Никита Хрущев

Хрущев действовал осторожно, соблюдая конспирацию. Булганина он склонил на свою сторону еще в марте. Нетрудно было заручиться поддержкой Г. Жукова. Но невозможно было осуществить смещение и арест Берии без поддержки Маленкова, который считался другом Берии. Хрущев, однако, рискнул переговорить с Маленковым без свидетелей во время прогулки в подмосковном лесу и склонить его на свою сторону. Маленков, который тогда возглавлял правительство и председательствовал на заседаниях Президиума ЦК КПСС, уже имел возможность убедиться, что Берия мало считается с его мнением, стремясь восстановить прежнее положение органов МВД, стоявших еще недавно над партийным и правительственным аппаратом. С Маленковым Хрущев обговорил и все технические детали ареста Берии, который они решили провести на ближайшем заседании Президиума ЦК или Президиума Совета министров. Лишь перед самым заседанием Маленков обсудил этот вопрос с Ворошиловым и заручился его согласием, Хрущев взял на себя разговор с Микояном, пригласив его на свою дачу перед тем, как ехать в Кремль на заседание. Микоян занял, однако, особую позицию, пустившись в рассуждения о том, что Берия не безнадежный человек и с ним можно работать в условиях коллективного руководства. Это вызывало тревогу, но отступать Хрущев уже не мог.

Перед заседанием он обменялся новостями с Маленковым в его кабинете. На заседание были приглашены все члены Президиума ЦК КПСС. Хрущев пришел в комнату заседаний с пистолетом в кармане. Берия пришел с портфелем, который он положил на подоконник. В смежной комнате находилась группа военных во главе с Жуковым. У них имелось письменное предписание Президиума Верховного Совета СССР об аресте Берии. Они должны были начать операцию по звонку, тайно проведенному от стола Маленкова в комнату для военных.

После начала заседания Маленков предложил обсудить партийные вопросы и предоставил слово Хрущеву. Тот произнес длинную речь против Берии, сославшись на выступление в 1938 году погибшего вскоре Григория Каминского, который называл Берию агентом английской и муссаватистской разведки. Хрущев обвинил Берию в том, что уже после смерти Сталина тот произвел без ведома ЦК КПСС крупные перемещения в МВД, выдвигая на ответственные посты грузин и поощряя таким образом национальную рознь. Хрущев заявил, что Берия не коммунист, а карьерист, которому не место в партии. Хрущева поддержали в своих выступлениях Молотов, Булганин и другие. Лишь Микоян воздержался, повторив свои оговорки. Когда дело дошло до предложений, Хрущев предложил немедленно освободить Берию от всех занимаемых им постов. Члены Президиума еще не успели проголосовать, как Маленков нажал на секретную кнопку. В зал заседаний вошли десять военных во главе с Жуковым. Они были вооружены. По распоряжению Маленкова Берия был арестован и помещен в комнату близ кабинета Маленкова. Опасались, что охрана Кремля или работники МВД предпримут попытку освободить Берию. По приказу Г. Жукова в Москву были введены Кантемировская и Таманская танковые дивизии. Танки расположились в центре Москвы без чехлов на орудиях (дивизии МВД имели только легкое стрелковое оружие).

Группу военных, производивших арест Берии, провел в Кремль Н. Булганин, поэтому военным не пришлось сдавать в комендатуре свое оружие. В машине одного из маршалов и под охраной военных Берия был вывезен из Кремля. Тюрьмой для него стало одно из бомбоубежищ при штабе командующего войсками ПВО Московского военного округа генерала К. Москаленко, назначенного вскоре командующим войсками МВО вместо генерала Л. А. Артемьева, который был в прошлом командиром дивизии, а затем начальником управления оперативных войск НКВД. Комната, где поместили Берию, охранялась днем и ночью не только снаружи, но и изнутри.

Позднее Н. С. Хрущев много раз рассказывал об аресте Берии и считал организацию этой крайне смелой и рискованной акции едва ли не самым важным из своих достижений. В его рассказах некоторые детали звучали в разное время по-разному. В последние два года в нашей печати появилось немало новых и очень подробных описаний этого события, которое произошло 26 июня 1953 года. Можно сослаться в этой связи на документальный очерк капитана С. Быстрова, опубликованный в газете «Красная звезда» от 18, 19 и 20 марта 1988 года, или на очерк А. Антонова-Овсеенко, опубликованный в различных газетах и журналах, например в газете «Кавказская здравница» от 12–15 октября 1988 года и в сочинской курортной газете. В письмах, которые я получаю в последние месяцы, содержатся подробности участия в событиях конца июня 1953 года не только Таманской и Кантемировской дивизий, но и других воинских частей, в частности частей ПВО Московского военного округа. Все эти свидетельства также разнятся в отдельных и, по нашему мнению, несущественных деталях.

Существует легенда о том, что сразу же после ареста Берия был расстрелян группой военных. Эта легенда не соответствует действительности. Все были согласны с тем, что по делу Берии следует провести суд и следствие. Мало кто из членов Президиума ЦК доверял, однако, аппарату Генеральной прокуратуры и Верховного суда, которые формировались не без участия самого Берии. Хрущев предложил назначить Генеральным прокурором СССР Р. А. Руденко, который 10 лет возглавлял прокуратуру УССР и которого Хрущев хорошо знал. В 1945–1946 годах именно Руденко выступал в качестве Главного обвинителя от СССР на Нюрнбергском процессе по делу главных фашистских преступников. Он имел репутацию независимого и честного юриста, которому и поручили провести расследование преступлений Берии.

