Никого над нами

– Простите.

Алина улыбнулась:

– Не поверите: эти фильмы оплачены и сняты по заказу "змей", чтобы люди не верили ни в каких пришельцев. Так легче управлять массами. В то время как система контроля работает, и ее метастазы охватили практически весь наш мир.

– Самая большая победа дьявола…

– Что?

– Существует пословица: самая большая победа дьявола кроется в том, что он сумел убедить людей, что его не существует.

– В самую точку, - кивнул Сергеев.
– Хотя есть и другая пословица: бог любит, когда все знают, что он есть, но не любит, когда его ищут.

– Бог?
– в сомнении поднял брови Соломин.

– Кто же из них взял на себя роль бога? "Змеи" или "ящеры"?

– Не цепляйтесь к словам, все намного сложнее, чем вы себе представляете. По возможностям все контролеры почти боги, по этическим критериям - дьяволы. Но об этом мы еще поговорим, если не возражаете.

– Как они хотя бы выглядят? В вашем досье нет ни намека на внешний вид тех и других.

Сергеев посмотрел на дочь.

Алина заколебалась было, но поняла, что отказ удовлетворить просьбу присутствующих будет выглядеть странно, и достала изящный смартик с объемным дисплеем.

Над окошечком смартфона встал зеленый лучик, развернулся в почти невидимый световой конус, внутри которого протаяло изображение.

– Обыкновенная баба, - сказал Соломин недоверчиво.

– Носитель, - сказала Алина.

Фигурка женщины в конусе видеообъема изменилась. Лицо ее стало плоским, затем щеки провалились, нос вытянулся вперед, глаза превратились в узкие щели.

– Мама моя!
– пробормотал Соломин.
– Что это?!

– "Змея", - спокойно сказал Сергеев.
– Разумеется, все это камуфляж. Я имею в виду форму тела носителя. Контролеры не внедряются в живые объекты, как в кинофильмах ужасов, но их техника позволяет создавать идеальные "кибернетические контейнеры" для доставки эмиссаров на Землю. Хотя делают они это крайне редко.

– А как выглядит "ящер"?

Алина коснулась ногтем кнопочки на смартфоне.

Женщина - "змея" в конусе экранчика исчезла. Вместо нее появился мужчина в строгом костюме.

– Мужик?
– оглянулся на Гордеева Соломин.
– Почему мужик?

– "Ящеры" крупнее по габаритам, - пояснил Сергеев.
– Поэтому им легче маскироваться под тела мужчин. Но и они используют нечто вроде роботов, оболочки которых имитируют тела людей. На прямые контакты идут неохотно, во избежание утечки информации. Кстати, и "змеи", и "ящеры" имеют не два, а три пола, главным из которых, так сказать рабочим, является средний, обезличенный.

– Гермафродит?
– фыркнул Соломин.

Лицо мужчины в конусе видеоэкранчика искривилось, поплыло, приобрело очертания звериного черепа, чем-то действительно похожего на череп динозавра.

– Так он выглядит в натуре, - тихо проговорила Алина, одним движением выключила смартфон, поднялась.
– До свидания. На раздумывайте долго, звоните.

Полковник и его дочь вышли из беседки, направились к берегу озера, сели в подплывшую лодку. Лодка быстро пересекла озеро.

Следом за ними разбрелись и другие "любители шашлыков", отдыхавшие неподалеку. По-видимому, все они являлись сотрудниками "Три Н".

Стало совсем тихо.

Солнце село. Похолодало. Над озером поплыли струйки тумана. По берегу озера зажглись фонари.

"Чиновник" Корень пригладил шевелюру, посмотрел на Гордеева:

– Я человек простой. Может, послать их на хрен? Пусть сами разбираются со всеми этими "змеями" и "ящерами". Свяжешься с такими, неприятностей не оберешься.

– Неприятности приходят и уходят, - меланхолически заметил Сэргэх, - а их творцы остаются.

– Ты что, Лось?
– удивился Соломин.
– Хочешь податься в наемники?

– А ты хочешь жить спокойно, зная, что нас дергает за ниточки всякая нечисть?
– усмехнулся Сэргэх.

– Ну допустим, меня никто не дергает.

– Я "за", - проговорила вдруг Вика.

Все оглянулись на нее.

Гордеев поднялся, тряхнул плечами, разминаясь, сбежал на дорожку.

– Кто со мной купаться?

Четыре пары глаз уставились на него настороженно и оценивающе. Хотя Вика, наверное, уже догадалась, какое решение он принял.

– Я с вами, командир.

– Купальник есть?

– Можно и без купальника.

– Тоже верно.

Вика сошла на траву и направилась вслед за Гордеевым.

Оставшиеся в беседке мужчины обменялись взглядами.

– Пожалуй, я тоже окунусь, - сказал Соломин и побежал к берегу, на ходу стаскивая с себя рубашку.

Лось молча двинулся за ним с бутылкой минералки.

Корень остался один, глядя на купающихся, прислушиваясь к их веселым голосам. Потом крякнул, плеснул в стакан из почти непочатой бутылки водки, выпил и тоже побрел к берегу, насвистывая какой-то мотивчик.

Над ним с тихим жужжанием пролетело какое-то крупное насекомое.

Корень поднял голову, погрозил небу пальцем:

– Не подсматривай!

Впрочем, он бы не сильно удивился, узнав, что насекомое является летающей телекамерой. Нанотехнологи в настоящее время могли создавать и более миниатюрные аппараты.

VIII

Два месяца спустя Гордеева пригласили в офис центрального трикстера "Три Н", располагавшийся в здании Газпрома в Москве на вполне законных основаниях: глава трикстера являлся одновременно и начальником службы безопасности Газпрома.

Каким образом триэновцы сумели организовать свой офис в самом сердце охраняемого, как Кремль, здания, напичканного электронными сторожевыми системами и телекамерами, можно было только догадываться.

Но, попав в офис, Гордеев увидел суперсовременный интерьер, новейшие объемные дисплеи компьютеров, системы шумоподавления и проникся важностью и значимостью того дела, каким занималась "Три Н".

Глава трикстера также оказалась женщиной, как и ее правая рука Алина Сергеева, которая встретила и проводила гостя в офис. Звали главу трикстера Брониславой Константиновной.

Кабинет Брониславы был небольшой, однако сформированный в стиле "мобайл", полностью автоматизированный, сверкающий металлом, фарфором и стеклом. Он произвел на Гордеева большое впечатление.

Начальника группы усадили в красное кожаное кресло, предложили кофе, и ему пришлось согласиться, хотя кофе он не любил.

Брониславе Константиновне на вид было около сорока. Оказалось - и она сама затронула эту тему, - что ей далеко за шестьдесят. В юности она увлекалась спортом - бегала на длинные дистанции, завоевывала медали и продолжала следить за фигурой и позже, в зрелом возрасте. Волосы у нее были короткие, с рыжеватым отливом, а строгое лицо всегда хранило суровое непреклонное выражение, что говорило о жестком, решительном характере руководителя российского отделения "Три Н".