Никогда - это обещание

— Прогуливаю, — засмеялась она, бросая в рот картофельные чипсы из лежащего рядом пакета. — Всю неделю работала, и теперь болит спина. Я нашла в шкафу викодин, поэтому решила устроить выходной и прийти в себя.

— Доктор Комри ведь не уволит тебя за то, что ты его не предупредила? — её легкомысленное отношение оставило у меня впечатление, что казаться больной не было для неё большим делом. С другой стороны, она всегда была такой.

— Я ему не нужна. — Её глаза были стеклянными и пустыми, голос монотонным. — У него есть зубной гигиенист, ассистенты и страховой координатор. Я просто веду записи. Целый день.

— Как Винс? Ты больше с ним не видишься?

— О, боже, нет, — она сморщила нос, а потом крикнула что-то в сторону телевизора, когда между двумя лысеющими мужчинами завязалась драка из-за беременной женщины.

— Ты уже получила платье на свадьбу Эддисон? — я мысленно просила её уделить внимание мне, а не телевизору, но она была слишком увлечена происходящим на экране. — Осталось всего две недели.

Я подумала, что мать могла бы больше радоваться моему приезду, особенно когда я за десять лет появилась дома, наверное, всего второй раз. Наплевательское отношение Тэмми Линн напомнило мне, что она всего лишь пустышка. Она всегда была пустышкой. И навсегда такой останется.

— Эддисон прислала парочку. Я их ещё не примеряла. — Она сунула в рот ещё один жирный кусочек чипсов и вытерла губы тыльной стороной ладони. Грязные светлые волосы упали ей на лицо, и она тряхнула головой, чтобы убрать их с глаз. Забавно, что всего лишь год назад она вышагивала с важным видом, как Бетти Крокер в костюме-двойке из J.C. Penney и болтала о выпечке тортов на день рождения. Её брак с Винсом Ван Клифом, возможно, и был недолгим, но это дало мне представление о той маме, которую мы всегда хотели иметь. Хотя она выглядела неуклюжей и чужой, как незнакомка, говорящая на другом языке. Как ни странно, было приятно вернуть старую Тэмми Линн. Может, в Дарлингтоне что-то и изменилось, но Тэмми Линн осталась на сто процентов прежней.

— Хотела узнать, поужинаешь со мной сегодня вечером, я угощаю?

Я оглядела беспорядок, словно после разрушительного торнадо, который был в спальне моей матери, в поисках чего-нибудь мужского, но ничего не нашла. Всю её жизнь она с трудом обходилась месяц или два без какого-нибудь парня. Судя по всему, она действительно могла быть сейчас одинока. Или у неё перерыв в отношениях. Эддисон будет в восторге.

— О, детка, это очень мило с твоей стороны, но я не могу пойти, потому что заболела, — сказала она, отмахиваясь от меня, как будто моё предложение приняло физическую форму и повисло в воздухе между нами. — Как поживает старина Бомонт, а?

Она повернулась ко мне лицом, её глаза немного загорелись, когда хитрая усмешка искривила её рот, и я съёжилась, вспомнив её отчаянные попытки флиртовать с ним, когда мы были моложе. Он всегда развлекал её и флиртовал в ответ, и мы смеялись над этим, когда её не было рядом.

— Он ведь сейчас женат, верно? — спросила мама, почёсывая затылок. — На какой-то девушке по имени Дикси. Или, может быть, Дикси Чик. Нет, кажется, её зовут Дейзи.

— О чём ты говоришь? Он живёт один на ранчо своих родителей, — я бы заметила, если бы в его жизни был хоть намёк на жену или подружку.

Мама поджала губы и отвела взгляд влево.

— В прошлом году я столкнулась с Айви. Или, может, в позапрошлом. Уверена, она сказала, что он собирался жениться. Хм. Должно быть, свадьбу отменили.

Она пожала плечами и подняла пульт, когда на экране замелькали последние титры.

— Хм, что там ещё идёт по другим каналам? — пробормотала она себе под нос. Пролистнув чуть ли не сто двадцать каналов, она остановилась на бесконечном сериале о высшем обществе, где муж-алкоголик продал свою трофейную жену, чтобы расплатиться с карточными долгами.

— Ладно, мам, я пойду. Буду в городе до субботы. Позвони мне, если что-нибудь понадобится.

— Пока, детка, — сказала она с пасмурной улыбкой, её внимание всё ещё было приковано к мерцающему экрану телевизора.

Закрыв за собой дверь, я неторопливо прошла по местами провалившемуся полу коридора и вернулась в гостиную. Мойка с одной чашей была заполнена горой грязной посуды, рядом стояла стопка в десять тарелок. Куча ненужных рекламных писем покрывали большую часть барной стойки. Моя кожа покрылась мурашками при виде запущенной грязи и бытового хлама.

Когда я росла здесь, то убирала этот трейлер миллион раз только для того, чтобы, вернувшись, обнаружить его в ещё худшем состоянии.

Сопротивляясь желанию убрать беспорядок, я покинула трейлерный парк и направилась в северную часть города, а именно на Черри-стрит. Я подъехала к белому дому в колониальном стиле с ярко-зелёной дверью и полированными медными светильниками. Под вековыми дубами, которые затеняли их большой угловой участок, расстилалась идеально подстриженная трава. Вдоль чёрной железной ограды, окружавшей их живописный задний двор, тявкала, прыгая и играя, маленькая белая собачка.

Сердце опалил жар, а желудок сжался.

Мне нужно было зайти и поздороваться.

Мне необходимо было увидеть её.

Опустив козырёк и открыв зеркало, я всмотрелась в свои глаза. Такие же, как и у неё. Мы были частью друг друга, и, хотя технически были совершенно незнакомы, я любила её каждой частичкой себя. Мысли о Бо, возможно, заполняли большую часть секунд моего дня, но она заполняла промежутки между этими секундами.

Синий мини-фургон свернул на улицу и остановился рядом с моей машиной, со стороны водителя опустилось стекло.

— Дакота! Ты приехала!

Широкий рот Ребекки растянулся в возбуждённой сияющей улыбке, она поёрзала на сиденье и указала на свой дом. Секунду спустя она подняла стекло и въехала на подъездную дорожку к белому дому.

Ребекка вылезла из фургона и поспешила к задней дверце машины, вытаскивая коричневые бумажные пакеты и улыбаясь, как самая счастливая домохозяйка, когда-либо жившая в Дарлингтоне, штат Кентукки.

— Только что вернулась из магазина, — сказала она, когда мы направились к её дому. — Как раз вовремя. Пожалуйста, скажи, что останешься на ужин.

— О, я не планировала этого, — попыталась я быть вежливой. — Просто хотела зайти и поздороваться. Мне не хочется навязываться.

— Не смеши меня. Ты – член семьи, — возразила Ребекка.

Мы вошли в кухню, и тёплый, мягкий воздух окутал меня слабым ароматом ванили и яблок. Её безукоризненно чистая и красивая современная кухня была как на картинке из журнала: сверкающий белый с серым мрамор, алебастрово-белые шкафы, широкая и глубокая мойка, профессиональное кухонное оборудование из нержавеющей стали «Викинг» и обилие окон с видом на огромный задний двор и искрящийся бассейн.