Когда Хрущев, Маленков и другие покинули Кремль, спланированная ими операция по ликвидации власти Берии еще продолжалась. Срочно вызванный в Москву батальон морских пограничников взял на себя охрану Кремля. Новая охрана появилась и у всех членов Президиума ЦК КПСС. Были окружены и блокированы все главные здания МВД. Под руководством И. Серова, который был одним из заместителей министра внутренних дел, но не был «человеком Берии», проводились аресты ближайших сподвижников Берии. Были арестованы Абакумов, Кабулов, Меркулов, Деканозов, Мамулов, Судоплатов, Н. Эйтингон – организатор убийства Л. Троцкого, начальник секретариата Берии Людвигов и доверенный референт П. Шария, а также десятки других видных деятелей и командиров дивизий МВД. Почти никто не оказывал сопротивления. По слухам, однако, несколько человек, пытавшихся сопротивляться, были убиты на месте. Это была крупная политическая и военная операция, проведенная столь эффективно, что жители Москвы ничего не заметили. Аресты продолжались и на следующий день, приближенных Берии «изымали» на их дачах, квартирах, даже в больницах. По приказу из Москвы были арестованы многие начальники управлений НКВД – МГБ в республиках, областях, крупных городах. К моменту, когда в Кремле собрался пленум ЦК КПСС, формально утвердивший исключение Берии из ЦК и из партии, МВД уже перестало быть прежней всесильной организацией. Главная заслуга в проведении этой опасной и трудной операции принадлежала Хрущеву, а также Булганину, Жукову и Серову.

Новым министром внутренних дел был назначен С. Н. Круглов, который ранее уже занимал этот пост, но во времена, когда МВД и МГБ существовали раздельно. Хрущев не вполне доверял Круглову, и его деятельность была сразу же поставлена под жесткий контроль партийных органов, правительства и прокуратуры СССР. Остались на своих постах и многие другие крупные чины МВД, непосредственно не связанные с Берией. Надо иметь в виду, что еще была нетронутой громадная система органов МВД и ГУЛАГа с ее раскинутой по всей стране сетью, с тысячами лагерей и миллионами заключенных. Никто пока не решался вмешиваться в деятельность этой громадной организации.

Арест Берии означал конец первого триумвирата. Власть в стране перешла в руки второго триумвирата в составе Маленкова, Хрущева и Булганина. При этом ликвидация влияния всесильной верхушки карательных органов означала возвращение власти в стране в руки ЦК КПСС и партийных органов на местах. Как глава Совета министров СССР Маленков, конечно же, пользовался большим влиянием. Но он должен был отчитываться перед Президиумом ЦК КПСС. К тому же в своих показаниях Берия старался очернить Маленкова, который до этого считался его другом. Все это создавало у Маленкова чувство неуверенности. Поэтому главным и наиболее энергичным деятелем второго триумвирата стал не Маленков, а Хрущев.

После разгрома группы Берии внимание нового руководства обратилось к экономическим проблемам. Особенно тяжелое положение наблюдалось в сельском хозяйстве. Заявление о том, что зерновая проблема в СССР уже решена, оказалось блефом, напротив, в стране ощущалась острая нехватка зерна. В плачевном состоянии находилось животноводство. Все острее становился жилищный кризис и дефицит в снабжении населения товарами массового спроса. Особенно тяжелым было положение в провинции.

Первые реформы в экономике были одобрены Президиумом ЦК КПСС и объявлены Г. Маленковым на сессии Верховного Совета СССР в августе 1953 года. Инициатива исходила от Хрущева, который лучше других членов Президиума ЦК знал реальное положение дел в деревне. Речь шла пока об очень скромных реформах, но и они произвели заметный положительный результат. Было объявлено, во-первых, об увеличении капитальных вложений в сельское хозяйство, а также о повышении закупочных цен на мясо, молоко, шерсть, картофель и овощи, а также на сдаваемое сверх плана зерно. Большое впечатление на деревню произвело заявление Маленкова о необходимости исправить ошибочное и вредное отношение к личному хозяйству колхозников и рабочих совхозов. Он сообщил, что Правительство СССР решило аннулировать всю задолженность с личных хозяйств, накопившуюся у крестьян за несколько лет. Одновременно снижались нормы обязательных натуральных поставок с личного хозяйства и уменьшался в два раза налог за использование крестьянами земельных наделов. Эти скромные реформы надолго обеспечили Маленкову популярность в деревне.

Важным нововведением было принятое по предложению Хрущева постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР о режиме дня в советских учреждениях. Известно, что Сталин работал по ночам и спал с 5 часов утра до 12 часов дня. Он часто звонил среди ночи министрам и секретарям обкомов, и горе было тому, кто в это время спокойно спал в своей кровати. Поэтому все высшие государственные чиновники сидели по ночам в своих кабинетах, а заседания коллегий министерств нередко назначались на час ночи. До позднего часа задерживались в обкомах и министерствах и другие ответственные сотрудники. Начальство не могло уходить в конце рабочего дня, но также не могло из-за переутомления с утра появляться на работе. С 1 сентября 1953 года этот режим отменялся для служащих любого ранга. Для всех учреждений союзного и республиканского значения устанавливался рабочий день с 9 часов утра до 6 часов вечера с часовым перерывом на обед. Осенью 1953 года в конце рабочего дня один из руководителей министерства обходил и закрывал все кабинеты, а затем запирал лично и главный вход.