как есть.

— И все же это странно. В чем твоя выгода?

— Я хочу доказать родителям, что тоже на что-то способен.

— Ясно.

Я прошла на кухню и сервировала ему тарелочку рассольника.

Руки на удивление не тряслись. Почему-то я не чувствовала опасности от Роберто. Да я вообще его не воспринимала как мужчину, скорее как ранимого и надломленного подростка.

Тот с улыбкой встретил меня в зале.

— Руки мыть, — я поставила тарелку и положила ложку перед ним.

— Конечно, моя сладкая, — пропел этот проказник и, пока я не шлепнула ему полотенцем по одному месту, рванул в сторону крошечного умывальника на первом этаже.

— А почему сладкая? — прокричала я тому в спину.

— Так ты пахнешь как барбариска и такая же красненькая как конфетка.

— Пф, — фыркнула и рассмеялась я.

Кажется, сегодняшний день просто богат на открытия. И что с этим делать, я пока не знала.

Роберто с аппетитом уплетал супчик. Часы показывали уже шесть вечера. А я все никак не могла взять себя в руки.

Роберто встал. Вид его грязных коленок вернул меня в реальность. Не знаю, что будет дальше, но пора бы сосредоточиться на реальных делах.

— Так, с косой заканчивай на сегодня. Давай стираться.

— Эм.

— Бери тазик с кухни и пошли наверх. Будем учиться стирать.

— Может, не надо?

— Надо, Роберто, надо. Ты же помнишь, каждый отвечает за свой гардероб сам.