Никодимово озеро

– Ну, быть в больнице.

Галина смешалась.

– У Алеши?..

– Ну да! — подтвердила Алена. — Ведь некрасиво, правда, что мы приехали, отдыхаем...

– Ой, да зачем же вам! — обрадовалась Галина.— Я буду предупреждать вас, как там, что... Нескольким все равно нельзя!

Алена отвела за спину левую руку, пошевелила пальцами: сомкнула в кулак, потом медленно развела. Посмотрела на дальний берег у Горелого леса, чтобы скрыть неприязнь.

– Сережка вернется — мы собирались в Южный...

– Значит, поедем вместе! — с готовностью поддержала Галина. Ни в словах ее, ни в лице: за все время разговора не мелькнуло ничего предосудительного, что оправдало бы Аленину злость. Но ответила она не слишком приветливо:

– Нам надо переодеться. Да Сережа и пообедать должен...

– Мы подождем! — согласилась Галина. — Посмотрим пока: Тут что-то опять рылись. Искали что-нибудь?

– Не знаю, — сказала Алена. — Может, искали... А что там искать?

Галина засмеялась.

– Кто их знает! Идем. — Взяла Алену под руку. Красивая ты, Оля, честное слово! Счастливой, наверно, будешь. Я бы на месте Сергея шагу от тебя не ступила!

Поняла она Аленин намек или случайно назвала Сергея как положено?

* *

*

Лодку Сергей оставил на прежнем месте и, наблюдая со стороны, умышленно не помог своим новым приятелям оттащить «Наяду» ближе к тростнику, замаскировать камышом и осокой патронташи, ружья, втиснутые прикладами под кормовое сиденье.

– Не уведут?— поинтересовался Павел.

Сергей шевельнул плечами.

– Весла не уводят...

Они распоряжалась Лешкиной лодкой как собственной:

Сергея это новое знакомство тяготило не меньше вчерашнего. К тому же ему надо было разыскать Алену.

А попутчики его не очень торопились. Гена, засунув кулаки в карманы брюк, изучал камыши. Павел отмывал рукава своей кожанки. Владислав, сидя на борту лодки, сушил ноги, чтобы натянуть сначала полосатые желто-коричневые носки, лотом альпинистские, на рубчатой подошве, ботинки.

Подобрав гибкую тальниковую хворостину, чтобы насадить на нее язей, Сергей подошел к лодке. Туманно объяснил:

– Я побегу. Мне надо еще увидеться...

– А бабку поминать как? — оглянулся Павел. — Мы не заблудимся?

Сергей ткнул хворостиной с язями но направлению бывшей усадьбы.

– Вдоль берега. Я тоже туда...

К пепелищу подходил, держась прибрежных кустов, чтобы увидеть Алену, если она не одна, раньше, чем его заметят. И в своем новом качестве соглядатая оказался свидетелем еще одной — по многим причинам несимпатичной для него — сцены.

Тропинка вывела его к тому откосу на берегу, где до вчерашнего дня Лешка чалил свою «Наяду».

Алена стояла у самой воды, высматривая за камышами противоположный берег. А Николай и Галина поджидали ее возле кустов, буквально в нескольких метрах от Сергея. Он не видел, когда Николай положил руку на талию Галины, но видел, с какой осторожностью она убрала эту руку и тихонько отвела за спину...

Если бы она отстранилась при этом, оттолкнула его — это было бы еще можно понять. Но она задержала его руку в своей руке, когда отвела за спину.

– Не видно, Оля?

И уже в который раз Сергей почувствовал злость — глухую, обидную злость на Лешку, словно он один был виноват во всем.

Алена увидела его первой, когда Сергей хрустнул тальниковой хворостиной в руке, чтобы предупредить о своем появлении. Шагнул из-за кустов.

– Здравствуйте!

Они повернулись к нему, расступясь в очень естественном движении. Галина обрадовалась:

– Здравствуй, Сережа!

– Ты что так долго?! — упрекнула от воды Алена.

Яркие девчоночьи губы Николая тронула улыбка.

– Оля все глаза проглядела.

– Часа два всего-навсего, — не слишком удачно ответил Сергей, пытаясь угадать, как отнеслись к его появлению. Но физиономия Николая была замкнута для эмоций. А вот прозрачные, с поволокой глаза Галины задержались на его лице чуть дольше, чем того требовало обыкновенное любопытство, и были настороженны...

– Два часа из-за этих рыбок? — упрекнула Алена, подходя ближе.

Галина только теперь заметила его добычу.

– Ой какие большущие! — Ткнула пальцем в мягкое рыбье брюхо. — На целую сковородку!

Сергей протянул снизку Алене:

– Будешь жарить?..

Алена взяла согнутую пополам хворостину и передала Галине.

– Возьмите себе. Нам сегодня все равно некогда. А завтра, — мотнула головой в сторону Сергея, — он еще наловит.

Галина непроизвольным движением переняла хворостину и, подняв язей на уровень глаз, должно быть, раскаялась в своем восторге.

– Господи! Они ж испортятся! Если бы мы хоть на велосипедах.

– Ничего им не сделается, — утешила Алена, — даже если пешком.

– А у вас гоночный? — поинтересовался Сергей.

– У Николая гоночный, а у нас с Костей обыкновенные, харьковские, — ответила Галина, дважды перенимая хворостину с язями из руки в руку, чтобы Николай догадался взять у нее.

О велосипедах Сергей как-то не подумал ночью. Прикидывал, что шум мотора — будь то машина или мотоцикл — они с Аленой услышали бы. А о самом надежном, бесшумном транспорте не вспомнил! Ведь что- то привело их сегодня на пепелище? И он был почти уверен, что они придут. Алена тоже была уверена в этом, иначе ни за что б не отстала от него.

Таскать рыбу явно не хотелось Николаю, но снизку он взял у Галины. Саркастической улыбки, какую он хотел изобразить при этом, не получилось у него.

Сергей позлорадствовал про себя. Это он давно заметил: чтобы выставить какого-нибудь самовлюбленного хмыря в жалком виде, достаточно подсунуть ему самую элементарную работу— например, дать в руки хозяйственную сумку, с какими женщины бегают за картошкой, — спесь будто корова языком слизывает.

Тряхнув снизку так, что стало жалко язей, Николай спросил относительно велосипеда:

– А ты что, увлекаешься?

– Немножко, — сказал Сергей.

– Трек?

– Трека в Сосновске нет. Так. Для себя. Алена вон лучше меня гоняет! — добавил он, чтобы переключить внимание гостей на Алену.

– Оля у нас, кажется, ни одному парню ни в чем не уступит! — воскликнула Галина.

– А меня так и зовут: полумужик, — объявила Алена.

Галина немножко растерялась.

– Ну что ты... Какая глупость! Тебе любая девчонка позавидует. Спроси у них, — кивнула на Сергея и Николая.